Андрей Артемьев - В поисках Деда Мороза

Хлеб был очень вкусный и мягкий, хоть и говорят, что только что испеченный хлеб есть нельзя — живот может скрутить, но девчонки были настолько голодными и хлеб был такой вкусный, что они съели его моментально, запили его медовым отваром и уснули.

Утром девчонки, проснувшись, услышали, что внизу все давно уже встали, и им пришлось завтракать в одиночестве.

Им показалось, что в этом доме вообще никогда не спят. Пекарь, которого звали Микула, со старшими сыновьями Алешей и Василием вставали очень рано, когда на улице было еще совсем темно, и шли в пекарню, где пекли хлеб, чтобы к утру продать его горожанам.

Жена пекаря, Берегиня, хлопотала по дому: готовила, убирала, стирала. Позавтракав, Василиса с Верой и Лидой пошли в лавку, где в этот момент была бабушка Пелагея, которая помогала Микуле и его сыновьям.

Лавка была пристроена к дому пекаря.

Девчонки, выйдя из дома, были очень поражены количеству людей на улице. Вера и Лида почувствовали себя почти как дома, им было немного непривычно видеть столько людей после того, как они попали в дом к бабушке Пелагее и Василисе.

Из домов то и дело выходили люди, лаяли собаки, по дороге ездили сани с разным скарбом. Около дома бегал один из сыновей пекаря, со странным именем Волот, с лопатой и убирал снег, выгребая его на дорогу.

— Здравствуй, Волот, где моя бабушка? — спросила его Василиса.

— Она в лавке, — ответил мальчик, не переставая грести снег.

— А это кто с тобой? — спросил Волот у Василисы.

— Это мои пятиюродные сестры, приехали с нами.

— А, понятно, — сказал Волот, посмотрел на Веру и Лиду, подмигнув им, решил покрасоваться и кинуть целую лопату снега как можно дальше, но смотрел он при этом не туда, куда кидал, а на сестер и, конечно же, оконфузился, засыпав снегом возницу, проезжавшего на санях, полных сена.

— Ты что делаешь? Аспид! — крикнул на него мужичок в тулупе с бородой, из которой торчало столько сена, что было непонятно из волос она или из сена. Волот не растерялся и, не поворачиваясь к заснеженному водителю кобылы, подбоченясь, крикнул ему в ответ: «Э-э-э, слышь, ты давай до свидания!»

Возница тормознул сани, лошадь остановилась, он соскочил с саней и побежал за Волотом, размахивая хлыстом.

Волот бросил лопату и побежал по улице, дразня мужичка. Василиса, Вера и Лида громко засмеялись, и Вера закричала вслед убегающим:

— Беги, Волот, беги!

— Мальчишки все такие дураки, — с умным видом сказал Лида.

— Да, но веселые, — поддержала её Василиса.

— Понятно, откуда это пошло. Давай до свидания, — сказала Вера. Девчонки еще немного постояли, посмотрев на догонялки, и вошли в лавку. В лавке толпился народ, выбирая хлеб. Ассортимент был очень разнообразный, недаром пекарь с сыновьями вставал так рано.

На прилавке лежал свежий хлеб, булочки, баранки, пряники. Аромат был такой, что у девчонок чуть голова не закружилась.

Девчонки поздоровались с Микулой и его сыновьями и прошли в комнату за прилавком, где и пекли все эти вкусности.

В комнате стояла огромная печь и большой стол, на котором раскатывали тесто и лепили пироги и булки. Около печки суетилась бабушка Пелагея, она готовила свой знаменитый медовый отвар, который славился даже здесь — узнав, что бабушка приехала, все соседи стали приходить и просить, чтобы она его для них приготовила.

Увидев девчонок, бабушка Пелагея спросила:

— Ну как вы выспались? Давайте помогайте, а то у меня рук не хватает.

Девчонки встали возле печи и стали закладывать в кувшины разные травы, которые были нужны для приготовления напитка.

Бабушка Пелагея заливала в кувшины мед, разбавленный водой, и ставила в печь, в которой отвар томился. После приготовления напитка нужно было приготовить ряженку, поставив молоко в крынках в ту же печь, где оно должно стать топленым.

— Бабушка, а почему пекаря зовут Микулой? Странное какое-то имя, — спросила Вера.

— Микулой звали богатыря, который пахал землю и помогал Сварогу, сварганившему землю, делить её на части, ведь вы знаете, что земля лежит кусками и между этих кусков протекают реки, впадающие в озера и моря, это Микула шел за Сварогом и своим плугом делил землю.

И не нужен ему был для этого даже конь, настолько он был сильным, толкал он плуг и пахал без помощи коня.

А наш Микула родился в семье пахарей, которые всю жизнь растили хлеб, и поэтому он и получил такое имя.

Но, повзрослев, он решил пойти дальше: научился печь хлеб и стал придумывать разные рецепты хлебов из разной муки.

Стал менять свой хлеб на мед, шкуры и другой товар.

Постепенно он богател и переехал в город, построил дом, открыл лавку, взял себе помощников и стал самым известным пекарем в округе, к нему даже из других городов приезжают, чтобы попробовать его хлеба.

Я ему тоже помогаю придумывать рецепты пышных булок и сладких пряников.

Поставив последнюю крынку в печь, бабушка Пелагея отпустила девчонок погулять на улицу, дав им пряников. Девчонки взяли пряники и побежали на улицу. День выдался очень хорошим, светило солнце, и было очень тихо.

На улице у дверей лавки слонялся Волот, которому, видно, удалось убежать от мужичка с кнутом. Василиса, увидев Волота, окликнула его:

— Ну что, аспид, убег?

— А то, — ответил мальчик.

— А кто такой Аспид? — спросила Лида.

— А ты что, не знаешь?! — спросил с удивлением Волот.

— Ладно, слушай, — сказал Волот и рассказал Лиде о страшном чудовище Аспиде.

— Аспид — чудовище, древний змей с крыльями, птичьей головой и двумя хоботами, лютым он зверем был, летал по небу и высматривал людей, разорял поселения, губил детей и стариков, и не было с ним сладу.

И тогда собрались старейшины родов и стали думать, как им от окаянного избавиться.

Был с ними волхв, звали его Обаянник. Он вызвался истребить Аспида, и пошел он в капище Чернобогово, и стал молить бога великого и страшного о помощи для людей простых.

Не слышал его Чернобог, и пришлось Обаяннику кровь свою пролить на алтарь. Много крови пролил волхв в честь Чернобога, прошло три дня, и вернулся он к старейшинам совсем без сил и сказал он им: «Дайте мне самых лучших кузнецов и богатырей, и пусть они скуют трубы, и щиты огромные, и щипцы железные, а богатыри пусть выкопают яму; и когда мы узнаем, что летит к нам Аспид, сядут те богатыри в яму, закроются щитами, и ждут с раскаленными щипцами, и в трубы трубят.

Ведь открыл мне тайну великую Чернобог, боится Аспид только гласа трубного и огня очищающего и не сможет он вынести звук сей, подлетит он к яме, чтобы истребить трубачей, и когда сунет он свою голову в яму, хватайте его за шею огненными щипцами и держите, пока не умрет он».

Так оно и случилось, и не тревожил больше Аспид род людской.