Стивен Эриксон - Буря Жнеца. Том 2 [litres]

– Бальгрид заметает наши следы, – сообщил Урб. – Этого недостаточно?

– Может, и достаточно, – ответил Клюв. – Некромантия им незнакома – ни летерийцам, ни тисте эдур. А вот Обитель Зверей – еще как.

Хеллиан достала фляжку, приложилась к ней, затем сказала:

– С этим нужно ра-зо-брать-ся наверняка. В следующий раз, Урб, берем летер’ского мага живьем, будем допрашивать. Промеж воплями точно что-нить узнаем.

От этих слов Клюва передернуло. Мало того что пьяная, так еще и кровожадная.

– Только будьте осторожны, – предупредила капитан. – Все может быстро обернуться к худшему.

– Мы знаем, что такое осторожность, каптан, – отозвалась Хеллиан, криво усмехнувшись.

Фарадан Сорт вгляделась в сержанта, как иногда вглядывалась в Клюва, затем сказала:

– Тогда подытожим: чуть сбавьте прыть и осторожнее с небольшими патрулями – они могут быть приманкой. – И, помолчав, добавила: – Пути назад нет. Ясно?

– А плоты?

– Никаких плотов, Хеллиан.

– Вот и славно. Если мне не придется возвращаться к морю, то я помру счастливой.

Клюв знал, что так и будет. Она умрет счастливой. Иначе и не могло быть.

– Все, возвращайтесь к своим взводам и успокойте солдат, – приказала капитан.

– Дело не в запахе, – заметил Клюв.

Все вопросительно посмотрели на него.

– Они беспокоятся не от этого, – пояснил Клюв. – Запах смерти давно пристал к ним, так что они привыкли. Их беспокоит то, что они слишком долго сидели сложа руки на одном месте. Вот и все.

– Тогда не будем терять времени, – сказала Фарадан Сорт.

Именно. Вот поэтому Сорт и дослужилась до капитана. Ее ход мыслей оставался загадкой для Клюва, впрочем, эта загадка его вполне устраивала. В отличие, пожалуй, от всех прочих.

Кинулись к кромке леса. Кромки, кромки… кругом одни кромки! За спиной осталось лоскутное одеяло из огороженных пашен и пастбищ. Посреди них торчали два небольших дома, но свет в них не горел, а крошечные окна были закрыты ставнями. Скрипач, морщась от боли в груди – сердце никак не успокаивалось, – перевернулся на бок, чтобы посмотреть, сколько еще спаслось. По бокам от сержанта виднелись силуэты тел и раздавалось хриплое дыхание. Все на месте. Спасибо Кораббу и его невероятной удаче.

Следовало признать, засаду устроили по всем правилам. Положить должны были всех. Однако на подходе воин-пустынник случайно спугнул оленя – его туша, утыканная парой десятков стрел, так и осталась лежать на лужайке в полулиге отсюда. План хорош, а исполнение – так себе.

Малазанцы мигом обратили сей промах в свою пользу. Затрещала шрапнель, засвистели арбалетные стрелы, зазвенела сталь. Нападающие взвыли от боли. А затем Геслер со своими пехотинцами ударил им в бок.

И тут пробудилось колдовство, жуткое и грубое; оно пожирало деревья подобно кислоте. Языки серого, хаотичного пламени взметнулись вверх и образовали волну, которая хлынула вперед и поглотила Песка. К счастью, его вопль быстро оборвался. Скрипач, стоявший в каких-то десяти шагах оттуда, приметил летерийского мага – тот тоже кричал от боли, а волна бесконтрольно катилась дальше. Взревев, сержант перехватил арбалет и выпустил снаряд в направлении противника. Тяжелый приклад лягнул в плечо.

«Ругань» ударилась об ствол прямо за головой мага. Взрывом положило соседние деревья, осколки изрешетили пару десятков летерийский солдат. Колдовство мигом прекратилось. Пока стоял оглушительный треск ломающихся веток, малазанцы оттянулись, а затем пустились наутек.

