shellina - Сделка [СИ]

Постояв немного перед стеной, я пытался услышать, что происходит на той стороне. В отличие от проходов, пронизывающих сам дворец, здесь не было «глазка», поэтому я должен буду действовать на свой страх и риск.

Мне повезло. Когда я выскользнул в альков, укрывающий вход в туннель, в коридоре никого не было. И это было странно. А где, собственно, охрана? Бэрт слишком легкомысленно относится к собственной жизни. Или он абсолютно точно уверен, что убил меня, поэтому ему нечего опасаться? Династия не менялась с момента Империи. Это как-то было связано с магией, охраняющей ее. Вроде, никто не мог надеть корону, кроме наследника, в котором течет кровь королей Кситиона. Если у короля не было прямых наследников, а иногда случалось и так, то маги устраивали поиск крови. В один прекрасный момент им это надоело, они плюнули и создали гобелен Рода, на котором появлялись все носители крови с момента рождения. Это было удобно и исключало любые ошибки. Именно поэтому я не волновался насчет своих прав на корону. Если Бэрта не будет, то одеть ее, кроме меня, будет просто некому. Я проверял, на момент смерти отца мы с братом были единственными живыми носителями крови королей.

Еще раз оглядевшись, я нырнул в следующий потайной ход, вход в который располагался в алькове напротив того, из которого я только что вышел.

Пройдя небольшое расстояние, я остановился перед входом, ведущим в апартаменты Бэрта.

Вот здесь был глазок, к которому я приник. Смотровое отверстие было расположено таким образом, что гостиная была видна полностью. Практически сразу я увидел Бэрта, который лениво развалился на диване и наблюдал, как хорошенькая служанка расставляет на столе тарелки с различными деликатесами.

Девушка была зажата и постоянно вздрагивала. Внезапно Бэрт поднялся и подошел к девчонке. Я поморщился. Наблюдать за любовными игрищами братца у меня не было никакого желания. Я уже хотел отойти от глазка и подождать, как вдруг меня привлекло поведение девушки. Обычно служанкам льстит такое внимание со стороны членов королевской семьи, которое они очень редко обращают на прислугу, воспринимая ее как мебель.

— Не надо, прошу вас, — по лицу девушки потекли слезы.

— Заткнись, — протянул Бэрт, беря со стола нож для разделки жаркого.

Раздался треск разрываемой ткани, и я увидел, что все тело девушки покрыто еще не до конца зажившими рубцами. Меня передернуло от отвращения, не знал, что Бэрт склонен к подобным играм.

Тем временем Бэрт толкнул девушку, и она упала грудью на стол. Братец тем временем взял с дивана хлыст. Когда на обнаженной тонкой спине появилась первая красная полоса, девушка закричала.

Дальнейшее не смог бы предсказать даже Оракул. Чем приглянулась Бэрту девушка, было не совсем понятно, но очевидно «развлекался» он с ней так не впервые. Всему когда-то приходит конец, и терпению девушки тоже, а может, ее разум, не выдержав издевательств, покинул ее, ведь служа во дворце, она могла предполагать, что ее ждало дальше.

Невероятным образом извернувшись, девушка схватила нож, брошенный на стол Бэртом, и вонзила его в грудь своему насильнику. Затем, выдернув его, она ударила Бэрта еще раз.

Брат недоуменно посмотрел на свою грудь. Белоснежная рубашка быстро окрашивалась кровью, а девушка, совершенно не понимая, что делает, это было видно по ее обезумевшему взгляду, наносила удар за ударом.

Бэртхом упал лицом на ковер. Его лицо было повернуто в мою сторону, и открытые глаза уже невидяще смотрели прямо на меня.

Я ничем не мог помочь этой несчастной служанке, только избавить ее от участи, по сравнению с которой «забавы» Бэрта действительно могли показаться невинными развлечениями. Наши палачи очень изобретательны.

Приняв решение, я проскользнул в комнату и обхватил девушку сзади, зажав нож в ее руке своей. Она даже не сопротивлялась, когда лезвие точно вошло под левую грудь, только едва слышно выдохнула. Осторожно уложив тело на ковер, я шагнул к Бэрту. Ему уже ничем нельзя было помочь, да я и не собирался.

Стараясь не повторить ошибок самого Бэртхома, я дождался, когда жизнь полностью покинет его тело, и только после этого скрылся в потайном ходе.

Мне было не по себе. Я не жалел о смерти Бэрта. Я сам шел во дворец, чтобы попробовать забрать его жизнь. Мне было тошно из-за гибели девочки, которую я убил. Разумом я понимал, что это было необходимо по нескольким причинам, но лучше на душе от этого не становилось.

Вернулся я в таверну тем же путем, что и вышел, через окно. Ветер послушно поднял меня наверх. Этому фокусу я научился во время своих ночных бдений по дороге в столицу.

Гвен не спала. Когда я закрыл окно и начал раздеваться, она села на кровати.

Словно почувствовав мое настроение, она не задала ни одного вопроса, а когда я сел рядом с ней, сама притянула меня к себе.

Ольга.

В тот момент, когда Артур отвернулся от окна, по его шальному взгляду я поняла, что что-то произошло. Можно было не гадать, куда он ходил, и так понятно, что во дворец.

Я ни о чем его не спрашивала, захочет, сам расскажет. Я так долго лежала здесь одна и боялась за него, что мне просто необходимо было почувствовать, что мой рыцарь живой, да и ему разрядка не помешала бы. Поэтому я притянула его к себе и первой начала целовать. Он слегка отстранился и вопросительно, словно спрашивая разрешения, посмотрел на меня. Я кивнула, облизав внезапно ставшие сухими губы. Артур проследил за движением моего языка и буквально набросился на меня, вдавив в матрас.

Дальше было многое: и рваные вздохи, и бессвязный шепот, и метание на влажных от пота простынях.

Артур не отпускал меня всю оставшуюся ночь, словно моряк, сошедший на берег после годичного одиночного плаванья. Он то долго и очень нежно ласкал меня, изучая каждый сантиметр моего тела, то действовал грубо, почти на грани с жестокостью.

Когда я решила проявить инициативу, он удивился, но позволил теперь уже мне изучать себя. Рыцарь был довольно сдержан, и лишь слегка постанывал, комкая в руках многострадальную простынь, когда я добралась до особо чувствительных частей его тела.

Уснули мы под утро, после того, как смыли с себя все следы ночных забав, применив при этом бочку не по прямому, но от этого не ставшему менее приятному, назначению.

Я проснулась от настойчивого стука в дверь. Артур недовольно приподнял голову и вскочил, бросая мне одежду.

Я вспомнила, что сегодня утром должен прийти Верховный архимаг, и принялась судорожно одеваться, не попадая руками в рукава рубашки.

Рыцарь оделся очень быстро и стоял у двери, дожидаясь, когда я натяну штаны. Осмотрев меня, он кивнул и распахнул дверь.

В комнату ворвался высокий старик, гладко выбритый и одетый почти так же, как и рыцарь.