Наталия Каплуненко - Не та избранная [СИ]

Упс?!

— Я простой путник, знахарка. — Незнакомец точно так же пристально рассматривал меня, хмуря брови.

Срочно нужен справочник по расам! Что же это за невезение такое?

— Не ожидал встретить кого-то из наших так далеко от клановых земель. — Глаза с насыщенно красной радужкой требовательно впились в мое лицо. — Все хорошо? Ты здесь по доброй воле?

Я кивнула. В черных волосах мужчины отчетливо виднелись прилегающие к голове черные с серебряными прожилками рога, о правую ногу немного нервно постукивал черный же гибкий хвост. А вот руки вполне человеческие, правда с такими же черными когтями как и у меня.

Ощутив мой испуг, на плечо, мазнув по лицу крылом, приземлился Мрак. Я благодарно обняла его рукой, отмечая, как расширились от удивления глаза незнакомца. От него так и веяло опасностью. И даже не зная всех реалий мира, в котором я оказалась, связываться добровольно с таким я бы не стала.

Но вообще мужчина был как-то завораживающе и в то же время отталкивающе красив. Даже не знаю как объяснить. Это не впечатление о внешности. Скорее ощущение на уровне инстинктов. Ты можешь даже не видеть его, но тонкими волосками на затылке ярко ощущаешь: «Опасность! Хищник!», а гормоны внутри бунтуют: «Подойди! Коснись!»

Мужчина тем временем перевел взгляд на знахарку.

— Мне бы со старостой вашим переговорить?

— Самый высокий дом в поселке. — Махнула рукой Арталла и, подхватив меня под руку, поволокла прочь.

— Ты выглядишь испуганной, — не могла не отметить я, когда мы отошли на приличное расстояние.

— Ну еще бы! — Знахарка все время оглядывалась назад, то и дело к чему-то прислушивалась. — Путник он, как же. Как будто воин расы фалварт может быть обычным путником!

Я многозначительно кивнула. Но и без названия непонятной расы странный он, конечно. Зачем стоял там и наблюдал? Зачем подкрадывался незаметно?

Идея с маяком провалилась. Даже такой сильный маг как Раш не мог прицепить маяк на существо, местонахождение которого определяется с точность плюс-минус несколько километров. Но все же брат смог отследить примерное местонахождение на карте. Получился круг радиусом примерно в десять километров.

— Вот здесь. — Ткнул он грифелем в место где-то рядом с широкой приграничной рекой Нъятой.

— Там ничего нет. Этот некто в лесу? — Идея провести свой «отпуск», осматривая кусты на предмет лазутчика/предателя/сумасшедшего мага (нужное подчеркнуть), не прельщала.

— На самом деле карта не слишком детальная. Будем надеяться, там все же находится какой-то поселок или даже несколько.

Ариим, все это время хранивший молчание, вдруг подошел ко мне, положил руки на плечи и посмотрел прямо в глаза.

— Ты хочешь поехать туда лично, потому что думаешь, что найдешь там ее? Какие-то следы или зацепки? — Я отвел взгляд. — Она не могла бы выбраться из Волшебного леса. Ты ведь понимаешь это?

Боль уже почти привычно снова полоснула по сердцу.

— Я уже не надеюсь, — ответил честно. — Найти там думаю… врага. Сильного, умного и находчивого. Который займет меня настолько, что сил ни на что другое не останется. Мне нужно это.

Брат закрыл глаза, словно и его внутри терзала неведомая печаль.

— Хорошо. Я понимаю. Но вернувшись, ты возьмешь себя в руки несмотря на то, что бы ты не нашел. Да? — Снова требовательный взгляд, переворачивающий душу. — Да?!

Он всегда был старшим. Самым ответственным. Самым мудрым. А я навсегда останусь для него младшим братом. Любимым и опекаемым.

— Да. — Вышло почему-то слишком тихо.

— Возвращайся. — Εще одни руки легли мне на предплечья. — Ты нужен нам.

Сборы в дорогу не заняли много времени, как и передача текущих дел заместителям. Кажется, проводив меня до самого выхода из департамента, все они вздохнули с облегчением. В чем-то я даже мог их понять. За это время я сам от себя устал. Я и раньше не был душкой-балагуром, но нельзя же быть настолько мрачным типом?

Ведьма, жившая в одном из нижних рукавов катакомб под городом, встретила меня так, словно ждала моего прихода с самого утра, а я, не имея ни чести, ни совести, опоздал, заставив старую женщину ждать.

— Сто золотых, — не спрашивая зачем я пришел, сказала она, требовательно протягивая руку. А получив нужную сумму, отклонила в сторону ткань, заменявшую входную дверь в ее логово. — Проходи.

Я сел на колченогий табурет. Мое сердце билось размеренно, а внутри было пусто, словно ведьма уже сделала все, что должна была. Я понимал, что пришел сюда зря. Знал, что братья осудят, что не поймут. Знал, что остальные, если узнают, воспримут такой мой поступок как слабость… Но я не мог иначе. Я так устал! Душа моя стала старой. Она тоже устала. Телу еще жить и жить, а сил больше нет.

— Пей. — Старуха воткнула мне в руки глиняную чашку. Я выпил не глядя. Какая, собственно, разница?

Женщина, не обращая на меня внимания, сбросила обувь. Плюнув себе на ладони, бросила туда же какой-то порошок и растерла.

— Х-хга! — Подпрыгнув на месте, закружилась, разбросив руки. Ладони звонко хлопнули, озарив помещение вспышкой света.

— Р-ра! — Она топнула босой ногой по земляному полу. Раз. Второй. Вокруг пошли волны первобытной энергии, которые ощутил даже я.

Зазвучал речитатив на незнакомом языке. Низкий, хриплый, словно прокуренный голос, проникал, казалось, в самое сердце.

— Н-на! — Снова хлопнули ладони, вспышка света ослепила, шум, как от взрыва, оглушил.

На плечи мне навалилась невероятная тяжесть. Виски сдавило невидимыми тисками. По коже прошлась волна невыносимого жара, а затем — вымораживающего жизнь холода. Табурет подо мной покачнулся, словно началось землетрясение. Горло пересохло так, что и не вдохнуть. В ушах грохотали барабаны.

Нет! Так мы не договаривались!

Тьма, мы с ней никак не договаривались! Я попытался встать, но разум затопила мгла. Я потерял сознание.

— Просыпайся. Хватит здесь валяться! — Ведьма, не церемонясь, хлестала меня по щекам.

С трудом открыв глаза, я обнаружил себя на земляном полу в логове ведьмы. Тело одолевала слабость. На столе одиноко горела толстая свеча. В самой настоящей печи тлели угли, на которых что-то варилось в небольшом чугунке. Раньше я почему-то всего этого не замечал.

— Я все сделала, — проворчала старуха и указала мне узловатым пальцем на выход. — Никаких чувств до самой смерти. Изредка сквозь барьер смогут пробиться только самые сильные эмоции, и то только если ты сам этого захочешь. Волевое усилие и они тут же пропадут. Снять проклятие сможет только искренне любящее женское сердце. Если найдется та, которая полюбит тебя и таким, моя волшба развеется.

— Я понял. — Наверное, стоило бы испытать благодарность, но я не почувствовал ничего.