Абрахам Меррит - Корабль Иштар (сборник)

Усмехнувшись, перс отпустил юношу; не спуская глаз с темноволосой женщины, он оттолкнул фригийца, встал на его место и положил руку ей на плечо.

- Я все слышал, - сказал он. - Кто эта жрица? Я недавно приехал сюда и ничего не знаю о здешних нравах. Но клянусь Ормуздом! - Он обнял ее за плечи. - Стоило ехать так далеко, чтобы встретить тебя! Кто эта прекрасная жрица?

- Она - хранительница Приюта Бела, - женщина прижалась к Зубрану.

- Но что она там делает? - спросил Зубран. - Если бы это была ты, мне все было бы ясно. Но зачем там она?

- Жрица живет в Приюте Бела на самой вершине храма, - заговорил ассириец. - Сюда она приходит, чтобы помолиться у алтаря. Потом она уходит.

- Если верить твоим словам, .- заметил Зубран, - то для такой красавицы, как она, не подходит жизнь затворницы. Почему же она довольствуется этим, если так прекрасна?

- Она принадлежит богу, - ответил ассириец, - она хранит его дом. Если бог придет, он может быть голоден. Должна быть готова еда, и кто-то должен ее подавать. Или его может охватить страсть…

- И поэтому там должна быть женщина, - дерзко улыбаясь, собеседница смотрела на Зубрана.

- В моей стране тоже есть такой обычай, - перс обнял ее крепче, - но жрицы редко ждут бога в одиночестве. Жрецы этого не допускают. Ха-ха!

О Боже! Неужели Зубран никогда не подойдет сюда? Так, чтобы Кентон смог позвать его? А если его окликнуть, то и остальные услышат… И тогда…

- А кто-нибудь из этих жриц, из тех, что ждут… - голос Зубрана звучал мягко и вкрадчиво. - Кто-нибудь из них когда-нибудь… встречался… с богом?

Раздался голос юноши:

- Говорят, что с ней разговаривают голуби - голуби Иштар! Говорят, она прекрасней, чем сама Иштар!

- Глупец! - прошептал ассириец. - Молчи, глупец! Ты навлечешь на нас беду! Ни одна женщина не может быть прекраснее Иштар!

- Ни одна женщина не может быть прекраснее Иштар, - вздохнул юноша. - Значит, она - Иштар!

- Он сумасшедший, - сказал фригиец.

Но перс свободной рукой подтащил юношу к себе.

- Эти жрицы когда-нибудь встречались с богом? - спросил он.

- Подожди, - тихо произнесла женщина. - Я спрошу Народаха, лучника. Он иногда приходит ко мне. Он скажет. Он видел множество жриц. - Крепко обхватив обнимавшую ее руку перса, женщина склонилась вперед. - Народах! Подойди сюда!

Лучник обернулся и, прошептав что-то своим товарищам, ускользнул. Стрелки сомкнулись, закрыв то место, где он стоял.

- Народах, - обратилась к нему женщина, - скажи, жрицы когда-нибудь встречались с Белом?

Лучник не знал, что ответить, в его взгляде сквозило беспокойство.

- Я не знаю, - произнес он наконец, - много чего рассказывают. Но может, это только сказки? Когда я впервые появился в храме, здесь была одна жрица. Она была свежа как молодая луна и многих зажгла страстью.

- Эй, лучник, - громко прервал его перс. - Но встречалась ли она с богом?

- Я не знаю, - ответил Народах. - Говорят, ее иссушило пламя бога. Жена возничего, который служит у жреца Ниниба, рассказывала мне, что когда жрицу нашли, лицо ее было очень старым. Она походила на финиковое дерево, которое засохло, не успев принести плоды.

- Будь я жрицей, и такой прекрасной, я бы не стала ждать бога! - женщина пристально взглянула на Зубрана. - Я бы нашла мужчину. Да, у меня было бы много мужчин!

- Потом была еще одна, - продолжал лучник. - Она говорила, что бог приходил к ней. Но она была сумасшедшей и приняла за бога одного из жрецов Нергала.

- Эй, слышите, мне нужны мужчины! - шептала женщина.

- Потом была еще одна, - говорил в раздумье лучник, - Она выбросилась из окна. Другая исчезла. Еще одна…

- Похоже, всем этим жрицам не очень везло, - прервал его перс.

- Мне нужны мужчины! - исступленно повторяла женщина.

Опять раздался удар грома, на этот раз ближе. В мрачном, темнеющем небе медленно сгущались тучи.

- Будет сильная гроза, - тихо сказал фригиец.

Девушка, чье пение не понравилось Нараде, опять ударила по струнам арфы; она запела, и голос ее звучал дерзко и вызывающе:

Она оборвала пение. Откуда-то издалека послышался голос, раздались шаги. Воины подняли луки и копья, приветствуя идущих. За спинами воинов бесчисленные толпы людей упали на колени. Перс прижался к стене. В круглом, обрамленном камнем окне Кентон видел теперь только его голову.

- Зубран! - тихо позвал Кентон.

В полном изумлении перс посмотрел на стену, потом прижался к ней сильнее и закрыл лицо плащом.

- Волк, - прошептал он. - С тобой все в порядке? Ты где?

- За стеной, - ответил шепотом Кентон. - Говори тише.

- Ты ранен? Ты в плену? - спрашивал перс.

- Со мной все в порядке, - ответил Кентон. - А что с Гиги и Сигурдом?

- Они ищут тебя, - сказал перс. - Мы совсем было отчаялись…

- Слушай, - сказал Кентон, - рядом с лестницей храма растут высокие деревья….

- Мы знаем, - ответил Зубран, - мы заберемся по ним и проникнем в храм. Но ты…

- Я буду в Приюте Бела, - сказал Кентон. - Как только начнется гроза, идите туда. Если меня там не будет, берите Шаран и возвращайтесь на корабль. Я вас догоню.

- Мы не пойдем без тебя, - ответил Зубран шепотом.

- Я слышу голос, - сказал стоявший на коленях ассириец, - он доносится из камня.

Кентон тотчас же потерял Зубрана из вида.

Пение слышалось громче, шаги приближались. Каким-то потайным входом в храм вошли отряды лучников и воинов с мечами. За ними шли наголо выбритые жрецы в желтых одеждах, они пели и размахивали золотыми курильницами. Воины выстроились полукругом перед алтарем. Мрачным аккордом жрецы закончили пение и пали ниц.

На помост вышел человек приблизительно одного роста с Кентоном. С головы до ног он был закутан в сверкающую золотую мантию, конец которой держал на поднятой левой руке, скрывая таким образом свое лицо.

- Жрец Бела, - прошептала женщина.

В группе девушек началось какое-то движение. Нарада напряженно вытянулась. Никогда еще в ее глазах не было такого томления, такого горько-сладкого желания, как в тот миг, когда жрец прошел мимо, не замечая ее. Тонкие пальцы сжимали легкую ткань, грудь ее вздымалась, с губ срывались дрожащие вздохи.

Жрец Бела подошел к золотому алтарю. Он опустил руку, державшую край мантии, - и пальцы Кентона, сжимавшие сверкающую ручку, готовы были разжаться сами собой.

Как в зеркало, Кентон смотрел в свое собственное лицо!

Затаив дыхание, Кентон смотрел на этого незнакомого близнеца. Тот же квадратный подбородок, твердая линия губ, чистые голубые глаза.

Он начал понимать, в чем заключался план черного жреца. Так вот кто стайет возлюбленным Ша-ран! Эта мысль мгновенной молнией озарила его сознание. Кентон задумался.