Абрахам Меррит - Корабль Иштар (сборник)

- Ну уж таких детских выходок я от вас не жду, - ответил я, изобразив некоторое возмущение.

Сатана довольно хмыкнул. Его лицо оставалось неподвижным, но глаза оживленно блестели.

- Устаревшие игры, - сказал он. - После опытов с доктором Фаустом я их не использую.

- Может быть, - вежливо обратился ко мне Конзардине, - вы думаете, что я новый доктор Фауст? Нет, Киркхем. - Он насмешливо посмотрел на меня. - Но если это и так, то Ева все же - не Маргарита.

- Если позволите, не ваша Маргарита, - добавил Сатана.

Кровь бросилась мне в лицо. И опять удовлетворенно хмыкнул Сатана. Они продолжали свою игру со мной. И попахивало серой от этих забав. Я чувствовал себя, как мышка между двумя котами. И девушка казалась мне еще одной такой же беспомощной мышкой.

- Нет, - снова зазвучал голос Сатаны, - я теперь действую по-другому. Я, правда, по-прежнему покупаю души или просто отбираю их. Но я не так строг с ними, как раньше. К тому же я арендую их на определенные сроки и хорошо плачу за аренду, Джеймс Киркхем.

- Может, хватит обращаться со мной, как с ребенком? - холодно спросил я. - Я согласен: все, что вы рассказали обо мне, - правда. Я верю всему, что вы рассказали о себе. Я признаю, что вы - Сатана. Прекрасно. Ну и что дальше?

Вопрос повис в воздухе. Конзардине зажег сигару, налил себе немного бренди и, чтобы лучше видеть мое лицо, отставил в сторону стоявшую между нами свечу. Глаза Сатаны впервые за весь вечер смотрели поверх моей головы. По-видимому, начинался завершающий период этой таинственной игры.

- Слышали ли вы когда-нибудь легенду о семи сияющих следах Будды? - спросил у меня Сатана.

Я покачал головой.

- Эта легенда побудила меня изменить древний способ охоты за душами, - серьезно продолжал он. - Она положила начало новой инфернальной эпохе. Но для вас она имеет большое значение и по другим причинам. Итак, слушайте.

Когда Будда, Гаутама, или Просветленный, - нараспев начал он, - был еще в чреве своей матери, яркий свет исходил от него, словно был он живым драгоценным огоньком. И так ярок был этот свет, что тело матери сверкало, как фонарик с зажженным в нем священным огнем.

Впервые в голосе Сатаны появилось выражение: и злоба и елей одновременно звучали в нем.

- И когда настало время родов, свершилось чудо: он шагнул вперед из чрева своей матери, и оно затворилось за ним. Семь раз шагнул младенец Будда и остановился, чтобы принять поклонение дэвов, духов, гениев духов и всего Небесного воинства, собравшегося вокруг. А семь следов его сверкали, как звезды в шелковистой траве. И - слушайте дальше - пока Будда принимал поклонения, эти сверкающие следы ожили, зашевелились и самостоятельно отправились в разные стороны, открывая пути, по которым пройдет Просветленный. Семь чудесных миленьких маленьких Иоаннов Крестителей бежали впереди него… Ха-ха-ха! - Сатана засмеялся, но лицо его по-прежнему ничего не выражало, а губы не двигались. - Один пошел на Запад, другой - на Восток, третий - на Север, а четвертый - на Юг, пролагая дороги искупления во все четыре стороны света. А что же случилось с тремя остальными? Увы и ах! Мара, Князь Тьмы, наблюдал пришествие Будды, и мрачные предчувствия терзали его. Ибо только правда имела тень при свете слов Будды, и бессмысленными становились слова обмана, которыми Мара обольщал людей и обращал их в рабство. Если восторжествует Будда, Мара потеряет над ними власть и погибнет. Очень не нравилось это Князю Тьмы, ибо более всего любил он власть, и высшим его наслаждением было повелевать людьми. И этим, - совершенно серьезно заметил Сатана, - Мара был очень похож на меня. Но интеллект его был развит гораздо меньше моего - он никогда не понимал, что, манипулируя правдой подходящим образом, можно добиться гораздо большего, чем с помощью лжи.

Так вот, не успели эти три неповоротливых следа отойти слишком далеко, как Мара поймал их. И тогда хитростью и коварством, колдовством и всяческими уловками он совратил их с истинного пути. Он научил их великолепным озорным проделкам и восхитительнейшим хитростям и отправил их странствовать.

И что же было дальше? Естественно, и мужчины, и женщины пошли за этими тремя следами. И кто может их в этом обвинить? Ведь все следы были одинаковы с виду. А дороги, которые выбирала эта троица, были гораздо лучше, нежели суровые, каменистые и труднопроходимые тропы, использованные неподкупной четверкой, - они были восхитительно легки, источали пьянящий аромат и завораживали красотой. Только заканчивались они по-разному.

Души, которые последовали за тремя заколдованными следами, неизбежно оказывались в средоточии лжи и порока и там оставались среди этой грязи навсегда. Те же, которые последовали за другими четырьмя следами, остались свободны. Но все больше и больше людей отправлялись за порочными следами, и Мара был очень доволен. Дошло до того, что, казалось, никто уже не ступал на путь просветления. И тогда Будда рассердился. И послал он за своей четверкой, и со всех четырех сторон света поспешили к нему сверкающие священные следы. Они нашли и поймали заблудших и больше никуда не отпускали их.

Что же было делать с тремя заблудшими следами? Их нельзя было уничтожить, ибо они были следами Будды, их нельзя было даже лишить необыкновенных возможностей. Но так глубоко развратил их Мара, что ничто не могло излечить их от скверны.

И решено было лишить их свободы до тех пор, пока стоит мир.

Где-то неподалеку от огромного храма Боробудура на Яве прячется меньший храм, В этом храме стоит трон. Чтобы. добраться до трона, нужно взойти по семи ступеням. На каждой ступени сияет отпечаток ножки младенца Будды. С виду они совершенно одинаковы но безмерно их различие. Четыре праведных следа охраняют три заблудших. Храм этот окружен непроницаемой тайной, дорога к нему полна смертельных опасностей. Тот, кто минует их и войдет в храм, сможет взойти на трон.

Но, поднимаясь на трон, нужно наступить на пять из этих сияющих следов!

А теперь слушайте, что произойдет после этого. Если из этих пяти следов три окажутся неправедными, то, как только человек вступит на трон, все, что только есть на земле и что может дать ему Князь Тьмы, будет его, стоит ему лишь пожелать. Разумеется, платой за это будет порабощение души, а может быть, и ее уничтожение.

Но если три из пяти следов окажутся праведными, тогда человек свободен от земной суеты, свободен от иллюзий, свободен от желаний, он - Носитель Света, Сосуд Мудрости, а душа его навсегда сольется с Божественной душой.

Святой он или грешник, волей-неволей иллюзии всего мира будут его иллюзиями, если он наступит на три неправедных следа.

И грешник он или святой, но если он наступит на три праведных следа, то освободится от всех заблуждений, а благословенная душа его навеки пребудет в Нирване..