Елена Воробьева - Не оставляющий следов: Обретение

Говорил сумбурно и путано, чтобы не создать впечатления заранее продуманной речи. В продолжение повествования следователь сначала кивал головой, потом хмурился все больше и больше, но не перебивал меня вопросами. Когда, описывая ужасы подвала, я дошел до предположения, что свалившихся на наши головы демонят натаскивали на людей, пусть даже нищих, с трудом сдерживая азарт, переместился к разложенным на рабочем столе документам.

– Да, все верно, все совпадает! – просматривал отчет за отчетом, комментируя написанное. – Захоронены кости… ориентировочно шесть человек… чан с кислотой… следы органики… Но демоны?

Он изумленно воззрился на меня поверх листа.

– А разве не зарегистрированы в управе странные жалобы жителей, которые никто не принял во внимание?

– Нет, уважаемый, такого просто не может быть, – пояснил авторитетно. – Любая официально поданная жалоба подвергается проверке. «Уложение о правопорядке» гласит: подданный императора может подать в управу жалобу по любому подозрительному поводу. Написать можно все, что угодно, вплоть до того, что ночами духи неупокоенные зубами ставни грызут и требуют утех экзотических. Следователь вынужден будет санкционировать проведение комплекса обязательных мероприятий: запросить справку от чиновника, ответственного за связь с мато-якки, на предмет увлечения заявителем туманящих разум веществ, уточнить у местных лекарей, не подвержен ли жалобщик буйным припадкам. Навестить соседей и осведомиться о его репутации, заодно уточнить, не замечали ли они следы зубов инфернальных сущностей на ставнях собственных жилищ.

О, какие тонкости следственных процедур раскрываются передо мной!

– Но ведь может быть такое, что заявитель не самый добропорядочный или вменяемый обыватель? Что тогда?

– Даже тогда нельзя исключить, что некие неупокоенные духи и впрямь грызли ставни, стремясь добраться до вожделенного тела. И вот тогда нелишним будет организовать засаду, особенно если соседи все же слышали странный шум и замечали нечто подозрительное. И ведь бывает такое: врываются в дом к заявителю «духи неупокоенные», вооруженные и опасные, покушаясь на неприкосновенность не только телесную, но и имущественную, а там их уже ожидают крепкие ребята, хранящие закон и порядок в подлунном мире, – похоже, наша беседа доставляла старшему следователю истинное удовольствие. – Сколько таких «неупокоенных» упокоилось на плахе – не сосчитать… Вот лично Вы уверены, что в данном случае это были именно демоны?

– Да, – я ответил мгновенно, не успев обдумать вопрос и ошалев от резкой смены темы.

Ну про-о-о-офи! Надо учиться так же допрашивать подозреваемых. Я уже не обманывался дружелюбием следователя: все эти доверительные интонации, уважительные улыбки, призванные создать соответствующую обстановку… Ох, профи! Даже странно, что сшитую белыми нитками версию о том, что злоумышленника Мунха мы с Аянгой увели с собой для выяснения причин его подозрительного появления и поведения в подвале, Зиан Гюрен Иса принял без лишних вопросов. Демонстрирует лояльность семье? Как принял и уверения в том, что о ночном переполохе среди стражи мне ничего не было известно, иначе, как законопослушный человек, я бы… М-да, соври такому. Пожалуй, мне повезло, что расследование поручили именно ему.

– Спасибо. Мы немедленно переведем задержанного Вами злоумышленника в тюрьму, и я обязательно доведу сведения о Ваших заслугах в этом деле до вышестоящих инстанций, – он вежливо поклонился.

– Нет-нет, какие заслуги? Это произошло случайно!

– Вы будете удивлены, но именно так и ловят преступников: случайно. Берут на месте преступления, либо по горячим следам. Если след простыл, можно выйти на него по наводке, но шансы уже тогда будут невелики. Именно поэтому любой уважающий себя следователь имеет штат осведомителей в самых разных слоях населения, учтите это на будущее. А ползать с лупой по мостовой, как Вы, наверное, представляли себе работу сыщика, – это второстепенное действо. Поиск доказательств, помогающих уличить уже пойманного.

– Почему Вы мне об этом рассказываете? – Странная откровенность. Нет, понятно, что я свой… вернее, это они мои, но вот так, запросто, поделиться специальными знаниями…

– Есть у меня ощущение, – Зиан Гюрен задумчиво следил за моей рукой, размеренно гладящей спинку Сию, – что вижу перед собой будущего коллегу. Или достойного руководителя, уже достаточно хорошо знакомого со спецификой нашей работы.

– Спасибо, – я даже смутился. – Мне тоже хотелось бы этого. Кстати, Вы не знаете, как сложится карьера секретаря господина Дзиннагона? Несправедливо, если он пострадает из-за своей любезности.

– Пока он отстранен от службы до выяснения обстоятельств, но, вероятно, останется тут временно исполняющим обязанности. Сам начальник содержится под домашним арестом: ему многое придется объяснять, но уже не нам. Не наша компетенция, у этих душ из туши свое высокое начальство… Не удивляйтесь так, мы, Иса, не всегда относимся по-братски к разным кланам семьи, а уж административный блок недолюбливают, наверное, все.

– Я могу идти? – разговор «по душам» утомил преизрядно, рубашка на спине была влажной от пота.

– Не смею задерживать, – улыбнулся по-отечески следователь, но я этой улыбке уже не верил. – Благодарю еще раз, господин.

Когда вернулся в «Дом в камышах», Учитель Доо в сопровождении знакомого мато-якки поднимался из подвала. Мы столкнулись на внутреннем дворе.

– Я услышал от самого Мунха все, что он смог рассказать, – поклонился мато-якки. – Спасибо, господин, мы умеем помнить добро. Нет, ну каковы плюгавцы! – тут же с возмущением сплюнул под ноги. – Извините… Почти полгода два недоразумения, которые и слова доброго не стоят, отвлекали на расследование лучшие силы сообщества!

– Камень в башмаке докучает порой больше, чем боевая рана, – ответил народной пословицей.

– Вот и примечайте на будущее, уважаемый, чтобы не обманываться, – не стал сдерживаться мато-якии. – Кто нос дерет и смотрит гоголем, тот в нутре слабенький бывает. Кто дурачок на лицо – себе на уме, хитрован. А больше всего опасайтесь того, кто весь на свету, душа нараспашку. Что там у него под распашкой творится? Демоны знают!

– Интересно, почему так получается? – я поддержал разговор: бандит-то наш склонен к обобщениям, оказывается.

– Почему? Дак слаб человек. У человечка-то нутро мя-ягонькое, – лицо мато-якки кривилось презрением. – Бережет он его, вечно выставляется не собой. Изображает, каким хочет быть, а не тем, кто есть на самом деле… Значит, старого мерзавчика властям сдадите?

– Ну, а как иначе? Внимание к подвалу уже привлекли, и серьезное, – ответил ему. –Секретарь управы вызвал следователя, шестеренки государственной машины закрутились…