allura2 - Узник Азкабана [СИ]

— А где его учат? — спросил кто-то.

— Хогвартс — это ещё не высшее образование, — сказала мадам Боунс. — После него, безусловно, можно идти на работу даже к нам, в министерство, даже достичь определённых высот, но, если вы хотите стать настоящим профессионалом, необходимо Высшее Магическое Образование, так называемое ВАМПИРО.

— Вампиры?!

— Высшее Академическое Магическое Профессиональное Эмфирическое и Реальное обучение.

— Эмфирическое?

— Это древний термин, обозначающий те магические науки, которые были развиты прежде и в том виде, в каком они существовали прежде. До нас дошли немногие из них, и то сильно видоизменились. При подготовке к ВАМПИРам приходится изучать и их азы. Почему Э заменили на и, я не знаю, извините, но это название упоминалось в свитках ещё восемнадцатого века именно в таком виде. В это образование входят самые разные дисциплины, и это — Высшая Магия. Многие Мастера и Магистры приравниваются к лицам, официально сдавшим ВАМПИРо, но последних очень и очень мало, в основном это азиаты и африканцы, в Европе к ним готовят только в Дурмстранге, отчасти — в Скандинавии и Греции. Ремус?

— В Германии неплохая база для ВАМПИРо. Но лично меня учил лорд Поттер — дедушка Гарри.

— А как оно действует? — занервничал Гарри.

— Если всё сделать правильно, заклинание вызовет Патронуса, — пояснил Люпин. — Патронус — что-то вроде покровителя, будет тебе щитом против дементора. В общем, антидементор.

Гарри вдруг ясно представил себе, как он съёжился за гигантской фигурой, сжимающей в руке огромную дубину.

— Патронус — это вид положительной силы, воплощение всего, что дементоры пожирают — надежду, счастье, стремление выжить. Но в отличие от человека, Патронус не знает, что такое отчаяние, и поэтому дементор не в состоянии причинить ему вреда, — продолжил профессор Люпин.

— Простите, Ремус, не знаю, кто читал вам теорию или где вы сами нашли такое определение…. Но, если воспринимать это таким образом, то Патронус должен не отгонять дементоров, но, наоборот, привлекать их, будучи для них настоящим лакомством, — покачала головой Амелия Боунс. — Тут дело в другом… Я, правда, сама не специалист по дементорам и Патронусу, поэтому сейчас сходу не вспомню, в чём там дело, но потом постараюсь дать лучшее определение, если меня никто не опередит. Это — совсем никуда не годится, на мой взгляд.

— Однако я должен предупредить, что заклинание может оказаться для тебя слишком сложным. Оно бывает не по силам даже опытным волшебникам.

— Да, это верно. То, что вам оно удаётся, мастер Поттер, указывает на очень даже неплохой магический потенциал, — закивала головой леди Лонгботтом.

— А на что похож Патронус? — полюбопытствовал Гарри.

— У каждого волшебника получается свой Патронус, — ответил Люпин.

— Более того, иногда он меняется, если магическая аура вызывающего волшебника меняется, он становится сильнее-слабее… При разных обстоятельствах, хотя такое происходит не слишком часто.

— А как вы его вызываете?

— Надо сосредоточиться на одном-единственном, самом счастливом воспоминании и произнести магические слова, — объяснил профессор.

— Но выбрать достаточно счастливое воспоминание не очень просто, — сказал Кингсли. — К тому же, подозреваю, в жизни Гарри было не слишком много счастливых моментов, а потому… Мда…

Гарри, погрузившись в себя, начал искать в памяти счастливое воспоминание. Разумеется, семейство Дурслей не подарило ему ни одной счастливой минуты. А что было самое приятное в Хогвартсе? Ну, конечно, первый полёт на метле!

— Не думаю, что из этого что-то получится, — переглянулись мракоборцы.

— Есть, — произнёс он, стараясь как можно острее пережить заново то фантастическое ощущение.

— А теперь слова… — Люпин прокашлялся. — Экспекто патронум!

— Экспекто патронум, — чуть не задыхаясь, проговорил Гарри. — Экспекто патронум.

— Ты хорошо сосредоточился на счастливом воспоминании? — спросил Люпин.

— Д-да… — Гарри как можно быстрее вернулся мыслями к первому полёту на метле. — Экспекто патроно… нет, патронум… извините… экспекто патронум, экспекто патронум.

Внезапно из волшебной палочки вырвалось что-то похожее на струю серебристого газа.

— Вы видели? — обрадовался Гарри. — Видели? У меня получилось!

— Вообще-то… не слишком, — покачала головой Тонкс. — У многих при первой попытке наблюдается такое явление, но потом она исчезает. Тем более, это было в спокойной обстановке, против дементора твоя дымка была бы очень действенной…

— Очень хорошо, — улыбнулся Люпин. — Ну что ж, ты готов опробовать заклинание на дементоре?

— Да, — ответил Гарри, стиснув в руке волшебную палочку.

Он вышел на середину кабинета и попытался сосредоточиться на полёте, но что-то мешало ему… В любой миг он может снова услышать мамин голос… Нельзя об этом думать, иначе он услышит её, а он не хочет этого… Или всё же хочет?

— Это тоже может сказаться на результате, — покачал головой Джеймс. — С одной стороны, я тебя понимаю… Ты раньше не мог слышать наши голоса… Но и предсмертные крики — то ещё удовольствие. Мне доводилось пару раз… — он не закончил, но это и не требовалось, Лили крепко взяла его за руку.

Люпин взялся за крышку ящика и рывком поднял её.

Из ящика медленно поднялся дементор, его закрытое капюшоном лицо повёрнуто к Гарри, а блестящая чешуйчатая рука крепко вцепилась в мантию. Лампы замигали и погасли. Дементор, хрипло дыша, медленно поплыл к нему. И на Гарри накатилась волна ледяного холода…

— Экспекто патронум! — завопил он. — Экспекто патронум! Экспекто.

Но и кабинет, и дементор уже растворялись в знакомом густом белом тумане. В голове эхом отдавались крики матери, и звучали они куда громче, чем раньше.

«Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю всё, что угодно…»

«Отойди… Отойди, девчонка…»

— Гарри! — позвал откуда-то голос.

— Это было настолько реально?! — ахнули многие. Гарри кивнул, и, хотя это было уже давно, его колотила дрожь, слёзы наворачивались на глаза, он до крови закусил губу. Лили крепко обняла его, хотя и её лицо стало мокрым…

Гарри вернулся в реальность. Он лежал на полу ничком. В комнате горел свет. И ему даже не надо было спрашивать о том, что случилось.

— Извините, — прошептал он, садясь. Пот, обильно выступивший на лбу, застилал глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — встревожено спросил Люпин.

— Ничего… — ответил Гарри. Ухватившись за ближайший стол, кое-как встал на ноги и прислонился к нему.

— Съешь. — Люпин протянул ему шоколадную «лягушку». — Надо съесть перед следующей попыткой. Я знал, что с первого раза не получится. Более того, я был бы крайне удивлён, если бы получилось.