Э Смит - Темная кровь

Приближалась зима, и резкий ветер с моря гулял по улицам Канарна, заставляя надевать толстые меховые одежды при необходимости выйти наружу. Бромви в своих чертогах поддерживал тепло, но простые люди Канарна, кто пережил оккупацию, сейчас готовились к суровой зиме.

Население сильно уменьшилось, но те, кто остался, показывали стойкость духа, помогали восстановить город и приветствовали беженцев-оккальфаров. Бромви беспокоился насчет отношения горожан к новым соседям, но на деле оказалось, что люди ро оценили жертвы, принесенные доккальфарами во время освобождения Канарна. Нанон в этом очень помог, и люди были ему признательны за его роль комичного посредника между двумя народами.

Натянув подбитые мехом сапоги и тяжелую шерстяную рубаху, Бромви тихо покинул спальню и поежился от холода, оказавшись снаружи рядом с сержантом Аукером.

– Сколько еще до рассвета? – спросил он.

– Час или два, милорд, – ответил стражник. – Вам не спится?

– Только не в эту ночь, – кивнул Бромви с усталой улыбкой. – Знаешь что, Аукер? Этой ночью я видел, как Нанон обернулся ястребом… но почему-то именно будущий брак по расчету не выходит у меня из головы.

Аукер кивнул и слегка наморщил лоб.

– Говорите, ястребом? – Он ненадолго задумался. – Не сказать, чтобы меня это удивило.

Бром усмехнулся: Аукер озвучил его собственные мысли.

– Из Южного Стража все еще нет вестей? – спросил он.

– Вы спрашивали меня о том же самом, когда отправлялись спать, милорд. Мой ответ с того времени не изменился. Мы пока не получали вестей из Южного Стража. Брат Ланри, должно быть, уже там, но пройдет по меньшей мере неделя, пока до нас дойдут хоть какие-то новости.

Бромви задал вопрос по привычке и почти не слушал ответ.

– Лорд Бромви, – резко произнес Аукер, заставив хозяина вернуться в реальность. – С вами все хорошо?

Бром кивнул.

– Да… прости, мне о многом надо подумать. – Он улыбнулся стражнику. – Если буду нужен – я на балконе.

– Рассвет через час или два, милорд, – напомнил Аукер, когда Бром размашистым шагом направился прочь от него по каменному коридору.

Он уже привык к ночным дежурствам, но до сих пор ненавидел просыпаться раньше восхода солнца. Почти во все ночи у него получалось попасть на последнюю смену в ошибочной уверенности, что она самая легкая, но все равно большую часть времени ему приходилось бороться со сном.

Последняя ночная смена означала, что Рэндалл увидит восход солнца, как ночь превращается в день. Зрелище было прекрасным – но с оттенком грусти, будто мир сомневался, достоин ли он еще одного солнечного дня.

Юноша прошел чуть дальше, за высокое дерево, стараясь пригнуться пониже к земле. Их лагерь находился вдалеке от Большой Королевской дороги, и между ней и рощей деревьев было большое открытое пространство, благодаря чему окрестности в южном направлении хорошо просматривались.

Было свежо, переменчивые ветра неслись на север по равнинам Тор Фунвейра. Пока Рэндалл пошел посмотреть, откуда доносится незнакомый звук, Ута и Васир остались сидеть вокруг догоревшего ночного костра – сейчас о нем напоминали только тлеющие угли, на которых медленно грелся горшок с кашей. Ута тер глаза после сна и, похоже, проснулся в дурном настроении, а доккальфар по своему обыкновению оставался спокоен, по нему не было заметно, что его возмущает слишком раннее пробуждение.

Деревья и расстояние служили Рэндаллу достаточно надежным прикрытием, что бы там ни приближалось к ним, но странный звук все равно его беспокоил. Начался он, как отдаленное ритмичное позвякивание металла, слишком равномерное для отряда солдат или священников и слишком громкое для одинокого всадника. Вдали появилось облако пыли, казавшееся вначале легкой утренней дымкой или игрой солнечного света. Постепенно оно становилось все больше, а звук усиливался, пока на юге не возникла сияющая черная полоса. По ее форме можно было судить, что по дороге, мерно чеканя шаг, к городу приближается целая армия вооруженных людей.

Первый ряд воинов маршировал вдоль Большой Королевской дороги, растянувшись на добрую сотню футов в обе стороны от нее. Воины носили черную броню и странные одинаковые шлемы, за которыми невозможно было разглядеть лица. Если бы не разница в росте и телосложении, солдаты совершенно не отличались бы друг от друга. Гулкий барабанный бой помогал воинам держать ритм ходьбы и сопровождал уже знакомое бряцание доспехов.

– Псы, – тихо сказал Ута из-за спины оруженосца, отчего тот вздрогнул от неожиданности. Рэндалл привык к умению Васира двигаться бесшумно, но часто забывал, что его хозяина прозвали Призраком не только из-за бледной кожи.

– Не надо ко мне подкрадываться, хозяин. Я и так еле держусь. – Он снова повернулся к югу. – Они все так выглядят?

– У них больше нет своей жизни или личности, и они должны посвятить всю свою жизнь служению Джаа. Доспехи сделаны такими, чтобы они чувствовали себя единым целым.

Ута тоже следил за приближением воинов и выглядел более обеспокоенным, чем обычно.

– Их там так много, – произнес он, но тут же понял ненужность своих слов: многочисленность толпы была очевидна. – Количество, мой дорогой мальчик. Когда ты не можешь взять умением, то берешь числом. Один Бог ценит умение, а Джаа – количество.

Ута держал длинный меч, и оружие каким-то образом казалось неуместным в его руках. Когда они только встретились, Черный священник использовал топор, но после того, как топор отняли в Ро Тирисе, Ута часто жаловался на вынужденную необходимость сражаться мечом.

– Это не к добру, – добавил священник.

Пока они наблюдали за дорогой, в поле зрения появлялось все больше Псов. Теперь Ута и оруженосец видели уже пять рядов закованных в черные доспехи людей, обозы с припасами и сооружения, похожие на клетки. Тяжело было оценить, сколько всего там Псов, но Рэндалл решил, что их не меньше нескольких сотен. Возможно, головной отряд авангарда или большой разведывательный отряд.

– Как думаешь, что это? – спросил он.

Ута не ответил. Затем, когда облако пыли приблизилось, Рэндалл разглядел ряд всадников, а за ними – снова несколько рядов пехоты, марширующих под барабанный бой, и большие деревянные конструкции, которые тащили запряженные в них ломовые лошади. Теперь на южных равнинах было больше людей, чем он мог сосчитать, и они медленно продвигались в сторону Козза.

– Ненавижу, когда мои подозрения оправдываются, – прошипел Ута. – Там по меньшей мере две тысячи воинов. И с ними механики и осадные орудия.

Ута повернулся и посмотрел на север, где утреннее небо уже светлело над дымом очагов торгового анклава.