Марина Ясинская - Сердце лётного камня [litres]

Низкий голос Тристана, слегка растягивающий гласные, завораживал.

– Испытать с камнем как можно больше эмоций? – повторила Ника.

– Да, – спокойно подтвердил рей Дор. – Теперь вы с аэролитом по-настоящему настроены друг на друга. Ты испытала массу самых разных ощущений, а летный камень все это время был с тобой и научился их распознавать. Теперь управлять авионом будет намного проще, тебе не придется постоянно, ежесекундно передавать ему команды и концентрироваться на задачах. И когда ты впервые встретишь в небе врага и запаникуешь от страха и близости смерти, – а ты запаникуешь, уж поверь мне! – аэролит не откажется работать, потому что твой страх не заглушит для него все остальное… – тихо закончил авионер, и выражение его лица подсказало Нике, что он видел, как подобное случалось.

– Но в школе нам ничего подобного не говорили, – с сомнением протянула девушка.

Впрочем, им вообще мало что говорили про работу с аэролитом, только заверяли, что этим они займутся на практике. А на единственной практике, которая была у Ники до сей поры – неудачный полет с мадам эр Винной, – инструктор лишь сказала ей мысленно повторять нужный приказ.

– Не сомневаюсь, – ухмыльнулся Тристан. – И в итоге выпускницы становятся посредственными авионерами, ведь их летные камни улавливают только самый минимум чувств и эмоций своих владелиц.

Ника скептически хмыкнула.

– Ты мне не веришь, – сказал рей Дор. Сказал, а не спросил.

Девушка пожала плечами.

– Что ж, пойдем за доказательствами!

Все ученицы уже давно кружили в воздухе, совершая вечерний полет. Авиодром пустовал, лишь на обочине сидели механикеры, дожидавшиеся свои летные машины.

Тристан решительно направился к ангару в дальнем углу авиодрома, распахнул тяжелые двери, и за ними Ника увидела «Грозу»!

Авион рей Дора отличался от легких учебных авионов так же, как взрослый отличается от детей, – он был намного крупнее, сильнее, мощнее. Один только размах крыльев этой летной машины почти вдвое превышал обычный! Непривычный, обтекаемый фюзеляж придавал летной машине совершенно фантастический вид. А в корпусе виднелись большие и маленькие люки, недвусмысленно намекающие на то, что за обшивкой скрывается серьезное вооружение. Авион Тристана походил на целое военно-воздушное подразделение, сосредоточенное в одной-единственной летной машине. Этакая летучая крепость. Без сомнения, это была могучая сила; неудивительно, что рей Дор постоянно находился на мысе Горн.

– Садись, – кивнул Тристан.

– Я что, полечу на вашем авионе? – не поверила Ника. – На «Грозе»?

– Да.

Ника почувствовала, как вся усталость сегодняшнего безумного дня отступает перед неудержимым напором предвкушения… Хотя откуда бы ему взяться? Разве вчерашний полет не показал ей самым наглядным образом, что она ни на что не годится как авионера?

Но тем не менее Ника забралась в кабину. Жесткое на первый взгляд кресло рей Дора оказалось очень удобным. А затем в середине панели появился разъем для аэролита.

Тристан все еще медлил. Ника выглянула наружу и увидела, как он знаком подозвал к себе кого-то из механикер. И почти не удивилась, когда увидела, что к авионеру подошел Ансель, а рей Дор… И вот тут Ника не поверила своим глазам! Рей Дор отдал ему футляр – практически такой же, какой был у нее, только куда более потертый! Отдал на глазах у всех остальных механикер, вытянувших от любопытства шеи.

Затем Тристан забрался в кабину и, встретив пораженный взгляд Ники, выгнул черную бровь.

– Что?

– Мы полетим без вашего аэролита? – испуганно спросила она.

– Да, – коротко подтвердил Тристан.

– Но… но… а если у меня не получится? Мы же разобьемся!

– У тебя все получится, – отрезал авионер так уверенно, что Ника и сама в это поверила. – А теперь вставляй свой аэролит.

Поколебавшись, Ника открыла футляр и взглянула на летный камень. Смешно сказать, она не хотела его отпускать. Особенно сейчас, когда ощущала их связь намного сильнее, чем прежде.

– Надо, Ника. Без летного камня двигатель не запустится, – негромко сказал Тристан. – Не переживай, все будет хорошо, – добавил он. Так, словно понимал, что она испытывает.

Хотя – почему же «словно»? Как раз он-то ее и понимает. Как никто другой.

Девушка бережно опустила аэролит в разъем.

– Аккуратно выводи «Грозу» на взлетную полосу.

Нику с новой силой охватили сомнения. Все остальные инструкторы брали с собой свои летные камни – просто на всякий случай. А у них с Тристаном такой страховки не будет… Зачем он так рискует? И зачем заставляет рисковать ее?

– Давай, – тихо, но твердо повторил рей Дор, и Ника уступила.

Взялась за штурвал – и тут же снова напряглась, но уже по другой причине. Сейчас снова повторится то же, что и вчера, она даже не сумеет толком сдвинуть летную машину с места!

Зато в этом есть и хороший момент – по крайней мере, они не разобьются, когда Ника не сумеет сладить с аэролитом…

Девушка, как полагается, поправила закрылки так, чтобы они располагались под углом ровно в десять градусов. Перевела рычаг продольной балансировки в нейтральное положение. Нажала на педали, выруливая аэролит на взлетную полосу, и съежилась в ожидании рывка.

Однако авион плавно покатил вперед, послушный ее движениям.

Остановив «Грозу» ровно посередине взлетной полосы, Ника опустила гогглы на глаза и покосилась на Тристана, ожидая услышать от него уже набившее ей в прошлый раз оскомину: «Поставь триммеры руля направления в нейтральное положение. Открой боковые заслонки воздушного охлаждения двигательного отсека». Однако, в отличие от вчерашнего инструктора, рей Дор и не думал цитировать ей инструкции учебников.

– Ты знаешь, что делать, – только и сказал он.

Ника вдохнула поглубже и до упора выжала рычаг мощности. Авион послушно поехал по взлетной полосе, стремительно набирая скорость.

Нос авиона начал постепенно подниматься. Ника глянула на указатель. Тридцать восемь узлов. В обычных летных машинах взлет происходит при сорока, но что насчет «Грозы»? Это ведь совершенно другой авион – и по конструкции, и по размеру.

– До какой скорости разгонять? – спросила она Три стана.

– Восемьдесят, – ответил тот.

– Сколько? – не поверила своим ушам девушка.

– Восемьдесят, – спокойно повторил авионер. Увидел изумленные Никины глаза и пояснил: – «Гроз а» намного тяжелее и больше обычных авионов, так что скорости для ее подъема требуется больше. Но и мощность наших летных камней такова, что позволяет набрать скорость, невозможную для всех остальных.

– А что мне делать с аэролитом? – обеспокоилась Ника, вспомнив, как отчаянно упрашивала вчера летный камень поднять в воздух разбитую грузовую махину.