Наталия Каплуненко - Не та избранная [СИ]

Но каково же было мое удивление, когда подушечка пальца натолкнулась на неожиданно длинный и острый клык. Я буквально порезалась о него! И пока Мрак аккуратно слизывал капельки крови и правда напоминающей расплавленное серебро или ртуть (кажется, или она стала еще светлее?), пораженно раздумывала о том во что же я превращаюсь?!

Зеркало обнаружилось на стене в коридоре. Немного кривое и мутное, оно, тем не менее, успокоило меня. И пусть свет в помещение попадал лишь через небольшое слуховое окошко, я смогла рассмотреть, что клыки, конечно, подросли, но где-то на миллиметра 3–4 всего. Острые, да. Но не смертельно. Если не присматриваться, то и не заметно. Почти.

Сердце тревожно затрепетало внутри. Εсли дело пойдет такими темпами, то мне и не придется прятаться в этом мире. Но как же тогда я смогу вернуться на Землю, если представится такая возможность? В качестве кого? Мутанта? Подопытного образца на лабораторные столы наших ученых?

И почему подобное происходит? Из-за воды волшебного ручья? Или из-за магии этого мира?

Рядом с зеркалом на стене висел небольшой светильник. Я коснулась пальцами гладкой стеклянной поверхности, отмечая, как сильно он похож на те, что висят в библиотеке. Вряд ли настолько изящные вещицы есть в каждом доме. Кажется, Прохо не так уж и прост?

— Свет, — приказала, проверяя, правда ли он магический? Оказалось да. Коридор залил мягкий желтоватый свет.

Но отражение мое выглядело в зеркале довольно уныло: путешествие явно не пошло на пользу моему внешнему виду. Волосы превратились в выгоревшую на солнце паклю, лицо сухое, обветренное, ногти на руках сплошь обломаны. Длинная дорога сделала мое тело сильным и жилистым, не оставив ни грамма жира, обожгла и закалила, как мастер глиняный сосуд в печи. Но учитывая, что я и до того была тощей…

На Земле мой рост считался небольшим, но среди асамантов я по этому признаку не отличалась. Вот только и в плечах, и в бедрах была уже раза в два даже в сравнении с подростками — вот и кажущаяся хрупкость и слабость. Ха! Да после пройденного пути мне и сам черт не страшен! Разве что внезапный удар по затылку тяжелым тупым предметом.

Но неужели мне удалось загореть? Я не могла не отметить странный оттенок кожи на лице. А руки? Нет, при таком освещении не рассмотреть.

Погасив светильник, я тихонько пробралась к выходу из дома. С упоением вдохнула наполненный ароматами воздух. Без Мрака, парящего и наблюдающего за всем в небесах, было немного непривычно и боязно, но я все же решила пройтись. А Мрак потом отдохнет в библиотеке, выспится и восстановится, мы еще и на Плато сходим. А ведь раньше я считала его едва ли непобедимым.

Вспомнив, зачем вышла, посмотрела на свои руки.

— Мать моя женщина! — воскликнула невольно. Но вчера ведь этого ещё не было! Что за?!

Кожа на руках, да и лицо, полагаю, были едва заметного, но все же фиолетового оттенка. На меня в связи с этим открытием напал такой ступор, что минут двадцать я только и могла, что хлопать глазами. Возможно ли, что это такая реакция моего организма на мазь, которой вчера меня лечили? На магию знахарки, которая явно была среди женщин, помогающих мне? Возможно, чем-то был смазан сам хлыст? И не будет ли слишком подозрительно, если я о чем-то таком начну спрашивать у местных?

Деревня просыпалась. Там и сям было слышно блеяние животных, где-то что-то стучало, кто-то говорил. Одуряюще громко, словно стараясь перекричать друг друга, пели птицы. Я же просто брела вперед по неширокой улице, заглядывая в каждый двор через невысокие заборчики, призванные скорее не дать разбежаться домашней живности, чем задержать вора.

Решение пришло неожиданно, но тут же успокоило меня и вернуло уверенность. Что, в конце концов, я могу поделать с происходящим? Да ни-че-го! Совершенно. И, полагаю, от моих слез и душевных метаний ничего не изменится. Появятся проблемы с местными? Буду их решать. А пока будь все как будет. Я устала бояться. Сил моих больше нет!

Улица, по которой я шла, неожиданно вильнула в сторону и закончилась пустырем с высокой крапивой, лопухами и разбегающимися во все стороны тропинками. У вкопанного в землю высокого столба стояла женщина с непонятной конструкцией из перьев и веток в руках. Она раскачивалась из стороны в сторону, что-то бубня себе под нос.

— Пришла? — Закончив, что бы она ни делала, женщина посмотрела прямо на меня.

Я не ответила. За то, что они сделали вчера с Мраком, хотелось врезать как следует. Хоть кому-то. Впрочем, если бы другу удалось отбить меня, дружить и познавать мир было бы уже не с кем…

— Я местная знахарка. Мое имя Арталла. — Женщина сложила руки на груди, сканируя меня цепким взглядом. — Что с ногой?

Я пожала плечами.

— А что с ней? — Раздражаясь все сильнее, я уже начала поворачиваться было, чтобы уйти.

— Стой! Да стой же ты! — Знахарка догнала меня и схватила за руку. — Ты вот что: нечего душу злобой и обидами чернить. Я сейчас защитой поселка занята, — махнула рукой на вкопанный столб, — но как немного освобожусь, приходи. Разберемся с травмой: нечего хромать тут мне в укор. — И, развернувшись, пошла обратно.

Я же решила понаблюдать, что она будет делать дальше, и осталась. За что и была вознаграждена целым непонятным магическим шоу. Всего таких столбов вокруг деревни было пять. На каждом были искусно вырезаны руны защиты, которые и напитывала магией знахарка. Они не пропускали внутрь хищных тварей или издавали громкий протяжный звук, если все же с поставленной задачей не справлялись.

Женщина, каждый раз немного изменяя веник из палочек, травинок, цветочков и перьев в руках, раз за разом переходила от столба к столбу, что-то говорила, иногда закапывала в землю… пару раз сжигала какие-то травы.

Оказалось, что без такой защиты не может существовать ни одно поселение: слишком уж сильные и хищные твари вокруг. Города же были защищены особым куполом, руны которого наносились прямо на камни крепостных стен еще во время постройки оной, так что изменить или испортить их было очень трудно.

А в деревнях все проще: чиркнул ножиком и нет защиты. Так-то!

Когда я вернулась, Мирита уже приготовила сытный обед. Мы вкусно поели, неторопливо разговаривая обо всем и ни о чем. Оказалось, что Прохо уехал с мужиками в город. Что дочь старухи, она же жена старосты, умерла в прошлом году, а детей у них и не было. Что на дворе поздняя весна, а у соседей родился теленок у очень похожей на обычных земных коровы.

Сама Мирита вопросов не задавала, а когда спрашивать начала я, почему-то рассердилась.

— Я чем-то обидела вас? — Такое отношение ко мне никак не укладывалось в голове.

Женщина задумалась, замялась, подбирая слова. Рискнуть или не стоит? Судя по всему, девушка перед ней совсем неопытна. Кто и как ее воспитывал, что она не знает очевидного? Окинув Яну длинным оценивающим взглядом, вдруг мягко улыбнулась, решаясь на небольшую ложь, чтобы успокоить возможные подозрения: