Анна Сокол - Нечисть, нежить, нелюдь

— Я не заговорщик, — пожал плечами Михей. — А с вами я узнаю обо всем первым. В омуте сгинем или побарахтаемся. — Стрелок взвесил в руке арбалет. — Да и сами сказали, с дасу можно справиться с помощью артефактов… Ну хотя бы защититься, как теми камнями, из которых строили Вирит. А «дающие жизнь вещам» тоже не боятся этих ваших вывертов.

— Они не мои. — Чернокнижник дернул головой. — А ты вообразил себя искусником? Артефактор, который не умеет создавать ничего, кроме накопителей силы, — попенял Вит, делая несколько шагов к дверям лавки. Михей покраснел и упрямо поднял арбалет, как доказательство своих умений. — Не советую выходить против дасу с этой стрелялкой, не та весовая категория.

— Кудесник, — окликнул вирийца от дверей пивной Рэйвен, — мы будем ждать вас здесь.

— Ждать — не самый лучший вариант.

— Я не спрашиваю. Я ставлю в известность, — ухмыльнулся капрал. От него за вар разило пивом. — Воевать за вас мы не будем. Ни с дасу, ни с тарийской стражей, ни с магами.

— Услышано, — кивнул чернокнижник и добавил: — Если объявится притвора, передайте ей, что чернокнижник держит слово. Тот, кого она ищет, ушел за стену, — последовал мимолетный взгляд на ограду Веллистата, — и если она не поторопится, то дасу вполне может отомстить за нее.

Я едва слышно зашипела. Его слова были неправильными. Они пахли обманом и смертью. Они просто смердели.

— Передам, — после паузы ответил солдат. — А кого она ищет?

— Меня, — усмехнулся Вит и направился вверх по улице.

И, наверное, лишь я заметила, как в проходе между домами мелькнула тонкая фигура в домотканой одежде. В передаче слов не было никакого смысла. Тот… та, для кого они были предназначены, все слышала.

Прямая, как луч солнца, улица заканчивалась, упираясь в светлый каменный забор. Но если взять чуть правее, то в сад Источника силы можно было пройти сквозь кирпичную арку. Калитки не имелось, как и запоров. Зато стояли два охранника. Хорошо стояли, навытяжку. Прямой разворот плеч, подобающе торжественные лица, сразу видно, что им оказано высочайшее доверие. По-моему, даже излишне высокое.

У нас с такими глазами пастух Иська делал предложение пекаревой дочке и с такими же брел обратно, получив ромашками по морде. У пекаревой дочки Альки рука тяжелая, впрочем, как и все остальное.

— Не пропустят, — словно прочитал мои мысли Михей, разглядывая стражу сквозь кусты бузины.

— У них нет выбора. — В руке Вита на миг мелькнуло лезвие. Именно мелькнуло, за один удар сердца собралось из едва заметной серо-стальной дымки и в ней же растворилось. Я взмахнула призрачным хвостом. Эта дымка очень вкусно пахла, а у меня снова стало сводить живот от голода.

— Не слишком ли прямо они стоят? — спросила я. — Как истуканы в часовне Эола.

— Слишком. — Вит подался вперед, что-то пробормотал, а потом, совершенно не скрываясь, вышел к арке.

Служивые остались равнодушны, они продолжали смотреть на каменную стену ближайшего дома. Михей вывалился из кустов следом, держа стражу на прицеле, хотя в этом не было ни малейшего смысла. Солдаты хоть и глядели на мир широко распахнутыми глазами, но не видели ничего и никого.

Я обошла кусты и встала чуть в стороне, продолжая осматривать часть улицы и просветы между домами. Сквозь беспокойство и общее чувство тревоги проскальзывало ощущение, что за забором кто-то прячется. Кто-то легконогий и верткий. Как нечисть.

— Зачарованы, — вынес вердикт чернокнижник. — Основательно подготовились.

Это, видимо, была похвала.

— Что нас ждет там? — спросил Михей. — Что мы должны сделать?

— То же, что и раньше. Остановить выверт.

— А как? — спросила я, посмотрела на чернокнижника и тут же пожалела, что открыла рот. У него был в запасе способ решения проблемы. Радикальный.

— Либо заставить заговорщиков остановиться, — вириец снова посмотрел на арку, — либо…

— Подобрать ключ к замку и закрыть проход в мир дасу? — уточнил Михей планы на ближайшее будущее.

— Это если будет ключ. А то в Волотках ключ и замок оказались одним целым, и ничего мы с этим жерновом поделать не смогли. — Я осторожно подошла к арке и заглянула внутрь. Ничего зловещего, лишь прохладная утренняя тень. — А у них здесь…

— Источник силы, — закончил Михей.

— Источник силы, — подтвердил Вит. — Поэтому ключ будет. Никто не позволил бы магу, кем бы тот ни был, накладывать заклинания на Источник. Я бы на их месте заготовил ключ-псише.

— Как у нас в Хотьках, — прошептал стрелок и хотел что-то добавить. Что-то, позволяющее еще минуту-другую поболтать у забора, а не лезть в пекло. Недаром же никто из нас так и не решился войти в арку сразу…

Но нас снова ударило. Когда я говорю «нас», имею в виду себя и Вита. Михей остался стоять, как стоял, лишь арбалет качнулся в его руках.

Вторая волна была сильной, самой сильной из всех. Меня опрокинуло навзничь, я приложилась затылком к мостовой, так, что перед глазами замелькали цветные искры, рот наполнился привкусом крови. Невидимый молот ударил в грудь и не исчез, продолжал прижимать к земле так крепко, что не осталось сил сделать вдох, не осталось сил сопротивляться.

А Вит отреагировал совсем иначе. Было видно, что волна ударила его в бок. Ударила сильно, так, что вириец повалился на колени и уперся ладонями в мостовую, чтобы не разбить лицо. Я видела, как он сжал челюсти, видела, как вздулись вены у него на шее… Только чернокнижник, в отличие от меня, не сдался, не позволил прижать себя к земле. Он зарычал и вдруг рывком оторвал от мостовой руки, раскинул их в стороны и выпрямился навстречу воздушной волне.

Он стоял на коленях, вытянув руки в стороны, и кричал… Нет, не кричал, он пил, пил волну выверта, как может пить воду терзаемый жаждой человек. Его рот открывался и закрывался, его кадык под кожей ходил ходуном…

Помню, сын кузнеца спьяну бросил в колодец куриную тушку. Ее, конечно, выловили… Дня через два. Но колодец к тому времени стал непригоден. Староста Верей поворчал, велел рыть новый и первым взялся за лопату. Кузнецова отрока заперли в амбар на два дня. Без капли воды. Так вот, когда староста снял навесной замок, парень на подгибающихся ногах бросился к ближайшей луже, где копошились свиньи, и стал пить, пить и пить.

Чернокнижник сейчас выглядел так же. Разве что свиней поблизости не наблюдалось.

Михей вертел головой. У одного из стражей, что стерегли арку, громко хрустнуло колено, и тот, все так же улыбаясь, повалился вперед. У второго текла кровь из уха, но он стоял.

Казалось, этой волне нет конца. Казалось, она будет давить на меня, пока не впечатает в мостовую.

Но волна закончилась. Так же неожиданно, как и началась. Воздух исчез на целый удар сердца, а потом невидимые тиски ослабели. Я перевернулась на живот и закашлялась.