Абрахам Меррит - Корабль Иштар (сборник)

Он помолчал, ожидая, пока я выполню первую часть его приказания.

- Вы выедете отсюда, - продолжал он, - завтра в десять тридцать утра. Время на дорогу рассчитано так, что вы выйдете из машины и войдете в музей ровно в час. На вас должен быть определенный костюм, который вам подаст ваш слуга. Он также выберет пальто, шляпу и прочие аксессуары. Вы должны, как и принято, сдать пальто в гардероб. Оттуда вы отправитесь прямо к нефритам Ианнана - мнимый предлог вашего посещения. Вы можете поболтать, с кем вам захочется, и чем больше, тем лучше. Но вы должны устроить все так, чтобы ровно в час сорок пять вы один вошли в северный коридор Египетского крыла. Вы будете увлеченно рассматривать его коллекцию до пяти минут третьего, и точно в эту минуту вы должны войти в комнату, где хранится ожерелье. У обеих дверей этой комнаты стоят охранники. Они вас знают?

- Не уверен, - ответил я. - Возможно. Id всяком случае наверняка слышали обо мне.

- Вы должны придумать предлог, чтобы обратиться к одному из охранников в северном коридоре, - продолжал он, - если, конечно, он не знает вас в лицо. И точно так же в комнате, где хранится ожерелье: Потом отойдите в один из углов комнаты, неважно в какой, в любой, и погрузитесь в изучение витрины прямо перед вами. Вы должны держаться как можно дальше от интересующего вас объекта и от обоих служителей, которые, возможно, сочтут своей обязанностью быть поближе к такому, - усмехнувшись, он поднял бокал, - выдающемуся посетителю.

- Ровно в четырнадцать пятнадцать, Джеймс Киркхем, вы подойдете к витрине с ожерельем, откроете ее инструментом, который вам дадут, возьмете ожерелье, положите его в специально изготовленный потайной карман пиджака, с левой стороны, бесшумно закроете витрину и спокойно уйдете.

Я скептически посмотрел на него и спросил:

- Вы сказали: «Уйдете»?

- Спокойно уйдете, - повторил он.

- Прихватив еще и двух сторожей, - иронично предположил я.

- Не обращайте внимания на сторожей, - сказал он.

- Не обращать внимания? - переспросил я. - Но они-то уж непременно не оставят меня без своего внимания, Сатана.

- Не перебивайте меня больше, - строго приказал он. - Вы не будете обращать внимания на охрану. Вы вообще не будете обращать ни на что внимания - что бы вокруг вас ни происходило. Запомните, Джеймс Киркхем, это жизненно важно для вас: вы должны сосредоточиться только на одном - открыть витрину ровно в четырнадцать пятнадцать и выйти из комнаты с ожерельем. Вы не будете больше ничего видеть и слышать, вы не будете больше ничего делать. Ровно две минуты вам потребуется, чтобы дойти до гардероба. Оттуда вы пойдете прямо к выходу. Выйдя из дверей, вы шагнете вправо, нагнетесь и завяжете ботинок. После этого вы спуститесь по ступенькам на улицу, по-прежнему не реагируя на происходящее вокруг вас. У тротуара вы увидите голубой лимузин. Шофер будет протирать правую фару. Вы сядете в машину и отдадите ожерелье тому, кто вас там будет ждать. Это должно произойти в четырнадцать двадцать. Ни в коем случае не позже. В течение часа вы будете вместе кататься в машине. В пятнадцать двадцать вы выйдете около обелиска позади музея, пройдете по авеню, возьмете такси и вернетесь в Дискавери-Клуб.

- Вы сказали: «Дискавери-Клуб»? - Я был настолько изумлен, что подумал, не оговорился ли он.

- Повторяю, вы вернетесь в Дискавери-Клуб, - ответил он. - В Клубе вы первым делом подойдете к дежурному портье и скажете ему, что вам необходимо сделать некую работу, которая требует полной сосредоточенности. Вы велите ему не отрывать вас ни по какому поводу, не допуская ни посетителей, ни звонков. Скажете ему, что вас, по всей вероятности, попытаются достать репортеры и что ему следует отвечать, что вы, мол, обещали принять их в восемь часов. Вы внушите ему, что работа, которую вам нужно сделать, настолько важна, что вас ни в коем случае нельзя беспокоить. Велите ему также принести к семи часам все вечерние газеты и экстренные выпуски дневных газет.

Он немного помолчал и спросил:

- Все ясно?

- Все, за исключением того, что я должен ответить репортерам.

- Это вы узнаете, - загадочно ответил Сатана, - когда прочитаете газеты.

Он потягивал вино из бокала и оценивающе рассматривал меня.

- Повторите мою инструкцию, - велел он.

Я с легкостью выполнил эту просьбу.

- Хорошо, - кивнул Сатана. - Вы, конечно, понимаете, что я заимел вас вовсе не для этого маленького приключеньица. Настоящее испытание вам еще предстоит пережить. А это в некотором роде пробный тест. Вы должны его пройти. Ради себя самого вы должны пройти этот тест, Джеймс Киркхем… Ну что ж, - он нажал звонок, - на сегодня вам хватит волнений. Я всегда забочусь о своих подопечных, даже о тех, которые еще только проходят проверку. Идите к себе и как следует выспитесь.

Отъехала панель. Из лифта вышел Томас и остановился, ожидая меня.

- Спокойной ночи, Сатану, - вежливо сказал я.

- Спокойной ночи, - ответил он. - Но, как бы хороша она ни была, ваша завтрашняя ночь будет еще лучше.

Было уже около одиннадцати часов. Обед длился дольше, чем я полагал. В спальне все было приготовлено. Я поблагодарил Томаса и отпустил его. Через полчаса, после двух стаканов бренди с содовой, я выключил свет и улегся в постель в надежде, что появится Баркер.

Лежа в темноте с широко открытыми глазами, я повторял про себя весьма странную инструкцию Сатаны. Совершенно очевидно - я был частичкой довольно сложной мозаичной картинки-загадки. Я должен был в строго фиксированные моменты проявлять заданные мне фрагменты этой картинки, чтобы получить в точности то, что задумано. Пожалуй, точнее будет сказать, что я чувствовал себя живой шахматной фигурой в одной из партий, разыгрываемых Сатаной. Я должен был совершать ходы по задуманному плану в определенные моменты игры. Что же должны делать остальные фигуры? А если одна из них пойдет чуть раньше или чуть позже? Что может тогда произойти со мной?

И снова мне привиделась картина на стене храма, где каменный двойник Сатаны с жутко сверкающими глазами направляет руку Судьбы. Почему-то я сразу успокоился. Этическая сторона этого дела меня, в общем, не волновала. В конце концов, большинство музейных сокровищ в известном смысле краденые, они поступают в музеи из разграбленных гробниц, склепов или погибших городов.

Да и помимо всего прочего мне ничего иного не оставалось, кроме как подчиниться Сатане. Если я откажусь - мне конец. В этом у меня не было никаких сомнений. А Сатана будет продолжать в том же духе. Выдать его я тоже не мог - я даже не знал, где находится место моего пленения. Победить Сатану можно было, только играя в его же игру. Другого пути не было.

Да и что стоит любое ожерелье в сравнении с Евой!