Марина Голубева - Либерия

Алексей вздохнул, стало тоскливо и неуютно, словно с солнечного луга зашел в темный, мрачный ельник. Врать Демиду совершенно не хотелось, уж больно симпатичен был ему этот рыжий парень, а правду рассказать невозможно. Коробейник, в отличие от старика колдуна, вряд ли с пониманием отнесется к повествованию о перемещениях во времени.

Подумав, молодой человек решил внести коррективы в свою историю, и рассказал, что в Москву он пришел по приказу своего учителя за одной книгой. Она находится в Либерии — тайном хранилище царя Ивана Васильевича в подвалах Кремля. Там сотни книг в сундуках спрятаны. Только, где Либерия, неизвестно, и как ее искать, неведомо. Тот учитель — богатый француз, драгоценных камней и золота у него немерено, а серебро он и за деньги не считает. Ну и снабдил, стало быть, Алексея монетами, хоть целую слободу можно купить. Только толку от этого никакого. В городе он никого не знает, и к кому подступиться с вопросом о Либерии непонятно.

Демид какое-то время задумчиво крутил в руках деревянную ложку, затем спросил:

— Так ты ту книгу воровать собрался? — увидел, как смутился Алексей, махнул рукой — Да, ты не переживай, эка важность! Чай, эти книги и не нужны никому, раз без дела в подвале гниют, а тут хоть польза будет. Бояре-то книг, все одно, не читают, а которые читают, так больше церковные, Псалтырь, там, или Жития.

Я вот думаю, как помочь-то тебе? Есть у меня одна мыслишка, только не знаю, будет ли от нее толк. Знаю я одного мужичка, он истопником в Кремле служил, сказывал, в самих царских палатах печи топил. Может, и врал, конечно, больно зелено вино любит. Так он, стало быть, чего-то по пьяни учинил, его из Кремля-то и выгнали. Кнутом на площади, как полагается, высекли и прогнали. С тех пор он и вовсе спился, все, что было пропил. На правеж водили, да толку-то что? Теперь Христа ради побирается да шляется по кабакам. Он за стопку все тайны Кремлевские расскажет, только вот найти его надо. Я давненько Фролку-то не видал, может уж помер — пропойцы долго не живут. Денька через два найди меня, а я к тому времени разузнаю, где он обретается.

— Спасибо, тебе, Малой! — Алексею плохо верилось, что какой-то пьяница может знать что-то полезное, но Демиду он был искренне благодарен. Приятно в чужом мире встретить человека, готового тебе помочь. — Только не пойму я, тебе-то зачем в это ввязываться. Дело, ведь, небезопасное.

— Дык, я и сам не знаю? — парень взъерошил и без того лохматые кудри. — Понравился ты мне. Да и интересно посмотреть на эту Либерию, что там за книги такие тайные. Я, чай, тоже грамоте обучен, Псалтырь и Жития все перечитал, а больше и нету ничего. А тут, эвон, целое хранилище книг. Сотни, говоришь, в сундуках? Хоть бы одним глазком посмотреть на такое богатство!

Молодой человек был удивлен — этот рыжий балагур, оказывается, не только на соблазнении купчих специализируется. Кто бы мог предположить, что у разбитного и бесшабашного коробейника такая страсть к чтению!

Малой, заметив удивление Алексея, обиделся.

— Ты что сомневаешься, что я грамотный? — Дык, я же стрелецкий сын, а их завсегда грамоте учат. Я бы тоже стрельцом стал, кабы не беда приключилась с отцом-то. — Демид помрачнел, видимо, вспоминать о давней беде до сих пор было тяжело.

— Не обижайся. — Алексей хлопнул парня по плечу. — Я не сомневаюсь, просто не ожидал, что ты книги читать любишь.

— Люблю, только где их взять, книги-то, — Малой вздохнул. — Тебе вон повезло, у тебя учитель француз-алхимик, а у меня был поп. Так он сам с трудом из букв слова складывал, а Псалтырь по памяти читал. Помню, иногда такую ерунду городил, что я чуть не в голос ржал. За что и бит бывал. Ну, да это прошлое. Ты, главное, про меня не забудь, как ту Либерию найдешь. Посмотреть охота. Лады?

— Лады! — кивнул Алексей. — Не забуду.

Так получилось — встретились врагами, а расставались закадычными друзьями. Видимо, нашли друг друга в неуютном сером мире две родственные души. А, может, просто, пиво у дядьки Якима было такое забористое, что после него хотелось любить и обнимать весь мир. Прощаясь с Алексеем у дверей кабака, Малой просил не теряться — Москва-то большая, тут людей, что песчинок на речном дне.

— Вон дом-то мой, — кивнул он на старую, но еще крепкую избу с тесовой крышей, — заходи, коли нужда будет. А уж я постараюсь, может, разузнаю что про эту Либерию.

Ясный морозный день сменился хмурыми сумерками. Из низких серых туч сыпал унылый снег, временами налетавший ветер крутил его по дороге змейками поземок, срывал с крыш, сыпал за воротник, заставляя прохожих ежиться и торопиться домой, поближе к печному теплу. Колючий ветер быстро выдул пивной хмель из головы Алексея, а вместе с ним и хорошее настроение. Молодой человек уже жалел, что впутал коробейника в опасное дело. Парень он, конечно, хороший, но уж больно несерьезный и шумный. Но сделанного не воротишь. Оставалось надеяться, что с утра у Демида энтузиазма поубавится.

Когда Алексей добрался до Немецкой слободы, уже совсем стемнело, но трактир еще был открыт. Припозднившиеся гуляки клевали носом над полупустыми кружками с пивом. Хозяин не спешил их выгонять, видимо, надеясь на то, что подвыпившие посетители будут более щедрыми.

Молодой человек прошел к стойке, но от пива отказался — сегодня и так немало выпил, а поинтересовался, не узнал ли господин Фрязин что-то о Либерии. Трактирщик отрицательно покачал головой.

— Я многих спрашивал. — Николо задумчиво покрутил в руке длинный нож с украшенной серебром рукояткой. — Слыхать, слыхали про это хранилище, но где оно, никто не знает. Может кому-то и ведомо, да только они высоко сидят, и к ним так просто не подберешься.

Алексей и не надеялся, что трактирщик узнает что-то важное, не тот это человек, чтобы заниматься чужими делами. Но все же ответ Николы расстроил — чтобы добраться до нужных людей в Кремле, требуется время, а его нет.

К ночи изрядно подморозило, с вечера затянутое снеговыми тучами небо прояснилось, и желтый глаз луны нахально заглянул в окошко. Алексей лежал, уставившись в темноту, слегка разбавленную сочащимся из окна тусклым светом. Измученный беготней последних дней он устал, но заснуть все равно не мог. Мысли лениво копошились, напоминая унылых тараканов.

Расставшись с веселым коробейником, молодой человек острее почувствовал одиночество. Малой, правда, предложил свою помощь в поисках Либерии, но что он мог сделать? Связей в Кремле у него не было, если не считать какого-то пьяницу-истопника, о таинственной библиотеке он и не слыхивал, да и не хотелось подвергать опасности простодушного парня.

Был, конечно, еще неведомый Петр Аркудий, но что он за человек — не известно. Даже если папский посланник что-то знает, будет ли он делиться этим знанием? Что молодой человек может ему предложить? Деньги? Хорошо бы, это сработало. Но опыта в покупке необходимой информации у Алексея не было, он даже взяток никогда не давал. А с таким важным господином даже непонятно, как разговаривать.