Наталия Каплуненко - Поймать ведьму [СИ]

Он всегда был внутри меня. Отдельная личность, но не отделимая от меня. Безмерно сильная, но вынужденная делить со мной одно тело. Никто и никогда не узнает, каких усилий мне стоило не стать зависимым и ведомым в нашей паре. Не поддаться, не уступить. Но и не стать врагами.

И вот теперь, впервые за все время нашего сосуществования, мы сошлись во мнении относительно кого-то. Моих друзей демон считал слабаками, врагов — едой, а всех остальных — просто пылью под ногами. Даже девушку-раяну, когда-то давно проникшую мне в душу, он просто принял и подпустил к себе. Боги! Да я даже не знал, что он способен любить.

Взгляд упал на притихшего черта. Сейчас Кузя казался даже меньше обычного: так сильно он боялся меня.

— Правильно делаешь, что боишься, — сегодня я не собирался с ним любезничать.

После того, как я нашел Риама без сознания, а Кузя в это время шлялся неведомо где, только привязанность парня и спасла это создание от развоплощения. Я прекрасно знал, кто он такой. Даже лучше, чем кто-либо в этом мире, ведь не раз и не два спускался демоном в Нижний мир. А черт не мог не знать, кто перед ним. Всем все понятно.

— Я доверил тебе присматривать за ним, подкармливал тьмой, чтобы ты смог оставаться в этом мире и дальше, а ты подвел меня. — Я наклонился ближе, и черта начала сотрясать крупная дрожь. — Еще одна оплошность… — прошипел. — Ты! Меня! Понял?

Кузя часто-часто закивал, изо всех сил прижимаясь к Риаму. Знает, шельмец, чувствует, что так ему ничего не грозит. Но и правда, видя, как сильно существо привязалось к парню, я готов был простить ему многое. Готов был даже забыть о трех изумрудах, что пришлось отдать его Князю, выкупая право чертенка жить в нашем мире.

Качнул головой, поражаясь собственной мягкотелости.

— Отдыхай, — прошептал единственному родному существу во вселенной. От мысли, что узнав мой секрет, увидев демона, Риам отвернется от меня, леденела кровь.

Я никогда не смогу отпустить его. Не в этот раз.

День за днем. Неделя за неделей. Все ближе становился мне невыносимый, жесткий и требовательный Дешарк. А еще за эти долгие месяцы я твердо уверилась в том, что жить мужчинам однозначно легче: чего только стоят не довлеющие над тобой правила приличия, запреты и ограничения. То, что можно мужчине, нельзя женщине, будь она хоть трижды его сильнее.

Я начинала все сильнее переживать, но придумать, как удрать от начальника, не получалось. Словно чувствуя, о чем я думаю, он постоянно был начеку, мягко опекая меня и исподволь контролируя каждый шаг. Но я-то об этом контроле знала!

А ещё я не могла не заметить, что мужчина все время ко мне присматривается, заставляя нервничать все больше и больше. Неужели сумел разглядеть что-то? Или подозревает?

Неизвестность и страх быть разоблаченной выжимали из меня все силы. А стоило только представить, что ДеШарк узнал правду, как тут же темнело перед глазами: такого унижения этот мужчина мне никогда не простит.

Кузя, вечерами выслушивая мои жалобы, лишь сочувственно вздыхал. Я не могла снова сварить такое же зелье, потому что оно просто не сработает на мне повторно, как не могла убежать и не могла остаться. Я была в западне.

— Давай пройдемся. — ДеШарк, дождавшись, когда я поставлю точку в письме эльфийскому послу, отобрал у меня документ. — На сегодня все.

Я с удивлением посмотрела в окно, за которым виднелось полуденное небо. Это, наверное, впервые, когда мы закончили до наступления сумерек. На душе тревожно заскребли кошки.

Мы молча вышли из здания, по пути здороваясь со встречными сослуживцами. И со мной здоровались так же часто и так же вежливо, как и с самим лордом. Ха, знают, что, когда очередное прошение подавать нужно будет, придется ко мне на поклон идти. Самому к ДеШарку, никогда не берущему выходных, с таким разве что самоубийца сунется.

— Я не ошибусь, если скажу, что ты потребуешь снять печать и сбежишь, как только закончится действия контракта? — спокойно спросил начальник.

Мы медленно шагали по тенистой улице, напрочь игнорируя пытающихся продать нам что-нибудь мелких торговцев.

— Печать бессрочная? — Это был еще один вопрос, о котором я переживала: как только она спадет, ДеШарк тут же поймет, кто перед ним.

— Да. К слову, снять ее могу только я. — И остановился, преграждая мне путь. — Так что, я прав?

Я опустила лицо, рассматривая носки ботинок.

— Простите. — Отрицать было глупо.

Мы стояли возле входа в парк, еще пустынный в это время суток. Лишь на некоторых лавочках сидели бабушки с внуками или играли карапузы из ближайшего детсада.

— Я могу узнать почему? — ДеШарк нажал на мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

Но что я могла сказать?

— Так нужно. Я так хочу.

Лорд Схватил меня за предплечья и встряхнул.

— Бежишь? Опять бежишь?! Куда? Тебя не устраивает работа?

Я с тоской посмотрела вглубь парка. И когда я успела проникнуться к этому мужлану уважением? Почему так тоскливо рвать нашу непонятную привязанность сейчас?

— Я задал вопрос!

— На нас смотрят, — ответила едва слышно, и не думая вырываться.

— Ответ?! — прорычал.

Я с неясной пока тревогой наблюдала за тем, как темнеют, словно кто-то капнул чернилами в воду, его глаза. Разве у людей так бывает?

— Мне нравится работать с вами, — прекрасно зная, что такой сильный маг с легкостью распознает ложь, я сказала то, что чувствовала.

— Тебя кто-то ждет там, куда ты собираешься?

— Нет, но… Я должен.

— Я знаю. Знаю, почему ты такой замкнутый и зажатый. Знаю, почему ты бежишь. Но разве я похож на того, кто тебя обидел? Разве я дал тебе повод в себе сомневаться?

Я отшатнулась, как от удара.

— Откуда? — все, что смогла спросить.

— Ты бы видел со стороны, как ты ходишь, все время сутулясь. Как вздрагиваешь, стоит к тебе кому-то случайно прикоснуться, даже если это женщина. С какой опаской и недоверием, иногда даже враждебностью относишься к магам. Ты за год мне ничего о себе так и не рассказал. Ни разу, ни при каких обстоятельствах не проговорился даже в мелочах. — С каждым его словом я все сильнее сжимала кулаки. К концу его монолога я и вовсе опустила лицо и зажмурилась.

Вот так, Маир, все по тебе видно, в какой бы оболочке ты ни была. Считала себя сильной и независимой? Считала, что выстоишь одна против всего мира? И правда, куда ты собиралась податься, сбежав в очередной раз?

Слезинки одна за другой побежали по щекам. Я стояла неподвижно, не издавая ни звука. Жалкая-жалкая ведьма.

— Я знаю, что тебя изнасиловали, — добил ДеШарк.

Меня затрясло крупной дрожью. Глупая. Думала, все пережила и забыла? Думала, что извлекла урок и все поняла? Думала, та ночь давно осталась в прошлом? Я с такой силой зажмурилась, что стало больно глазам. А ещё очень пусто и холодно в душе.