allura2 - Узник Азкабана [СИ]

— Это совсем просто, — говорил он, растягивая слова, но так, чтобы слышал Гарри. — Я в этом не сомневаюсь. Раз даже Поттер справился… Держу пари, — обратился он к гиппогрифу, — ты ничуть не опасен! Ты глупый, огромный, уродливый зверь.

— Драко…

— Я понял, понял, — зачастил Драко. — сам виноват, и сам пострадал, не имел права жаловаться….

В какую-то долю секунды сверкнули стальные когти, и Малфой издал душераздирающий крик. Хагрид бросился к Клювокрылу, не без борьбы надел на него ошейник, а тот так и рвался у него из рук нанести обидчику ещё удар. Малфой, скорчившись, лежал на траве, мантию расцвечивали ярко-красные пятна крови.

— Я умираю! — громко стонал Малфой, окружённый испуганными одноклассниками. — Да, умираю! Видите, он меня убил!

— Не умираешь! — сказал бледный как полотно Хагрид. — Помогите мне кто-нибудь. Его надо унести отсюда.

Гермиона бросилась открывать ворота паддока. Хагрид как пушинку поднял Малфоя, Гарри успел увидеть у него на руке длинный глубокий порез, из раны на траву лилась кровь. Хагрид со всех ног бежал к главному входу.

Потрясённые ученики медленно возвращались в замок. Слизеринцы ругали Хагрида.

— Его надо немедленно выгнать! — кричала Пэнси Паркинсон, заливаясь слезами.

— Малфой сам виноват! — вступился за Хагрида Дин Томас.

— Виноваты все! — постановила мадам Боунс. — Мастер Малфой — не слушал предостережений преподавателя. Согласна, из Хагрида такой же преподаватель, как из меня — фея, но — об опасности он всё же удосужился предупредить заранее. Я уверена, что вы, мастер Малфой, знали хоть что-то о волшебных существах и не просто так взяли этот предмет… Говорить такие вещи при непосредственном контакте с гиппогрифом — форменное самоубийство. Хагрид в свою очередь должен был выбрать не таких опасных существ для урока. Объяснить, что представляют из себя гиппогрифы, прежде, чем их приводить. Убедиться, что все его выслушали и запомнили инструкции. Не спускать чудищ с поводка. О гиппогрифе я молчу.

— Он не виноват…

— Он виноват. Он напал на ученика и, хотя не убил, в чём есть заслуга Хагрида, но нанёс увечья.

— Малфой его спровоцировал!

— Возможно, мистер Томас. Но и в магловском мире собаку, укусившую человека, усыпляют, и не смотрят, почему. Человеку был нанесён вред. Человек погиб. Исключение допустимо лишь в том случае, если собака это сделала, защищая своего владельца или его имущество — но в данном случае это было не так. Гиппогриф напал на ученика и должен был быть уничтожен, — мадам Боунс была неумолима.

— Неужели его за это выгонят? — Гермиона даже не притронулась к пирогу с говядиной и почками.

— Следовало бы. Не понимаю, почему это не было сделано. Должно быть, учли именно провокацию со стороны пострадавшего…

— Амелия, Хагрид…

— Его в принципе не следовало допускать к преподаванию. Ни СОВ… Ни ЖАБА… ни даже волшебной палочки… Альбус, мы все знаем, что у вас доброе сердце и вы готовы помогать всем и каждому, но при этом вы должны понимать, что каждый человек должен быть на своём месте. Если Хагриду нравятся такие монстры — пусть сам ими занимается, а не травит учеников! Только за время этого первого урока он сделал столько ошибок, грубейших, непозволительных… А если бы мастер Малфой получил более тяжёлые травмы и погиб?!

— Но мистер Малфой жив и здоров…

— Чудом!

— Наверное, нет. — Рон тоже ничего не ел.

Гарри следил, что делается за столом слизеринцев. Несколько человек во главе с Крэббом и Гойлом о чём-то шушукались — наверняка сочиняют свою версию произошедшего на уроке Хагрида.

— Во всяком случае, скучным первый день занятий не назовёшь, — подвёл Рон мрачный итог знакомству с гиппогрифами.

— Это точно!

— …Школьному начальству наверняка сообщили… — горевал Хагрид. — Они скажут, не с того начал. Рано гиппогрифов-то… Лучше бы флоббер-черви… или ещё кто… Хотелось как лучше… первый урок всё же… Моя ошибка…

— Хорошо, что вы всё же способны признавать свои ошибки, — улыбнулась леди Лонгботтом. — Жаль, что это стало возможным после такого происшествия…

— Ничего подобного. Малфой сам виноват, — твёрдо сказала Гермиона.

— Мы будем свидетелями, — прибавил Гарри. — Ты сказал, если гиппогрифа оскорбить, он набросится. А Малфой в это время не слушал. Кто в этом виноват!

— Виноваты все. На каникулах расспросите родителей о практике в магловском мире, — отрезала мадам Боунс.

— Вам что, совсем не жаль…

— Мне очень жаль, что мастер Малфой получил травмы. Человеческое здоровье должно быть на первом месте, а уже потом всё остальное. И — имя Клювокрыла мне кажется знакомым, надо проверить в Архиве…

— Да, на него подавали жалобу и до лорда Малфоя, — согласился кто-то из мракоборцев. — Он и прежде был агрессивен, был назначен курс лекарств…

— Лекарства были ему совершенно не нужны…

— Сожалею, Хагрид, но, если были эксцессы в прошлом… Вы в принципе не должны были содержать Клювокрыла вместе с остальными и уж тем более использовать его как учебный материал. Просто удивительно, что мастер Поттер не пострадал, — сказал Кингсли, качая головой.

На кафедру вернули Ремуса Люпина, Гарри успокоился: по его подсчётам, следующим моментом, представляющим интерес в той книге, должен был быть урок по Защите. Из четырёх преподавателей этого предмета (Амбридж не в счёт), Люпин был самым популярным — вплоть до своего разоблачения. Многие, судя по выражению их лиц, тоже думали об этом.

Глава 7

Боггарт в шкафу

До четверга Малфой на уроках не появлялся. Утром в четверг у слизеринцев и гриффиндорцев было подряд два урока зельеварения. Малфой явился на второй с видом героя, раненного в жестокой битве: рука забинтована и на перевязи.

— До четверга? — удивилась мадам Помфри. — Я отпустила вас во вторник, мастер Малфой, где вы были до четверга? Вам ничто не мешало ходить на занятия.

— Рука болела…

— Не до такой степени! Резкие движения вам были противопоказаны, но совсем не обязательно махать руками, как ветряная мельница, а так всё было в порядке! Или это намёк?..

— Поппи, я потом поговорю с сыном. Но я уверена, что лично к вам у него нет ни малейших претензий, верно? — посмотрела Нарцисса на своего отпыска. Тот только потупился и не ответил.

— Как рука, Драко? — нарочито заботливо спросила Пэнси Паркинсон. — Болит?

— Болит, — насупился Малфой, подмигнув за спиной Пэнси верным телохранителям Крэббу и Гойлу.

— Садитесь скорее, — бросил как бы между прочим Снейп.

Гарри и Рон хмуро переглянулись: явись они с таким опозданием, Снейп оставил бы их после уроков. А Малфою всё сходит с рук, ведь Снейп декан у Слизерина и своим прощает всё.