Дин Лейпек - Это все придумали люди [СИ]

— Ты построила все это за неполных две недели? — недоверчиво спросил Хендрикс.

— Все-таки нет. Мне пришлось отключить мое пространство от офиса, чтобы можно было тут все немного перестроить, и время тоже здесь соскочило, по-видимому. У меня здесь прошло чуть больше четырех дней.

— Ты построила эту схему. За четыре. Дня, — глухо сказал Хендрикс.

— Ну да, — неуверенно ответила Элис. — А это долго?

— Детка, — тихо спросил Ларс, — ты знаешь о существовании хотя бы еще одной такой схемы?

— Нет. А они есть? — мне показалось, что Элис расстроилась.

— Одна группа американцев собрала нечто подобное. За полгода.

— А, — только и ответила Элис.

Остальные молчали. Я рассматривал схему и думал, что нас всех можно теперь смело уволить. Мы были уже, вроде как, и ни к чему.

— И как ею пользоваться? — подала голос Хелен. Судя по ее тону, думала она примерно о том же, о чем и я.

— Она еще не настроена на вас, — торопливо ответила Элис, как будто не замечая кислой интонации. — Но как только я вас к ней подключу, вы сразу сможете видеть все так же ясно, как я сейчас. Все связи, закономерности и переходы.

— А это комплексная схема? Она вся связана в твоей голове? — спросил Хендрикс сухо.

Он уже успел оправиться от шока и даже вернуть голосу менторские нотки.

— Да, — кивнула Элис. Мне показалось, что она почувствовала облегчение, когда ей стали задавать разные технические вопросы.

— Значит, схема уязвима. Что, если кто-то проникнет в нее?

Элис покачала головой.

— В нее никто не проникнет.

Хендрикс попытался возразить, но она прервала его:

— Вы заметили, как было пусто последнее время?

— Так это ты все закрыла! — догадался я.

Элис улыбнулась.

— Я заблокировала все на время сборки. Когда схема будет готова, я открою проход для гарпий, чтобы мы и дальше могли их ловить. Но только для них.

Мы с Ларсом украдкой переглянулись. «Я собираюсь сделать так, чтобы больше никогда с ним не встречаться», сказала тогда Элис. Значит, эта девочка построила совершенно невероятную систему, только чтобы никогда больше не встречаться с человеком, один вид которого заставлял ее кипятить воду в стаканах?

Я посмотрел на Элис. В бледном свете схемы ее лицо казалось призрачным, а волосы — седыми, как у Хендрикса. И я вдруг подумал, что никогда не хотел бы, чтобы она была моей девушкой. Потому что я никогда не хотел бы стать причиной чего-то столь же огромного и пугающего.

Элис повернулась ко мне.

— Ты сделала очень хорошую вещь, — спокойно сказал я, глядя ей в глаза.

Элис кивнула. Я не знал, с какой из моих мыслей она на самом деле согласилась.

При нормальном освещении стало видно, что, кроме грандиозной схемы, в пространстве Элис появилось несколько кожаных кресел, кофемашина, диван с потертой плюшевой обивкой, несколько стеллажей с книгами, сундук с коллекцией антикварных гравюр и макет собора Саграда Фамилия в масштабе один к десяти. Я оказался не прав, когда предположил, что у пространства нет стен — при менее эффектном и более комфортном освещении их сразу стало видно. Их и несколько десятков дверей, которые вели теперь отсюда. Элис могла уходить и приходить, когда угодно и как угодно, потому что ни один из нас не мог следить ни за ней, ни за ее пространством. Меня это нисколько не смущало, да и всех остальных тоже — кроме Хендрикса. Его явно сильно расстраивала полная автономность Элис.

Наши страхи по поводу скорого увольнения оказались совершенно необоснованными. Оказалось, что у Элис для нас есть куча работы. Теперь нужно было достраивать схему теми измерениями, о которых знали мы. У нас ушло на это куда больше времени, чем у Элис на создание первоначальной системы, но в результате получившаяся карта стала почти всеобъемлющей. Здесь было все — наши стандартные маршруты, любимые измерения, пути в реальность, которыми пользовался Макс. И при этом все эти измерения оказались надежно закрыты, защищены Элис от незваных гостей. Я жалел, что по этой причине нельзя включить в нашу систему бар и музыкальный магазин, но Элис возразила, что никому не запрещает выходить за границы схемы. Просто там она не может гарантировать нашу безопасность. Впрочем, мы этого и не ждали — в конце концов, раньше любые гарантии заканчивались сразу же за порогом офиса. Кроме того, и внутри системы ничего не стоило нарваться на гарпию — правда, теперь любую из них мы отлично видели на схеме. Если честно, это было даже немного скучно — слишком долго мы жили в состоянии постоянного напряжения. Поэтому иногда мы выбирались в бар или другие измерения, чтобы снова почувствовать адреналин, который появлялся в крови каждый раз при виде незнакомой двери. За границы схемы время от времени выходили все.

Кроме Элис.

Она ни разу больше ее не покидала.

Однажды. Хорошее слово. Особенно для пространств. Одна из главных проблем здесь — отсутствие временных привязок. Было бы легче, если бы существовали хотя бы такие простые точки отсчета, как, например, время суток. День недели. Месяц. Но время в пространствах и время в реальности плохо связаны между собой. Эта зависимость отнюдь не линейна — иногда за наши офисные «сутки» там может пройти такой же день, а иногда — несколько месяцев.

Однако потом я вышла в реальность в октябре, а значит, можно сказать, что все случилось тогда же. Мы сидели в моем пространстве — всем нравилось находиться здесь куда больше, чем в офисе, — и просматривали какие-то возможные переходы, когда я заметила, что на одном конце структуры что-то не так. Эту комнату я напрямую связала с моими мыслями, поэтому проекция пространства в структуре начала мигать и искажаться одновременно — и в схеме, и у меня в голове. Она немного померцала, как неисправная лампочка, — и исчезла.

Никто, кроме меня, не заметил изменений. Я сосредоточилась. Во-первых, мне стало обидно. Это был всего лишь домик на вершине холма, и от него нельзя было отойти больше чем на двадцать шагов — но я любила там бывать. Солнышко, голубое небо. Хорошее место.

Однако исчезновение пространства из схемы, кроме всего прочего, означало, что его перехватил кто-то другой. И это мне не нравилось. Мои пространства были стабильны. Их нельзя было просто так закрыть. Тем более — закрыть от меня.

Я проверила подходы к пространству, но там все осталось в порядке. Просто теперь они вели… в никуда. В пустоту. На самом деле так не бывает, любой выход куда-то ведет, даже если он закольцован сам на себя, но картинка теперь стала неправильной, искаженной. Как будто в паззле не доставало одного маленького кусочка.