Роджер Желязны - Девять принцев Амбера. Ружья Авалона

- Вот, в сущности, и все на сегодняшний день, - сказал я, разглядывая результат своих трудов, и, поднявшись, прикурил от лампы. - А после того я вновь обрел зрение, бежал из Амбера, попал в страну под названием Лоррейн и встретил там Ганелона, а потом явился сюда.

- Зачем?

- Невдалеке отсюда был тот Авалон, что я знал когда-то.

Я сознательно не упомянул, что был прежде знаком с Ганелоном, и надеялся, что он поймет меня правильно. Ведь эта Тень была вблизи нашего Авалона, так что Ганелону непременно покажутся знакомыми вся страна и ее обычаи. Это может оказаться полезным, а потому Бенедикт не должен пока знать об этом.

Как я и надеялся, он пропустил это мимо ушей, увлекшись более занимательными подробностями.

- Как тебе удалось бежать? И как ты только ухитрился?

- Конечно, мне помогли, - признался я, - выбраться из камеры. А уж потом… Там есть еще и такие ходы, о которых не знает даже Эрик.

- Понимаю, - произнес Бенедикт, якобы не выказывая интереса, надеясь, естественно, что я стану продолжать и выложу имена своих сообщников.

Я пыхнул трубкой, улыбнулся и откинулся назад.

- Хорошо, когда у тебя есть друзья, - сказал он, словно соглашался с моей не высказанной вслух мыслью.

- Думаю, в Амбере у каждого из нас найдутся верные люди.

- Хотелось бы так думать, - ответил он. - Помнится, дверь твоей камеры оказалась изрядно оцарапанной, еще ты спалил лежанку и разрисовал стены.

- Да, - согласился я. - Долгое заключение влияет на рассудок. По крайней мере на мой - временами я просто терял его.

- Не завидую твоему опыту, брат, - сказал Бенедикт, - ничуть не завидую. Что ты собираешься делать дальше?

- Еще не решил.

- Не хочешь остаться здесь?

- Не знаю, - ответил я. - А как тут идут дела?

- На меня возложена большая ответственность, - сказал он, и это было не хвастовством, а просто констатацией факта. - Я считаю, что уничтожил главную угрозу. Впереди время относительного спокойствия, и куплено оно дорогой ценой… - Тут он глянул на обрубок руки. - Победа стоила того, однако нормальной обстановка станет не скоро.

А потом он в основном пересказал то, что мы уже знали от юного дезертира. Добавились только детали битвы. Когда предводительница адских дев была убита, ее всадницы кинулись врассыпную и разбежались; большинство погибло, пещеры удалось завалить вновь. Бенедикт решил оставить на поле битвы трофейную команду - его разведчики прочесывали окрестности, разыскивая бежавших.

Он не стал даже упоминать о своей встрече с их предводительницей, Линтрой.

- А кто убил предводительницу? - спросил я.

Неожиданно дернув культей, брат с искаженным лицом ответил:

- Это удалось сделать мне. Хотя я чуть-чуть промедлил с первым ударом.

Я отвернулся, Ганелон тоже. Когда мы рискнули вновь глянуть на него, лицо Бенедикта обрело нормальное выражение, он опустил руку.

- Мы искали тебя, Корвин. Разве ты не знал? Бранд и Джерард искали тебя в Тени повсюду. Ты не ошибся: Эрик все рассказал именно так, как ты предположил. Но мы не полагались на его слова. Не раз тебя пытались отыскать с помощью Козыря, но ты не отзывался. Должно быть, повреждение мозга блокирует вызов. Любопытно. Ты не отвечал, и мы решили, что ты умер. Потом к поискам присоединились Джулиан, Каин и Рэндом.

- Все? В самом деле? Я потрясен!

Бенедикт улыбнулся.

- О! - Я усмехнулся в ответ.

Всеобщее участие в травле означало, что не мое благополучие заботило их, а возможность скомпрометировать Эрика: покушение на братоубийство - хороший повод для низложения или шантажа.

- Я искал тебя вблизи Авалона, - продолжал он, - наткнулся на эту страну, и она очаровала меня. В те дни она была в весьма плачевном состоянии, поколениями трудился и я, возвращая ей былой блеск. Начинал этот труд в память о тебе, а потом полюбил и страну, и народ. Они считают меня своим Хранителем, и я вижу в себе защитника этой земли.

Я был и тронут, и обеспокоен. Не намекал ли он, что я тут напакостил и ему пришлось застрять здесь, приводя землю в порядок, так сказать, прибирать после меньшого братца? Или он понял, что я любил это место, то есть похожее на него, - и старался сделать его таким, каким я бы хотел его видеть? А может быть, я просто стал сверхмнителен?…

- Приятно узнать, что вы искали меня, - сказал я, - но еще приятнее знать, что ты - защитник этой земли. Мне бы хотелось повидать эти края; они напоминают о том, привычном мне Авалоне.

- И это все, что ты хочешь? Просто побывать тут?

- Ничего другого пока не пришло мне в голову.

- Знай тогда, в этом Авалоне не поминают добром твою тень, что правила здесь. Детей тут не называют твоим именем, и Корвин здесь не брат мне.

- Понимаю, - ответил я, - меня зовут Кори. Мы можем быть и просто старыми друзьями.

Он кивнул.

- Здесь всегда рады моим старым друзьям, - ответил он.

Я улыбнулся.

Само предположение, что у меня могут быть какие-то виды на Тень другой Тени, было оскорблением для меня. Ведь на челе моем - пусть мгновение - горел хладный огонь короны Амбера.

Я размышлял, что будет, если Бенедикт узнает, кто, в сущности, виноват в появлении этих наездниц. В некотором смысле я был причиной и его ранения. Правда, если вернуться еще на один шаг назад, можно считать виновным во всем Эрика. В конце концов именно его действия вызвали к жизни мое проклятие.

И все же я надеялся, что Бенедикт не узнает об этом.

Теперь следовало определить, какую позицию займет Бенедикт по отношению к Эрику. Поддержит его, выступит за меня или просто не будет мешать, когда я сделаю свой ход? К тому же я был уверен, что он озадачен и размышляет, тлеют ли еще мои амбиции или угасли, а если тлеют, то каковы будут мои планы. Итак…

Но кто первым коснется этой темы?

Я несколько раз со вкусом затянулся, допил вино, подлил еще, вновь затянулся. Я слышал гомон лагеря, шум ветра, урчание в собственном желудке.

Бенедикт пригубил вино.

А потом, почти мимоходом, спросил:

- И какие же у тебя дальнейшие планы?

Я мог бы сказать, что еще ни о чем не думал, что просто рад быть на свободе, жить, снова видеть… наконец, что я уже сыт всем этим по горло и больше не строю планов… И он понял бы, что я лгу. Ведь он прекрасно знал меня. Поэтому я ответил:

- Ты все прекрасно представляешь сам.

- Если ты ищешь моей поддержки - не рассчитывай. Амбер сейчас слишком слаб и без грызни за власть.

- Эрик - узурпатор.

- Я предпочитаю считать его просто регентом. В такой ситуации каждый из нас окажется на троне узурпатором.

- Значит, ты веришь, что отец жив?

- Конечно. Он жив и весьма расстроен. Несколько раз пытался связаться со мной.

Я сумел сохранить на лице равнодушие. Значит, отец являлся не только мне. И открывать свои впечатления от нашей последней встречи я просто не вправе - они могли сойти за ханжество, приспособленчество и прямую ложь. Ведь тогда, пять лет назад, Оберон велел мне занять трон… Конечно, он имел в виду просто регентство.