Карина Демина - Мертвая

И тело меня не подвело.

...благовоспитанные леди по стенам не лазят, а я... я ловко спускалась, цепляясь, когда за камень, когда за плети плюща, который потрескивал, но держался.

Вот босые ноги коснулись травы.

Втянулись когти.

И я прислушалась. Не зря, к слову... наш любезный герр Герман оставил охрану и в саду. Двое слева, двое справа... пара собак, которые при моем появлении завыли, но благой порыв их был оборван.

- Заткнитесь уже... - этот голос раздавался откуда-то из-за розовых кустов.

Пахло от человека потом и брагой.

Он явно был нетрезв, а заодно крепко недоволен судьбой и жизнью в целом. Я обошла его, стараясь держаться в тени. Напарник, устроившись на лавочке, тихо дремал, сунув под пухлую щеку ладони.

Забор.

Ограда.

Дорога... машину незаметно не выведешь, но дом мой расположен почти в самом центре городка, так что управлюсь как-нибудь... я шла по следу, а потом в какой-то момент след потерялся, зато появилось четкое ощущение места, куда мне во что бы то ни стало необходимо попасть.

Поворот.

Тихая улочка.

Еще поворот.

И еще одна улочка, перекрытая простынями. Их вешали на натянутых между домами веревках, и в темноте простыни казались серыми. Они пахли щелочью и дегтем, и влажные прикосновения их были неприятны. Где-то неподалеку истошно заорал кот.

А я остановилась.

Рядом.

Почти уже...

Мелькнула тень, то ли человека, то ли не совсем... а улочка становилась уже. Дома - грязнее. Здесь уже пахло опиумом, и не тем безобидным, который продавали в аптеках по полмарки за бутыль, но иным, смешанным с травами, сдобренным заклятиями...

Соня потребляла?

Пожалуй... все мы пробовали его. Иным хватало раза, чтобы понять, что даруемое забвение ложно, кто-то привыкал, видя в опиумных шариках еще один способ заполнить пустую жизнь, и странное дело, мир грез не трогал подобных людей. А были и те, кто добровольно и с превеликой охотой уходили на ту сторону.

Соня...

...не знаю.

Я остановилась у темного дома, который среди соседей выделялся какой-то особенной неустроенностью. Зияли провалы пустых окон. Расползались лужи под крыльцом. И само оно, развалившееся, представлялось этакою преградой.

А жандармов не было.

Странно.

Если уж меня охранять поставили, то почему бросили без присмотра место преступления?

У порога возились крысы. При моем появлении они на мгновенье замерли, а затем вернулись к делу... я старалась не разглядывать, что же именно они едят.

Первый этаж.

Пустота.

Почему этот дом до сих пор не снесли? И кому он принадлежал... у меня тоже имелась собственность весьма сомнительного свойства, однако не настолько же... в нашем чистом городке и этакие трущобы... куда герр Герман смотрит?

Или...

...поговаривали, что разумную дань платили ему не только лавочники и проститутки, но и все, кто желал вести дела в этом городе.

Я поднялась выше.

А лестница изменилась.

Да и вообще...

...дом был, а вони - нет... а ведь должно бы. Но здесь пахло цветами и, пожалуй, мастикой. Ступени каменные. Перила, пусть не дубовые, но сделанные отлично... мозаика на стене.

Откуда здесь мозаика?

Я когтем попыталась отковырнуть цветной кусочек. Крепко держится. И все элементы на месте, что вновь же говорит: дом не так прост, каким хочет казаться.

И главное, изображена-то Кхари-многорукая, пляшущая в цветах дурмана. Темные колокольчики, тронутые божественной силой, тускло поблескивали. Глаза богини, сделанные из полудрагоценных камней, смотрели с насмешкой.

Я поклонилась.

На всякий случай.

Выше.

И тонкая пелена отвращающего заклятья. Сплетенное весьма тщательно, оно распространялось до первого этажа, надежно отпугивая крыс и людей, не имевших защиты.

Две вазы.

И еще одно заклятье, которое попыталось воспротивиться моему появлению. Задрожала сеть. Прогнулась. И когда я дернула за опорную нить, рассыпалась. А где-то наверху зазвенели колокольчики, предупреждая о визите незваного гостя.

Пусто.

Почему так пусто?

Я догадывалась, что это за место.

Только для своих... только для избранных... годовой взнос в двадцать тысяч марок и такое же пожертвование служителю храма, и тогда, быть может, ты получишь заветную золотую маску-пропуск.

Неужели тихая Соня была частью «Темного лотоса»? Места, о котором говорили - как без этого, ведь в нашем захолустье любая мало-мальски приличная тайна быстро перестает быть таковой - но неуверенно, я бы сказала, что слухи расползались слишком уж разные...

...место, где позволено все.

...опиум самого лучшего качества. И вовсе запрещенный дурман, именуемый «слезами Кхари». Он туманил разум, открывая якобы путь к истинному прозрению, но... мне случалось встречать таких вот прозревших спустя пару лет после того, как вступили они на дорогу очищения.

Оргии.

В сексе как таковом не было ничего нового... но здесь... я провела пальцем по темной стене, на которой виднелись золоченые отпечатки ладоней.

...запах крови проник сквозь тяжелый аромат сандала. В темных подставках догорали палочки. Ненавижу благовония, у меня от них голова болит.

Болела.

Я поднялась еще на этаж.

Красная дорожка.

И комнаты без дверей. Я заглянула в ближайшую. Разобранная кровать. Цепи. Плети. И набор шелковых платков... у всех разные забавы, девочки из публичного дома много рассказывали мне, так сказать, о странностях клиентов...

...а вот комната без кровати, зато со стулом, к которому явно кого-то привязывали. И целый арсенал пыточных инструментов. Меня слегка замутило...

...еще одна.

На сей вид вполне обыкновенная, не считая, разве что, зеркал, которые с готовностью отражали любое мое движение.

Вздох.

Выдох.

И запах крови становится острее... еще одна пыточная, на сей раз с сооружением, в прикрепленным к потолку. И на нем, словно рыбина, болтался мертвец.

Довольно свежий.

Смуглокожий.

И мужчина.

Правда, достоинство его теперь лежало на столике, но...

Я вышла.

Мерзковатое ощущение, что этот сюрприз не первый. И по-хорошему стоит убраться отсюда, позвать Диттера, пусть уж инквизиция разбирается с рассадником порока. Но я иду дальше...

...бассейн, берега которого выложены белой и голубой смальтой. Белые дельфины и белые корабли. И белые кракены, в чьих щупальцах запутались дельфины и корабли.

Темная вода.

Жухлые лепестки.

Две девушки, распятые на дне. Их цепи достаточно длинны, чтобы они пытались выбраться и...

...и мне предлагали сюда вступить?

Что такое двадцать тысяч? Деньги пыль, а вот возможности, безграничная власть, которую я получу...

Я отказалась.

Следующий мертвец лежал на прозекторском столе, к столу привязанный. Я не хотела смотреть в лицо этому мальчишке - ему вряд ли исполнилось больше двенадцати, но все равно смотрела. Не удержалась. Подошла. Провела пальцами по векам, закрывая глаза.