Кристофер Роуи - Песчаная Буря

Внезапно, короткостриженая девушка-хафлинг вскочила и приняла боевую стойку. Цепь, на которой висела камера Кефаса, задрожала, и он понадеялся, что это не привлекло лишнего внимания.

Тогда хафлинг, изображающая генази, совершила миниатюрную версию прыжка, очень сильно напоминающего полёт Кефаса после выстрела из катапульты во время его крайней битвы на Парусной Арене. Неужели сёстры были среди зрителей и наблюдали за сражением?

Тогда вторая женщина, которая изображала явно не кошку, напала на свою сестру и сбила её с ног якобы сильным ударом своего тяжелого оружия. Длинноволосая стала размахивать своим оружием очень быстро, а её оппонент постоянно откатывалась от ударов. Очевидно, что женщины хотели, чтобы Кефас не брался за оружие, а лишь перекатывался, лёжа на спине.

Генази хотел заговорить, но женщины злобно посмотрели в его сторону, не прерывая своего гладиаторского боя.

Но даже после этого Кефас все равно сомневался в возможности реализации этого плана.

Внезапно, хафлинг, изображающая генази, преклонила колени, признавая поражение. Длинноволосая женщина занесла оружие над головой, но вместо завершающего удара, она лишь хлопнула оппонента по плечу. В этот момент короткостриженая женщина встала и нанесла удар своим оружием прямо в лоб своей сестре.

После этого действия, сестры наклонились, подняли свои мечи, убрали их в ножны, после чего повернулись к Кефасу и подняли брови.

— Если мне придётся сражаться с великаном с дубиной, то он будет моим другом, и мы должны будем показать шоу, а не бой.

Длинноволосая женщина кивнула, улыбнулась и подошла к Кефасу, чтобы погладить его по голове. Короткостриженая, которая явно была более мрачной, тоже слегка улыбнулась.

- Но почему? — спросил Кефас, игнорируя похвалу.

Длинноволосая женщина достала свой меч и аккуратно провелась им по деревянной стенке. Кефас посмотрел на это и услышал, как меч встречается с каждой из шестисот сорока зарубок.

— Если я повторю это шоу, то ты поможешь мне сбежать с Джазирии?

Женщина одобрительно улыбнулась.

— Когда? — спросил Кефас.

Со стороны арены раздался крик толпы. Должно быть Азад выставил своего бойца против какого-нибудь орка или гоблина. Короткостриженая женщина дёрнулась и настороженно посмотрела на вход в помещение, в котором висела клетка генази.

— Сегодня? — спросил Кефас.

Женщина кивнула. Она повернулась к сестре, после чего хафлинги вышли из клетки полу-джина, с помощью отмычки закрыв её. Прежде чем тьма помещения поглотила гостей, Кефас окликнул их.

— Постойте! — коротковолосая женщина обернулась к генази, — Тот, кого изображала твоя сестра. Она допустила ошибку.

Девушка подняла бровь.

— Твоя сестра слишком быстро вертела оружием и слишком медленно двигалась. Если это действительно тяжёлый молот или дубина, то тот, кто будет им вооружен, будет двигаться намного быстрее.

На этот раз улыбка на лице короткостриженой женщины была широкой и отчасти зловещей.

Это бы единственный ответ, который она дала Кефасу, прежде чем скрыться из помещения вместе со своей сестрой.

Шанира не замечала в действиях легата чего-то подозрительного — он лишь склонялся над каждой цепью, бурча себе что-то под нос и размахивая своей тростью в сторону своего помощника, который что-то записывал в книгу, чем сильно раздражал жену Хозяина Арены.

Затем помощник сказал:

— Легат Арнскул закончил осмотр, перейдём к следующему механизму.

После этих слов трио двинулось к следующей скученной цепи.

Наконец, после осмотра цепи, которая слабо отличалась от других, младший дворф сказал:

— Да, это то, что мы искали. Весьма интересно.

Они подошли к последней цепи Азада, поддерживающей Парусную Арену. Шанира не успела заметить, как младший дворф начал бормотать что-то себе под нос. Что-то, очень похожее на заклинание. Она услышала, что младший дворф говорит не на низком Алзхедо, а на языке ифритов, используемом в Калимпорте, языке её детства.

Шанира учила гладиаторов Азада игнорировать страх. По её словам, каждый воин обязан был научиться делать это.

Это была не единственная сказанная ею ложь.

На самом деле, страх был самым верным другом Шаниры, а точнее — друзьями, ведь страхов у женщины было много. И теперь она понимала, почему этот улыбающийся дворф так пугал её.

В жизни, которая длилась дольше, чем рассчитывала Шанира, она в первый раз ощутила страх, которому не смогла подобрать имя.

Хафлинг действительно ошиблась. Кефас увидел каменного гиганта, вооруженного огромным молотом.

Как обычно, Гринта пришла за генази перед боем. В этот раз она была грубее, чем обычно.

— Что случилось? — спросил Кефас, опасаясь, что кто-нибудь из охранников мог увидеть двух сестёр.

Но старая орчиха ничего не ответила, а лишь вывела Кефаса из его камеры и подтолкнула в направлении арены.

— Странно все это, — сказала Гринта, — Мы все ожидали, что сегодня будут драться лишь гоблины да молодые гладиаторы, а тебе дадут времени отдохнуть после встречи с ускользающим зверем. И никто не ожидал, что Азад вытолкнет тебя на арену после того избиения, которое он устроил тебе после того, как тебя поймали. Слишком много странных вещей, странных людей.

— Я думал, что ты видела всех людей, когда-либо живших в Королевствах, — сказал Кефас.

— Конечно, я видела великанов прежде, — кивнула Гринта, — и даже убила парочку из них, но я никогда не видела их в этой части мира и даже подумать не могла, что великан будет сражаться в качестве гладиатора дворфов. Представь себе, Азад своими руками снял броню с этого великана, говоря о том, что так бой будет равным. А тем временем Шанира куда-то пропала вместе с хозяевами этого великана. Почему-то мне кажется, что она планирует что-то против своего мужа.

Они подошли к катапульте, и Кефас позволил старой женщине затянуть ремни и приготовить оружие к выстрелу.

— Она никогда не предаст Азада, — сказал генази.

Орчиха сплюнула.

— Да, она всегда действует в интересах Азада, но это ещё не значит, что однажды она его не убьёт.

Кефас не успел спросить у Гринты, что она имела в виду, когда она затянула последний ремень и отдала приказ о готовности.

Генази взмыл в воздух и почти сразу же приземлился перед гигантом. Он атаковал его своим цепом, но каждый раз огромный гуманоид отскакивал и уклонялся. Если бы Кефас не знал об этом заранее, то сильно бы испугался подобной ловкости такого, на первый взгляд, неуклюжего существа.

— А теперь послушай меня, Кефас, — прорычал гигант. Его слова были приглушены криками толпы, так что никто не мог услышать, как противники заговорили друг с другом, — Согласись, я весьма крупный, но каким же неожиданным для тебя и зрителей было моё движение, когда я подпрыгнул, упал на колени, и, отпружинив от паруса, перепрыгнул тебя. Ха-ха! Это было великолепно!