Слева что-то зашуршало – к Скрипачу подполз Геслер.

– Прибери нас всех Худ. Так скоро и леса кончатся… Как там Спрут?

– Стрела вошла глубоко, но крови немного, – ответил Скрипач. – Как будет передышка, вытащим.

– Думаешь, за нами еще гонятся?

Скрипач пожал плечами. Он не мог ответить на этот вопрос, как и на то, сколько у него осталось людей.

– Флакон, сюда! – обернувшись, шепотом позвал он.

Юный маг подполз ближе.

– Можешь проверить, что там? – спросил Скрипач. – Есть погоня или нет?

– Уже, сержант. Залез в голову каждой твари, которая осталась позади.

– И?

– «Руганью» прикончило почти всех, сержант, но на шум сбежались еще: не менее десятка тисте эдур и несколько сотен летерийцев. Погоню отправили, но не особенно спешат – думаю, поняли, что с нами надо держать ухо востро.

– Скоро рассвет, мы потеряем последнее преимущество, – сказал Геслер. – Нужно искать укрытие, Скрип, вот только поможет ли это? Они ведь не остановятся.

– Можешь сбить их со следа? – спросил Скрипач у Флакона.

– Ох, сержант, я здорово вымотался…

– Ладно. И правда, ты немало потрудился. Ну, что скажешь, Геслер? Пора устраивать резню?

– И потратить оставшуюся «ругань»?

– Если честно, другого выхода не вижу. Конечно, одну я всегда берегу для себя. Так же и Спрут.

– Мы свои тоже раздали, – кивнул Геслер. – На случай, если кого-то достанут, как Песка. Вот только его взрывчатка так и не сработала…

– Еще как сработала, – возразил Скрипач. – Правда, не в этом мире. Так ведь, Флакон? То колдовство было вроде сломанных ворот, которые заглатывают тех, кто оказался рядом, а наружу не выпускают.

– Нижние духи, Скрип, точнее и не скажешь. Сначала магия была одна, а потом вдруг изменилась – маг потерял над ней контроль, даже до того, как вы искромсали его.

Скрипач кивнул. Он тоже видел. Или ему так казалось.

– И что все это значит, Флакон?

Юный маг покачал головой.

– Что-то где-то сломалось. Они пользуются какой-то древней, первобытной магией. Не такой древней, как магия духов, но все же. А потом какая-то хаотичная длань схватила ее за горло…

Неподалеку от них Корик перевернулся на спину. У него болело все: и мышцы, и кости. Флакон о чем-то перешептывался с сержантами, но и так понятно: они по горло в Худовом дерьме.

– Эй, Корик?

– Чего тебе, Улыбка?

– Должна сказать, ты просто чудом спасся.

– Неужели?

– Когда на тебя наскочили четверо, вот тебе пришлось поплясать, полукровка. – Она мрачно, почти злорадно захихикала. – Если бы я не пырнула одного из них в глаз – того, который поднырнул под твой блок и уже собирался вырезать на твоем пузе веселую рожицу, – лежать бы тебе там и остывать.

Корик ухмыльнулся в ответ, сверкнув зубами в сумерках.

– А остальные трое? Небось не ожидала, что я могу двигаться так быстро?

– Что-то мне подсказывает, ты тоже этого не ожидал.

Он промолчал, потому что так и было. Его охватило какое-то умопомрачение, хотя глаза и руки двигались с убийственной четкостью. Такое ощущение, будто каждый шаг, каждый блок, каждый поворот и каждый взмах тяжелым клинком он наблюдал со стороны. Наблюдал и любовался. Нечто подобное он испытал, когда в строю щитоносцев стоял у пристани в Малазе той ночью. Теперь безграничное счастье уступило место прозрению: « Я обожаю убивать. Нижние боги, как мне это нравится – и чем больше нравится, тем лучше получается. Я никогда не чувствовал себя настолько живым ».