Елена Воробьева - Не оставляющий следов: Обретение

– Но одного вы все-таки проворонили, – я был уязвлен отповедью и хотел тем же ответить собеседнику. – Мельхиора-то не заметили, хотя он не один год к вам ходил.

– Ловкач просачивался в щель, которую мы не замечали, – Балькастро чувствовал за собой вину, потому и решил оправдаться, – вернее, не считали ее пригодной для проникновений. И силы его слишком малы – эфир даже не колыхался... но даже он успел натворить бед. А если за дело возьмешься ты?

Вот так сюрприз! Я-то чем могу им навредить?

– Не испытываю в этом потребности, – постарался ответить с достоинством.

– Это ты сейчас так говоришь, – старший дежурный тяжело вздохнул. – Юноши подвержены импульсивным поступкам.

Это он мне, Иса, рассказывает про юношеские импульсивные поступки и ставит на одну доску с Мельхиором?

– Иса никогда не опустятся до краж и подлости, дефенсор. Мне претят ваши подозрения. Не делайте меня своим врагом, высказывая их!

– Простите, сеньор! Только близорукость не позволила сразу разглядеть благородную кровь, текущую в Ваших жилах, – Балькастро почтительно качнул рогами, но ехидная улыбка не смягчила крутой зигзаг его рта. – Разумеется, Вы сюда будете проникать для более масштабных пакостей.

Я еще пару секунд возмущенно сверлил его взглядом, но не выдержал и расхохотался. Делать мне больше нечего, кроме как устраивать на изнанке мира масштабные пакости. Но каков демон! Все же смог вывести меня из себя.

– Я не дитя, дефенсор, – отсмеявшись, расслабленно откинулся на спинку стула, – и у меня есть обязательства и обязанности в своем мире. Извините, но причинять вам беспокойство нет ни времени, ни желания.

– И вправду, Иниго, – голос Учителя Доо был обманчиво мягок, – не стоит задевать гордость отпрысков высших семей. Неприязнь не должна встать между нами – хранить равновесие между мирами придется до скончания веков.

Примицерий хмыкнул, но все же осадил грозным взглядом Балькастро, ставя точку в нашей перепалке.

А дома мы с наставником ломали голову, решая проблему с алхимиком. Все, что мог, он нам уже рассказал, как теперь половчее избавиться от его обременительного присутствия? Сдать с рук на руки мато-якки, чтобы они решали его дальнейшую судьбу? Но так мы практически отдадим производство эликсиров под контроль преступников, ведь ради сохранения своей жизни Мунх согласится на любые их предложения. Этого делать нельзя. Проще всего было оставить его в том самом подвале, чтобы именно стражи нашли возмутителя спокойствия, но тогда никто, скорее всего, не узнал бы о масштабной интриге, затеянной под носом у властей. А если бы и узнали, то кто из официальных лиц готов был бы поделиться с нами информацией?

Но Судьба вновь все расставила по местам. Крайне вежливый посыльный из управы в крайне деликатных выражениях пригласил меня в любое удобное время на встречу с государственным следователем. Знаю эту вежливость, она означает: «Срочно!»

С походом в управу решил не затягивать. Наставник согласно кивнул в ответ на мое предложение признаться во всем властям – в разумных пределах, конечно, но идти со мной отказался, демонстрируя крайнюю степень доверия и особо отметив, что многое будет зависеть от моего собеседника. Все правильно, с Иса должен беседовать Иса, и Иса Исе рознь. Проще будет возложить тяжесть решения судьбы нарушителя закона на сам Закон. С трудом уговорили остаться дома Аянгу. Она слишком близко к сердцу приняла свои обязанности телохранителя и рвалась исполнять их двадцать четыре часа в сутки. А вот Сию с собой взял, несмотря на его острое нежелание вновь оказаться вблизи дома Дзиннагона.

С котом на плече вошел в кабинет, где раньше располагался секретариат. За столами в приемной сидели незнакомые и малозаметные личности, проверяющие толстые учетные книги управы, сортирующие листы с описаниями и протоколами допросов. На меня не обратили внимания, лишь один, тихо сидящий в углу, проводил цепким взглядом.

