Анастасия Романчик - В тени леса

– Успокойся, парень, месье всего лишь осмотрят твою голую cul, – прошептал на ухо Тане француз.

С Тани сорвали остатки одежды и оставили стоять, в чем мать родила. Она попыталась прикрыть хозяйство, но именно его внимательнейшим образом осмотрели в первую очередь.

– Сочувствую вашей беде, – сконфуженно произнес магистр, проводивший осмотр, сразу же переключившись на заднюю часть тела. Он раздвинул ягодицы и засунул туда палец.

– Ты краснеешь, как мадмуазель! – хохотнул француз.

– Мне никогда не засовывали пальцев в задний проход! – прошипела Таня, про себя матерясь и ничего хорошего волшебнику не желая.

Продолжил осмотр другой волшебник, пока первый тщательно мыл руки. На этот раз осмотрели ноги, руки, пальцы, затылок, уши, волосы и голову.

– Даже насекомых нет, этот мужчина для своего плачевного положения на редкость чистоплотен, – произнес он, ковыряясь в волосах.

– Теперь зубы, – произнес третий волшебник, открывая Тане рот и дотрагиваясь до какого-то зуба. Женщина взывала от боли, из глаз брызнули слезы. – Запущены, нужно лечение, – он вытащил остатки сломанной эмали. – Где вы жили? Почему не лечили зубы?

– У саласцев вблизи Сане, – ответил вместо неё Арно.

– Сане разрушили, – застыл волшебник.

Таня согласно кивнула, не заметив из-за боли настороженного поведения волшебника.

– Паша был в школе, когда злые камни напали, а я в лесу собирал травы, – вытерев слезы, ответила Таня.

– Паша?

– Мальчик, – подсказал норвежец.

– Как спасся мальчик?

– Духи леса вывели большинство детей из города.

Волшебник вопросительно повернулся к другим волшебникам. Кто-то из них листал большую книгу, надев подобие очков.

– Па-вел Ра-ко-вец, – прочитал волшебник с книгой. – Мать – Та-ня Ра-ко-вец. Отец неизвестен. Поручитель мальчика из народа камней Лихтар Мак Тало. Все верно, – закрыл он книгу, снимая очки.

Таня смотрела на него, прижимая руку к лицу, скрывая не только боль, но и эмоции.

– Вы были в курсе, что по вашему племяннику прислали приказ о переводе в нашу школу? Мы год вели переговоры по его поводу. Очищенный камень большая редкость – важно для наших исследований.

– Нет, я не знал. У меня было много работы.

– Там ни слова нет о брате этой Раковец, – произнес волшебник, который предлагал Тане денег за сестру. – Почему его не учили вместе с мальчиком?

– Его могли не распознать, ведь он – тэй хала хасэж. Мать мальчика тоже никто не распознал, поэтому нас просили осмотреть её на вероятность наличия дара.

– Вы проверили его пальцы?

– Проверили два раза, можете проверить третий раз. Нет колец, татуировок, родинок, чистые пальцы.

«Они знают о кольце!» – удивилась Таня.

– Свяжитесь с народом камней!

– Уже связались, – донеслось из глубины помещения. – Передают, что знают и женщину, и её брата, и её ребёнка.

«Жахо! Они приняли за моего брата Жахо!» – поняла Таня с изумлением и мысленно поблагодарила духа за дальновидность.

– Почему вы носили жизненный камень племянника, а не ваша сестра? – не сдавался предлагавший денег волшебник.

Ему шепнули что-то на ухо, чем вызвали у него странную реакцию:

– О, соболезную… это ужасно… простите…

– Но куда делась ваша сестра? – продолжил допрос другой волшебник.

– Она работала на кухне в Сане…

– Можете не продолжать, мы вас поняли.

– Какая потеря…

– Я чувствую подавленность в эмоциональном фоне этого человека, – произнес волшебник, осматривавший Таню первым. – Проводите его в купальню, выдадите комплект одежды и накормите. И не забудьте про ребёнка – о нем тоже следует позаботиться.

– Куда потом? – спросил норвежец. – В школу оформлять?

– Да, и его, и мальчика. Ступайте.

Таня вздохнула с облегчением, когда её вывели из пыточной комнаты.

– Расслабься, парень, мы все через это проходили, – похлопал её по плечу француз. – И голыми стояли и в ass у нас ковырялись, – его передернуло.

– Зубы болят? – заметил норвежец гримасу Тани.

– Угу.

– Садисты. После купальни тогда к зубодеру тебя сводим, приведут твои зубы в порядок.

Таня не возражала и против того, чтобы её сразу сводили к зубодеру, так как от боли хотелось лезть на стену»

Оля остановилась на еще одном мерзком комментарии: «Какие сахарно все добрые, я прям слезу пустила! В город пустили, умыли, причесали и в лучшую школу без документов приняли! »

– Да, что ты понимаешь, коза малолетняя?! Сама хоть строчку написала?! – вспыхнула Оля, которая мечтала, чтобы ее дочери поступили в университет без проходного конкурса, просто за то, что они талантливы во всем. В чем конкретно талантливы, Оля затруднялась ответить.

Оля хотела зеленой ручкой написать ответ наглой девчонке, когда ее посетило еще одно видение:

«Ульяну вместе с другими пленниками переправили через портал в Харур.

– Что у вас тут? – спросил мужчина с заметным акцентом.

– Партия рабов из Саны.

– Одарённые есть?

– Немного. Две бабы – расэж, с десяток – ра и три штуки – ха. Но есть одна очень мощная хасэж с выводком щенят – мы её отдельно ото всех посадили.

– Метки на ней есть?

– Есть. Сразу как взяли, поставили.

– Щенята тоже одаренные?

– Расэж и хасэж.

– Хасэж – не очищенный тэас! – презрительно воскликнул обладатель акцента.

– Но ведь хасэж! – возмутился работорговец. – Живым и здоровым он никому и не нужен.

Ульяна взвыла, словно раненный зверь.

– Идите за мной.

Сняли мешок с Ульяны только в помещении. Женщина поморщилась от яркого света. Едва завидев детей, она попыталась броситься к ним, но её остановила невидимая преграда. Ударившись, она упала назад и с трудом поднялась вновь.

– Какая старая и нервная. На вид ей лет сорок или даже пятьдесят, – посетовал кто-то громко.

– Она – хасэж, она и старая дорого стоит. Приведите её в порядок. На аукционе она должна выглядеть хорошо. Не забудьте ей рот зашить.

Над Ульяной провели унизительную экзекуцию, которую едва ли можно назвать «привести в порядок». Отпускали омерзительные шуточки по поводу её обнаженного тела. На губы ей нанесли метки, после чего Ульяна лишилась голоса.

Её снова посадили в клетку и повезли по многолюдной улице вместе с другими пленниками. При виде клеток люди хохотали и громко обсуждали, из каких стран рабы лучше.

– Зачем они старуху тащат на аукцион? – указала на Ульяну женщина в дорогих одеждах. – Ее же никто не купит…

– Говорят, эта иномирянка – хасэж.

– Эта старуха?!

Клетки привезли в место, напоминающее небольшой амфитеатр. Ожидающей публике демонстрировали рабов, захваченных из соседних стран. На скамейках сидело множество мужчин разных возрастов и комплекций в дорогих одеждах, по бокам от скамеек расположилась грозная стража с оружием в руках.