Марина Ясинская - Сердце лётного камня [litres]

– Еще не совсем… А ты, получается, тот самый единственный мужчина среди учениц-механикер, о котором все говорят?

– Да уж, действительно печальная известность, – криво усмехнулся Ансель; судя по его тону, его это сообщение не порадовало.

Ника почувствовала, что краснеет еще сильнее. И рассердилась – да что это такое, в самом-то деле! Нужно взять себя в руки! И заняться делом. В конце концов, это всего лишь одно-единственное занятие, она прекрасно может вытерпеть какой-то час.

– Будущие авионеры и механикеры, поздоровайтесь друг с другом и начинайте узнавать друг друга лучше. Отныне и до конца обучения вы работаете в постоянной паре.

Ника и Ансель уставились друг на друга, в глазах обоих на миг отразился неподдельный протест: оба совершенно не были рады такому повороту событий.

Впрочем, разобраться в своих чувствах Нике помешало яростное восклицание, которое издала Ванесса, увидев, что к ее авиону подходит Вильма. Стать механикерой, когда метила в авионеры, и без того крайне неприятно, а уж стать механикерой при бывшей подруге, которая всегда – всегда! – была в твоей тени, всегда на вторых ролях – просто невыносимо!

В этот момент Ника вспомнила ту короткую неприятную сцену между Ванессой и ее матерью, свидетельницей которой однажды случайно оказалась, и поняла, что почти сочувствует несостоявшейся авионере.

– Я не могу дать разрешение на полет, – заявил Ансель.

Ника недоверчиво уставилась на юношу.

– Что-о?..

– Я не могу дать разрешение на полет, – твердо повторил Ансель. – Угол наклона стабилизатора превышает допустимый.

Ника продолжала смотреть на него, и Ансель, неправильно истолковав ее взгляд, продолжал пояснять.

– Стабилизатор отвечает за продольную устойчивость по тангажу. Тот угол наклона стабилизатора, который есть сейчас, создаст положительный тангаж, твой авион начнет кабрировать, и это придется постоянно компенсировать. Риск не критичный, но, поскольку нет никакой срочности для вылета, я настойчиво рекомендую устранить неполадку, прежде чем совершать вылет. Или выбрать другой авион.

Взгляд девушки продолжал выражать крайнее изумление.

– Я правильно тебя поняла, ты запрещаешь мне полет?

Ансель едва не закатил глаза от облегчения – он ведь так долго ей это втолковывал!

– Да.

– А разве механикера имеет право это делать? – нахмурилась Ника.

– Да, – ответил Ансель так уверенно, что девушка ни на миг не усомнилась в его ответе. Хотя и удивилась. Она не предполагала, что у механикер могут быть полномочия, позволяющие обойти решение авионер. Это было несколько… беспокоящее открытие.

Ника быстро огляделась. Все ученицы уже закончили практическую часть урока и выбирались из кабин. Остались лишь они двое. И это уже заметили: многие стали бросать на них недоумевающие взгляды.

– Послушай, – прошипела Ника, хватая Анселя за руку, – это всего лишь моделирование вылета! Понарошку! Давай мы притворимся, что со стабилизатором все в порядке, и просто закончим упражнение.

– Вот именно – моделирование. Оно должно подготовить нас к реальным ситуациям. И с учетом имеющегося дефекта я не могу дать добро на вылет.

Краем уха Ника уже улавливала шушуканье девушек; среди обрывков слов и замечаний до нее отчетливо донесся голос Ванессы:

– Ну, а что вы хотели, разрешая мужчине быть механике-ром? Разумеется, он не справляется. Ведь не просто так им не позволяют работать с авионами!

Ника покосилась на Анселя. Если тот и услышал слова Ванессы – а он наверняка услышал, потому что та и не думала понижать голос, – то не подал вида.

Кровь снова прилила к щекам девушки, но теперь уже не воспоминания о поцелуях на Ассамблее были тому виной. Как стыдно! Все уже давно закончили это простейшее упражнение, а они все еще препираются!

– Проблемы? – осведомилась подошедшая к ним мадам рей Брик.

Директриса летной школы встала рядом. На фоне невысокой, коренастой начальницы Конструкторской с ее широкими мужскими штанами, потертой кожаной курткой и короткой стрижкой высокая, стройная мадам эр Мада с красивой прической, в модном платье цвета морской волны и приталенном светло-сером пальто, отороченном мехом, казалась особенно элегантной.

– Да. Ваш ученик отказывается давать мне разрешение на вылет, – ответила Ника. – Я и не знала, что механикеры вообще могут нам это запретить! – удивленно добавила она, поворачиваясь к директрисе.

– Тильда? – вопросительно изогнула бровь мадам эр Мада, глядя на инженера.

Та в свою очередь посмотрела на Анселя так, что даже Нику продрал мороз по коже, и почти угрожающе спросила юношу:

– На каком основании?

Анселя не смутил ни ее взгляд, ни тон.

– Угол наклона стабилизатора превышает допустимый, – спокойно пояснил он. – При наборе авионом высоты более пятисот футов начнется сильное кабрирование. Неполадка не критичная, но если ситуация не срочная – а она не срочная, ведь мы просто моделируем стандартный вылет, – то безопаснее будет отложить полет. Или взять другой авион.

Из арсенала заткнутых за пояс инструментов инженер молча извлекла фигурную линейку и какое-то загадочное устройство, опустила на лицо очки-гогглы, что-то подкрутила в них, и обычные линзы сменились на линзы с нанесенными на них насечками. А затем подошла к хвосту авиона и несколько минут внимательно изучала оперение.

Ника так и не поняла, что увидела мадам рей Брик, но вскоре та с совершенно непроницаемым лицом подошла к директрисе и что-то тихо ей сказала. Мадам эр Мада с некоторым сомнением покачала головой, а потом, повысив голос, сообщила:

– Все ученицы получают зачет за сегодняшнее занятие. Возвращаемся в класс.

– В Конструкторскую, – коротко приказала своим ученицам мадам рей Брик.

Шагая по летному полю, Ника не могла удержаться и пару раз обернулась, чтобы посмотреть, что происходит.

Механикеры уже покинули авиодром, и у летных машин остались стоять только мадам рей Брик и Ансель.

«Неужели его отчислят?» – подумала Ника и, поймав себя на этой мысли, удивилась: она что, и впрямь беспокоится за Анселя? Ей-то какое дело? Он ей никто, она его даже не знает! А то, что они целовались – не в счет, она тогда действовала под влиянием импульса.

И все-таки позже тем днем она нет-нет да и возвращалась мыслями к Анселю и гадала, отчислили его или нет. И отмахивалась от назойливо всплывающих воспоминаний об их знакомстве на Ассамблее Кибири.

Мадам рей Брик стояла рядом с Анселем и молча провожала взглядом сначала удаляющихся учениц-авионер, а затем и своих механикер. Хотя она ничего ему не сказала, юноша почему-то чувствовал, что приказ всем расходиться к нему не относится.