Владимир Журавлев - Когда вернется Вьехо

Эллефун неодобрительно нахмурился, глядя на сестру. Вот кому авторитеты нипочем. Самого Акру обругала за неряшливый вид! Крутится теперь, приводит его гриву в порядок, а бог и млеет…

– Проблемы?

Подросток окинул Эллефуна острым взглядом. Дедушка. В кои-то веки оторвался от своей малышни. К ним наверняка и возвращается. Эллефун оживился и принялся, как в детстве, вываливать на Дедушку все свои беды и обиды. И так же терпеливо и внимательно Дедушка его выслушал. Совсем как в детстве.

– Сам распорядиться не можешь? – поинтересовался подросток озадаченно. – На мой взгляд, вроде бы не сложно: подойти к рыцарям Света, обговорить взаимодействие, наметить зоны ответственности, выдать необходимые распоряжения подчиненным… м-м?

– Могу, – вздохнул Эллефун. – Охрана скрытого поселения – дело привычное. Но… ты же сам знаешь: сколько взрослых, столько и способов исполнять даже самые привычные дела! И каждый считает свой способ единственно верным! А их вон сколько вокруг, величайших, не чета мне! Как начнут со всех сторон указывать! Мол, и сделал не с той руки, и не с той ноги шагал! Наслушался уже! Уж лучше единоначалие, как и века прежде было. А я выполню, что прикажут. Только приказать некому! Вон их сколько, древних и могучих, а отрядных дел не замечают! Наверно, в думах сидят, о великом мыслят!

Дедушка задумчиво оглядел Эллефуна. Он явно испытывал какое-то сомнение. Потом все же решился и поманил предводителя Последнего древа за собой.

– Кто такой Смерч? – внезапно спросил подросток.

– Да кто же не знает великого предсказателя нашего народа!? – изумился Эллефун.

– А кто был предводителем младшего древа в его эпоху?

Эллефун впал в ступор. Дедушка смотрел на него сочувственно и печально. И он больше не выглядел ни Дедушкой, ни подростком. Перед Эллефуном стоял мудрый, много проживший эльф. Агнияр, внезапно вспомнил Эллефун. Один из старейших членов отряда. А рост… что рост? Не в росте суть.

– Жизнь устроена не очень справедливо по части славы, – тихо сказал Агнияр. – В том числе жизнь нашего отряда. Был Смерч, великий предсказатель, мы все им восхищаемся. Был и есть непостижимый Вьехо, вон он сидит. Есть твой отец Тайфун и мама Оксаниэль, королева Кареглазка и танцовщица Лайла. Их имена долго будут помнить в устрашенных мирах! У героев – свое предназначение, Эллефун. И своя ноша. И все века в отряде были предводители древ и простые бойцы, о которых сейчас не помнят даже их прямые потомки. Но именно на них всегда держалась жизнь отряда. Они тянули на себе все заботы, не надеясь на славу и признание. Служили отряду до последнего вздоха, до последней капли сил. Безропотно выслушивали поучения и наставления, получали выговоры, терпели разносы… ошибались или удачно решали неисчислимое количество задач, которые подбрасывает нам жизнь… и уходили, каждый в свое время, в безвестность. Кто они, где они? Мы уже не помним. Они – отряд. Не знаю, поймешь ли ты меня, предводитель Последнего древа. Чтоб понять, нужно повзрослеть. И дело тут не в возрасте. Но и это тоже поймешь, только когда повзрослеешь…

Подросток ободряюще коснулся его руки, прощально кивнул, развернулся и ушел к реке, туда, где звенели детские голоса. Наверно, учить детей играть в прятки. Как учил и год, и век назад. Этому и многому другому, чему положено в свое время обучать детей. Молча, не жалуясь, не требуя и не ожидая славы или признания. Наставник, первый учитель, старший друг и заботливая нянька для большинства членов отряда.

– Я понял тебя, Агнияр! – прошептал ему вслед Эллефун.

Подросток обернулся, сверкнул издалека мгновенной улыбкой:

– Агнияр, не Дедушка? А ты повзрослел, предводитель Последнего древа!

Эллефун ответно улыбнулся ему, развернулся… и шагнул в безвестность. И вскоре донесся его уверенный сердитый голос, побежали на заготовку дров юные воины, и шурпа на костре забулькала – как и многие века прежде. Отряд продолжал жить!

– Отряд продолжает жить, – заметил Вьехо.

Тайфун кашлянул, ковырнул носком сапога землю… вздохнул и присел рядом. Тень листвы укрыла его лицо – словно тень мрачных мыслей. И тотчас, вызванный ими к жизни, за спиной Тайфуна словно проявился, дохнул угрозой образ Серого Властелина, первого в их череде. Пробегавший мимо воин даже споткнулся и тревожно закрутил головой. Тайфун поморщился, и образ рассеялся в прозрачном воздухе солнечного дня.

– Остатки отряда, – пробормотал Тайфун. – Мы… так и не нашли иного занятия для новой расы, как биться с Тьмой. Да и не очень-то искали. А когда опомнились… вот что от нас осталось. Бесконечный бой – не путь к процветанию.

– Когда-то раса эльфов, зародившаяся на обломках Изначального мира, тоже не нашла себе иного занятия, – задумчиво сказал Вьехо. – Что от нее осталось? Предвечные Престолы, сокрытое поселение да вот Акра еще как манифестация эльфийской силы. Правда, кое-где сохранились отделившиеся колена Бессмертного народа, но их мало, очень мало – и не становится больше. Смертные сильнее нас, к такому выводу приходят все рано или поздно.

Тайфун попробовал представить себе сказанное Вьехо, и у него закружилась голова, словно заглянул в бездну тысячелетий.

– Что ж теперь, сдаться?! – упрямо буркнул он.

Вьехо улыбнулся:

– Жизнь в сокрытых поселениях – не худший вариант. В Беловодье мы провели немало лет, и все они были счастливы. Не так ли, мой друг?

– Сокрытые поселения, песни, легенды и печаль о прошлом – то выбор эльфов! Мы не такие! У нас горячая кровь!

– Смертные остудят, – обронил Вьехо.

Тайфун сердито посопел – и неохотно кивнул. Факты, то есть остатки отряда, перед глазами. Не отвернуться, не забыть.

– Эльфы… сохранились лучше, – принужденно признал он. – Отряд, пришедший в Беловодье, не показался нам ни слабым, ни малочисленным. А ведь есть еще, говорят, Заморье.

– То, что эльфы уцелели в штормах времени – вовсе не их заслуга, а двух очаровательных девочек-близняшек, некогда принявших на хрупкие плечи всю тяжесть ответственности за расу, – светло улыбнулся Вьехо каким-то своим личным воспоминаниям. – Уйдут Предвечные Владычицы – уйдут и эльфы, как ушли все предстоящие в череде разумных рас. Бессмертия нет! Уходят все, так уж устроен наш мир…

Вьехо откинулся на ствол дерева, полыхнули старым серебром его глаза на жестком лице…

– … но я с этим не согласен! – упали слова.

Над солнечной поляной на миг исчез свет, подпрыгнул от неожиданности и выругался на древне-древне-древнеэльфийском Акра… и наваждение рассеялось. Снова сияло солнце, древний эльф сидел под деревом, прикрыв глаза, и выплясывала вокруг Акры страшно заинтересованная Милаша:

– Ой, а это ты про кого?! Такие странные слова! Как будто первоисточник и основа основ! Но мне кажется, я улавливаю их древнюю, исконную суть! Что-то про мать… что?!