Владимир Бабенко - Тень в тени трона. Графиня [SelfPub, 16+]

Ничего подобного светило медицины никогда не видел. Если бы кто-то когда-нибудь ему рассказал о чем-то подобном, он бы первым рассмеялся в лицо враля и повелел выгнать шарлатана взашей.

Вид эскулапа, научно говоря, можно было бы охарактеризовать как «человек разумный», ударенный пустым мешком по темечку.

– Ваш вердикт, профессор? – голос господина Нортона вернул Германа Бургаве в действительность.

– Я просто поражен. Ваш сын практически здоров. Нужно будет, конечно, еще набрать мышечную массу, но это уже мелочи. А вот как все это удалось уважаемому коллеге, я не понимаю.

– Вы хотите сказать, что опасности его жизни и здоровью нет? – отец пациента был настойчив.

– Он практически здоров. Вы позволите мне поговорить с уважаемым коллегой? Если вас не затруднит, конечно, выступить в качестве переводчика. Я понимаю всю наглость моей просьбы, но если господин Хуа Гао согласится прочитать небольшой курс лекций или хотя бы поделится опытом, то я был бы просто счастлив.

Господин Нортон быть в качестве переводчика в беседе двух ученых мужей любезно согласился, но вот ехать во врачебную школу и там же еще раз выступить в этой же роли решительно отказался.

Бургаве был просто в отчаянии. Упускать такой шанс он, конечно, не собирался. Но обстоятельства были против его желаний, тем более что, получив деньги в полном объеме, китаец собирался уже завтра покинуть Амстердам.

Потребовалась все искусство дипломата, высокие слова о тысячах спасенных жизней, чтобы уговорить двух упрямых ослов согласиться посетить школу. Один в качестве лектора, другой в качестве переводчика.

Условились на завтра в полдень. Вся школа придет смотреть и слушать светило медицины из далекого Китая. Довольный своим дипломатическим подвигом, профессор покинул уютную резиденцию с двумя увесистыми мешочками, туго набитыми гульденами.

– Начальника охраны прошу пригласить ко мне, – распорядился Герд сразу же по отбытии профессора.

* * *

– Котик, ты просто прелесть! Я куплю себе новую шубку и серьги, да тут и на колье хватит. Сегодня же прикажу купить лошадей, и закажем новую коляску. А когда ты отправишься за деньгами в следующий раз? – молодая супруга задавала убеленному сединами профессору медицины массу вопросов, даже не слушая его ответы, кроме последнего. Бизнес-план поступления платежей в ее бюджет волновал молодую хапугу в первую очередь. Все остальное не волновало вообще.

– Думаю, что никогда, – печально заметил Бургаве.

– Он что, умер? – возмущению женщины не было предела.

«Вот дрянь, подох в тот самый момент, когда у меня столько планов и надежд. Не мог еще пожить хотя бы пару лет», – женщина готова была рыдать «в голос» по безвременно погибшим планам и надеждам.

– Да нет, он практически здоров. И мое лечение ему не требуется, молодой организм сам справится с недугом.

Красотка удивленно захлопала глазами.

– Но ты же сам утверждал, что его вылечить невозможно.

– Как видишь, я ошибался, Китай опередил Европу, и завтра господин Хуа Гао приедет в полдень в школу, чтобы поделиться знаниями.

– Он знает наш язык?

– К сожалению, не знает совершенно, и поэтому я уговорил господина Нортона выступить в качестве переводчика. Они оба прибудут завтра в школу в полдень.

Женщина его не слушала, крупные слезы катились из ее прекрасных глаз по поводу безвозвратной кончины ее радужных надежд, по ее так быстро рухнувшим планам обогащения за счет богатеев Нортонов.

«Какое милое создание моя жена, она плачет от счастья, радуясь выздоровлению совершенно постороннего для нее человека», – умиленно подумал, глядя на ревущую навзрыд супругу, умудренный опытом жизни профессор медицины.

Мальчишка выздоровел. Завтра в полдень Нортон с целителем Хуа Гао отправляются в лекарскую школу.

* * *

В комнате находились двое. Один сидел в кресле и внимательно читал доставленную голубиную депешу, второй смотрел в окно, молчал, давая возможность прочитать послание.

– И что нам теперь следует предпринять?

Дочитав послание до конца, прибывший накануне господин, подумав, неожиданно рассмеялся:

– А все не так уж плохо, даже наоборот, все отлично. Старый волк от радости потерял рассудок и сам лезет в капкан.

– Я не понял. Объясни.

– Все просто. Мы знаем час. Мы знаем маршрут. Остается только правильно расставить фигуры, и партия будет завершена. Надеюсь, плата будет соответствующей. А?

– Будет, не волнуйся. Твое дело привести его, а уж я постараюсь, – глаза Аларда хищно сверкнули.

* * *

Адольф Масс продрал глаза и обнаружил себя лежащим в луже напротив трактира. После того как он отказался оплатить выпитое «пойло», его вышвырнули на улицу энергичным пинком в зад. Голова откровенно трещала, и была твердая уверенность, что во рту нагадили кот или кошка, а может десяток хвостатых тварей сразу. Требовалось опохмелиться.

«Продам последнюю рубашку, но выпью», – твердо решил болезный. Встав на четвереньки, пьянчуга попытался принять вертикальное положение. Дважды упав в одну и ту же лужу, извалявшись в грязи и нечистотах, которые жильцы соседних домов имели обыкновение выливать прямо на дорогу, Адольф немного протрезвел. Правда, при этом, он приобрел такой мерзостный запах, что мог вполне сойти за самку скунса во время осенней течки.

Идти в таверну не хотелось, да и в долг ему уже никто наливать не будет. Руки дрожали, а душа горела, пылала и стонала, требуя спиртного.

– Выпьешь, дружище? – обернувшись на голос, боцман увидел такого же, как он, забулдыгу с бутылкой мутного пойла в руке.

– М… да! Угости, др… у… г, век помнить буду, – как мотылек к цветку, Адольф двинулся к спасительной поллитровке и, получив оную, припал к горлышку.

Обжигающая жидкость горячим шаром прокатилась по его горлу и провалилась внутрь. Дрожь прошла, голова прояснилась, а спаситель пропал, как сквозь землю провалился.

«А и черт с ним», – допив содержимое сосуда в четыре приема, Масс почувствовал бодрость и желание непременно кого-нибудь осчастливить. Усталость и головную боль как рукой сняло, голова была ясная, светлая, и душа требовала подвига.

Пройдя мимо публичного дома, коих на улице Нес было аж четыре штуки, Адольф направился в порт, свернув на центральную улицу Кальверстрат. Прохожих значительно прибавилось, стали появляться конные экипажи.

Прохожие, случайно оказавшиеся рядом с Адольфом, недовольно зажав нос, шарахались в сторону, впрочем, это нисколько его не смущало.

Неожиданно снова появилась головная боль. Его тошнило, и перед глазами стали появляться какие-то личности со странными физиономиями синюшно-зеленого цвета, с лошадиными головами и наглыми улыбками. Одна такая вот харя остановилась прямо перед ним, преграждая дорогу, и мерзким дребезжащим голосом проблеяла: