Сергей Комяков - Посредник

— Можно сделать нормальные войска, — намекнул младший ассистент Барлев.

— Можно, только старейшины племен не дадут нам больше мужчин. И чем мы будем сражаться, когда перебьет последних, — коротко ответил Контролер Бержерон.

— Есть проект боевых роботов, — вальяжно заметил младший ассистент Барлев.

— Этот проект исключительно дорог. Как не крути ничего надежнее и дешевле человека еще не придумано, — отмахнулся Конструктор Ти Мао.

Мельцер Фрис громко щелкнул пальцами:

— Нам необходимы энергичные действия. По моим наблюдениям противник полностью превосходит нас в боевом оснащении. У него отличное ручное вооружение. Их ставка на огнестрельное оружие полностью оправдалась. Боевые машины, произведенные в подземелье не столь многочисленны как наши. Но они более эффективны. Они превзошли нас в технологиях. Их индивидуальные комбинезоны обеспечивают лучшую связь и лучшую защиту. Поэтому потери армии подземелья, намного ниже, а солдаты атакуют энергично и дерзко! Их бойцы верят собственным командирам, а командиры доверяют войскам. Это факт установленный практикой!

— Слова, слова, — глухо пробурчал Конструктор, рассматривая какие-то документы.

— Мы ничего не можем противопоставить электромагнитным пушкам противника. Эти пушки отличное оружие. Даже наши линейные буера не могут выдержать удары снарядов электромагнитных пушек, — продолжал говорить Генеральный контролер, — броня наших буеров рассыпается в труху при попадании снарядов электромагнитных пушек. Фактически наши линейные и крейсерские силы не могут противостоять врагу. Отсюда череда тяжелых поражений и наши постоянные отступления!

— Вы сгущаете краски Генеральный контролер, — глухо сказал Бержерон.

— Нисколько. В сражении при Матапане девять машин противника разгромили наши вторую и девятую флотилии буеров. Мы потеряли двадцать семь буеров. Большая часть экипажей погибла. Ни один из наших буеров восстановлению не подлежит. Противник не потерял ни одной боевой машины!

— Вы рассказываете сказки. Такое невозможно. У нас есть отличные энергетические орудия. Все расчеты и испытания это подтверждают, — выкрикнул Ти Мао, — а вы уверяете нс, что мы беззащитны перед оппортунистами! Этого не может быть! Теория свидетельствует, о том, что наше оружие лучше!

— Нет, я говорю правду. Эти энергопушки хлам, — громко ответил Мельцер Фрис, — они капризны и громоздки, а их заряды не могут причинить врагу серьезного ущерба. Иное дело электромагнитные пушки используемые противником. По оценкам наших офицеров электромагнитные пушки выпускают снаряды со скоростью семь — девять километров в секунду. Эти орудия просты — они состоят из генератора электромагнитного поля двух балочных направляющих. Снаряды этих пушек имеет квадратное сечение, и крушат броню наших кораблей. В лучшем случае снаряды пробивают наши корабли насквозь. В худущем они взрываются внутри корабля. Осколки снарядов превращают все в сечку. Машины, вооружение, боеприпасы, экипажи все в кашу! 9 9 Видимо, Мельцер Фрис говорит об электромагнитных пушках ГПР-3. Он ошибается, утверждая, что снаряды этих пушек имели квадратное сечение. В действительности снаряды ГПР -3 были прямоугольного сечения — соотношение высоты к ширине было 2 к 3. Скорость снаряда составляла девять километров в секунду. Описываемый Фрисом эффект действия снарядов электромагнитных пушек соответствует действительности.

— Но наши буера никогда не строились для таких целей. Мы не создавали машины для борьбы с электромагнитными пушками, — меланхолично пояснил Бержерон.

— В том то и дело! Но надо разрабатывать новое оружие, а не уверять себя в превосходстве нашей науки! А друг друга в собственно непогрешимости!

— Ваши выводы слишком категоричны! — зло выкрикнул Конструктор Ти Мао, — нет оснований говорить о нашем отставании в технологиях! В некоторых компонентах военной техники мы можем отставать. Но в целом мы стоим выше этих предателей и оппортунистов! Разве опортунисты смогли клонировать палеоживотных? Или создать ледолеты?

— Соглашусь с Вами Конструктор, — подобострастно закивал Бержерон, — оппортунисты не могут сделать ничего хорошего. Их видимое превосходство временное. И мнимое. Вы Генеральный контролер неправильно понимаете ситуацию.

— И его видит только уважаемый Генеральный контролер, — вкрадчиво подсказал младший ассистент Барлев.

— Ваши суеверные уверения не изменят обстановку на фронте, — отчеканил Мельцер Фрис, — сейчас надо принимать меры, а не успокаивать себя! Фронту нужны боевые машины, а не красивые слова!

— Генеральный контролер, — резко повысил голос Конструктор Ти Мао, — вам не нужно определять, что нам надо делать. Научное сообщество само может принимать адекватные решения! Вы забываете, что наша сила в объективности и единстве мышления.

— Пока вы принимаете решения, идет время. И мы стремительно проигрываем войну. Наша армия находиться в тяжелейшем положении. Вся техника, которую мы модернизировали, уже выработала ресурсы. Новые машины идут на охрану побережья. К тому же озеленение вызвало новые трудности: необходимость строительства кораблей и войну на море, — высказался Мельцер Фрис.

— А так же войну в воздухе. Которая была не возможна при низких температурах, — добавил Барлев.

Наши производственные мощности не справляются. И не могут справиться, во всяком случае, быстро, — ответил покрасневший Бержерон.

— Это слова уважаемый коллега! — Мельцер Фрис сжал кулаки, — вы говорите одно. Говорите, то, что придумали здесь. В узком кругу! Но я говорю то, что я видел на фронте! Там нужна новейшая боевая техника и люди! А не ваши умные и красивые слова! Словами нельзя выиграть войну!

— Наверное, — вкрадчиво заговорил Бержерон, — нет смысла постоянно упирать на ваше присутствие на фронте. Мы знаем, что вы регулярно выезжаете на фронт. И ценим это. Правда, целесообразность ваших поездок, Генеральный контролер, весьма условна. Об этом наш совет уже указывал вам. Вы действуете субъективно. А мы объективно. Мы собираем информацию и анализируем ее в спокойных условиях. Используя наши передовые технологии. В этом и есть научный подход. А ваши действия Генеральный контролер сильно отдают метафизикой. И ересью субъективизма.

— Я единственный из вас, — отмел доводы Бержерона Мельцер Фрис, — кто бывал на передовой, и знает настояния армии! Только я, из присутствующих здесь, был под бомбардировкой, видел атаки, раненых и убитых. А вы не видев войны, беретесь учить тому, чего никогда не видели!

— Хорошо, хорошо, — хмыкнул младший ассистент Барлев, — но к чему постоянная критика наших действий? Возникает ощущение, что критикуя нас, вы пытаетесь выгородить себя. Обелить за тот срыв катастрофический переговоров, результатом чего стала это война.