Татьяна Белоусова-Ротштеин - Парагвайское чаепитие

Таков официальный статус Джима Эркенса. Вук Драган намеревался разоблачить это лицемерие галактических масштабов.

На самом деле работа таких Загонщиков — порабощать целые планеты и народы, навязывая мегапроекты-ловушки, на словах и бумагах обещающих ускоренное развитие, а на деле оборачивающихся кабалой и включением в Галактическую империю.

«Сначала подтолкнуть правительства независимых планет к получению многомиллиардного кредита от Галактического Валютного Фонда, а затем выманить у них эти самые миллиарды и перекачать их в карманы крупнейших корпораций Альянса Человечества. — Записал Вук в черновике к своей будущей книге, когда еще только собирался на Тарихо. — То есть, по сути, способствовать продвижению сначала экономических, а затем и политических интересов Альянса. В конце концов эти планеты оказываются в долговой яме, что и обеспечит их лояльность».

— А вы думаете, что измените мир? — хрипло усмехнулся Джим. — Смиритесь…

Усилием воли Драган заставил себя промолчать и не продолжать спор. Немного успокоившись, он снова достал свой блокнот и прочитал еще одну старую запись: «При этом уничтожается естественная среда обитания аборигенов планеты-объекта, наносится колоссальный вред местному сельскому хозяйству, утрачиваются ремесла, разрушаются традиционные для местного населения обычаи и религиозные верования».

— Они приближаются! — выкрикнул оказавшийся рядом Зэмба. — Со стороны города, я видел выхлопной дым. Надо уходить от фургона!

Эркенс заметно вздрогнул, но не произнес не слова. Драган автоматически захлопнул блокнот.

…А если лидер планеты-объекта не желает прислушиваться к таким советчикам-загонщикам, те отступают и вместо них приходят Шакалы. Шакалы уничтожат упрямца. Чаще всего просто стреляют, но иногда организуют взрыв, как случилось с теперь уже бывшим президентом Тарихо.

— Куда уходить? — сухим голосом спросил Вук.

— Глубже в джунгли. Там есть старая тропа, они наверняка не знают о ней, она ведет к заброшенному храму, там можно спрятаться. — Туземец выглядел удивительно спокойным. — Я думаю, они просто перехватили сигнал моего навигатора и теперь идут прямо на него.

Вук не стал вслух спрашивать, как теперь их найдут люди из посольства, если они уйдут от фургона. Он быстро сунул блокнот в карман, флягу с остатками воды — в другой карман и шагнул в фургон.

— Зэмба, помоги его поднять.

Эркенс оставался равнодушен к происходящему, он не выражал ни страха, ни трагической иронии, чему Вук, признаться, был даже благодарен. Сейчас им точно не до препирательств! Вдвоем с туземцем они подхватили его под руки и побрели, насколько могли быстро, в указаном направлении.

Зэмба сам не понимал, почему он так уверен, что преследователи не найдут тропу в святилище. Да, вряд ли боевики Тариханской Армии Освобождения вообще когда-то слышали об этом месте. Они теперь также далеки от своих предков, как и Зэмба, а может быть и дальше. Зэмба старался их осуждать, ведь они беспощадны и ведут жестокую войну против всех пришельцев. Отец Зэмбы говорил, что свобода не дается просто и бескровно. Но боевиков он не поддерживал.

Гибель президента дала боевикам большой повод устроить открытую охоту за иномирцами. А теперь, если беглецов догонят, они наверняка убьют и Зэмбу.

Вук Драган тоже не мог отделаться от мысли, что справедливость на стороне этих боевиков. Хотя бы часть справедливости. Вук слукавил, когда спорил с Эркенсом. Он напишет свою книгу не для того, чтобы изменить мир, не для праздной ленивой публики. Точнее, в первую очередь — не для неё. Он напишет для себя, потому что не может не написать.

— Зэмба, почему ты решился нам помочь? — спросил он на ходу, тяжело дыша. — Мы же не могли заплатить тебе больше за такой риск…

— Я только стараюсь меньше отходить от Тропы Предков.

Окружающие джунгли, казалось Драгану, совсем затихли, онемели. Вук слышал только своё сердце. Туземец, похоже, слышал больше, он то и дело поводил ушами. И вдруг… Слева от тропы в зарослях, почти беззвучно показалось нечто. Черная шкура, покрытая темно-бордовыми пятнами и два больших желтых глаза.

Вук замер. Эркенс на секунду потерял одну опору и чуть не упал.

— Что там? — слабо поинтересовался тот.

— Не останавливайтесь! — решительно приказал Зэмба, удержавший его от падения. — Надо идти.

Тариханский леопард?

— Зэмба, ты уверен, что нам туда?

— Да. Ночная Смерть охотится не на нас.

— Правда?

Вук слышал, что этих созданий почти всех истребили. Кажется, только теперь журналист осознал полностью, что они в Джунглях. Боевики-преследователи здесь — не единственная опасность. И, быть может, не самая страшная.

Зэмба просто шел вперед, к святилищу.

У самого подножия пирамиды тёк ручей. Они без сил опустились на нижнюю ступеньку. Туземец взял флягу и принялся набирать воду, а Вук, едва переведя дыхание, опять вскочил на ноги и уставился вверх. Ненадолго он даже забыл и о погоне и о тариханском леопарде.

Туземное святилище поражало своей совершенной простотой. По сути, в нем не было ничего выдающегося, только отполированные почти до зеркальной гладкости белые камни, сложенные огромной пирамидой. Драган не был ни этнографом, ни археологом, но в ходе расследования дел Загонщиков немного читал о верованиях туземцев Тарихо. Человеческие ученые до сих пор не могли понять, как древним тариханским строителям удалось так отполировать местный гранит, не имея современных инструментов.

— Почему сюда перестали приходить? — спросил Вук, хотя ответ был, по сути, очевиден. А время для болтовни не подходящее.

— Сначала почти все ближайшие деревни переселили, — спокойно ответил Зэмба то, что репортер знал давно. — А потом и те, кто еще оставался, продали фермы и ушли в город на работы.

Вук Драган не такой уж наивный романтик, каким считает его Эркенс. На самом деле он не надеется изменить мир. Но он не может молчать о некоторых вещах, иначе он просто не уживётся сам с собой.

Беднейшие, голодающие слои населения Тарихо ежегодно получают от Альянса Человечества гуманитарную помощь — бесплатную еду. В Метрополии с шумом собирают деньги на закупку продуктов для несчастных туземцев. Только эти средства не покидают Метрополию. Всё закупается только у корпораций Метрополии. Перевозится только на космокораблях со знаменем Метрополии. Но это всё не смущало репортёра Драгана, это всё — мелочи.

Доставив гуманитарный груз на место назначения, Люди его не отдают. Они его продают. Впервые услышав такое, Вук далеко не сразу понял, о чем вообще идет речь. Как можно продавать бесплатную еду голодающим? Но этот ценный груз продается правительствам «недоразвитых» планет по демпинговым ценам. Дешёвая инопланетная еда на корню режет местных производителей. Остававшиеся еще на плаву фермеры сами переходят в разряд получателей человеческой «помощи».