Навстречу из-за заваленного папками и бумагами стола секретаря поднялся худощавый жилистый человек с покрасневшими глазами и чуть разбалансированными от усталости движениями. Коренной бахарец. Волосы цвета выгоревшей под солнцем травы покрыты строгой чиновничьей шапочкой, светло-голубые глаза смотрят холодно, но не зло. Висок оплетает татуировка кристалла синего льда, заключенного в оковы: государственный сыск. Потомственный хранитель правопорядка, Иса всегда ценили такие кадры.

– Зиан Гюрен Иса, старший следователь управления внутренних дел, – обозначил приветственный поклон.

Старший следователь управления? Похоже, расследование взрыва в управе квартала поручили одному из лучших специалистов, иначе делом занимались бы следователи городского отдела, и это меня вполне устраивает.

– Аль-Тарук Бахаяли, – кивнул в ответ, – я ведь здесь неофициально присутствую.

Зиан Гюрен понимающе улыбнулся.

– Позвольте побеседовать с Вами? Прошу прощения, что вынужден встречаться в таких условиях, – он указал на небольшой столик у стены, к которому были придвинуты низкие кресла, – служба.

Беседа… Что же, мне нравится этот прием. Мы расположились с удобствами, Сию плавно перетек на колени.

– Я прибыл сюда для расследования происшествия прошлой ночью в управе квартала. – следователь не стал ходить вокруг да около и сразу перешел к делу. – Что Вы знаете об этом? – принятую процедуру следствия нарушать не намерен, хотя видно, что беседа с представителем высшей семьи дается ему нелегко из-за сословной пропасти между нами. Он «при исполнении», и значит, имеет самые широкие полномочия, а слова о беседе должны расположить меня к собеседнику и откровенности. Чтобы убедиться в этом, задал встречный вопрос:

– Откуда вдруг подозрения о моей осведомленности? – капризно опустил уголки губ.

– Вы неожиданно посетили управу накануне странных событий, которые здесь произошли, – говорит спокойно, уверенно. – Могу ли узнать, какая необходимость подвигла на это?

– Хотел переслать весточку отцу, – предлог был выбран безупречно и с намеком на мое положение. Можно гордиться собой. – И заодно воспользовался любезным предложением секретаря и ознакомился с устройством управы. Мои странствия…

– Да-да, я в курсе Вашего путешествия, как и в курсе проявленного Вами интереса к устройству управы, – Зиан Гюрен вернул меня к своему вопросу. – Было ли во время осмотра замечено что-нибудь необычное?

Не сдает позиций, это хорошо. Приятно общаться с профессионалом, ему можно доверить сведения, полученные от злоумышленников. Частично доверить.

– У меня пропал кот… – я начал издалека, – да-да, этот самый…

Упомянутый кот прикрыл глаза и подставил под ладонь лобастую голову. Следователь понимающе улыбнулся и демонстративно расслабился, внимая рассказу о том, как я, расстроенный безрезультатными поисками кота, зашел в управу, чтобы передать письмо отцу, вдруг услышал очень знакомое мяуканье из вентиляционного отверстия, когда возвращался с экскурсии, любезно устроенной для меня секретарем, и предположил, что несчастное животное умудрилось забраться в подвал дома начальника управы. Я ничего не сказал секретарю – не хотелось выглядеть маленьким мальчиком, капризничающим из-за пропажи игрушки. Ведь понятно, что лишь для меня он является любимым питомцем, а для всех остальных – простым котом, не заслуживающим таких усилий по розыску. Чтобы не произошло непоправимой ошибки, домашние слуги еще раз обыскали всю округу, и лишь под вечер убедились, что беглеца нужно искать именно в том самом подвале. Ждать до утра было нестерпимо, – Вы же понимаете мои чувства! Видимо, сам он выбраться оттуда не мог, – и спасать несчастного зверька я отправился немедленно, в сопровождении телохранительницы. Да, мы постарались проникнуть в подвал незаметно, чтобы не беспокоить своими частными проблемами охрану… И вот уже в самом подвале…