Лейн Бросс - Судьбы

Позже, когда Коринфия села на кровать, осушая волосы полотенцем, Миранда бесшумно вошла в комнату и поставила дымящуюся кружку на прикроватный столик. Она пододвинулась на кровать позади Коринфии и начала осторожно расчёсывать гребнем свои запутанные локоны. Пальцы Миранды скользили по скальпу, пока она плела изящную косу из отдельных прядей.

Коринфия скучала по тому, как её волосы развивались на ветру, образуя длинную, идеальную косу в Пираллисе. Однако, казалось она никогда не могла справиться с непослушной гривой в этом мире.

— Становится тяжелее помнить, — признала Коринфия.

Миранда не спросила что или почему. Она просто нежно сжала плечо Коринфии, встала и оставила ее одну, наедине со своими мыслями.

Коринфия надела свою любимую пижаму и легла обратно в кровать. Это было почти тем, что она могла бы назвать сном, в котором ни она, ни Миранда не нуждались — ни так как люди, в любом случае. Кровать всего лишь была местом, где она любила сидеть и вспоминать.

Здесь всплыли воспоминания о Пираллисе — покрытые мхом, тускло освещенные, милые, как сами сады.

Тоска усилилась, угрожая задушить ее.

Коринфия моргнула. Потолок стал, странным образом, расплывчатым.

— Я готова вернуться домой, — прошептала она.

В комнате было тихо.

Коринфия закрыла глаза и снова попыталась представить землю Пираллиса. Но в этот раз, вместо этого, она увидела пару карих глаз, пристально глядящих на нее, и почувствовала одно скользящее прикосновение руки, словно касание крыла бабочки о её плечо.

Вечеринка была в разгаре, к тому моменту как приехал Люк. Он знал, что Карен была пьяна. Он пытался позвать её, но она очевидно избегала его.

После сдачи смены в лодочной мастерской он пришёл домой, лишь для того, чтобы выяснить, не побеспокоился ли его отец о том, чтобы что-нибудь купить. В холодильнике ничего не было, за исключением некоторого количества горчицы и пива. А старый, треснувший кувшин, в котором они хранили дополнительные деньги, был почти пуст.

К счастью, Люку заплатили и этого могло хватить на ужин. Жас итак была слишком худой, а отец, поглощая пиво просто забывал о еде. Люк дошел до ближайшего вечернего магазина и купил несколько сэндвичей, которые можно было разогреть в микроволновой печи и пару Твиксов.

Жас всё ещё отказывалась идти с ним на вечеринку к Карен. Она заявила, что собирается провести вечер на диване в компании твикса, что он ей купил. Люк напомнил ей:

— Абсолютно никаких гулянок. Никаких Ти Джеев. Никаких вечеринок.

У Яхт-Клуба «Портовая Миссия» были определённые правила по поводу вечеринок на лодках, уровню шума и максимального количества приглашенных — но родители Карен были основателями и для них делали исключения.

Ярко освещенный плавучий дом был пришвартован в конце частного пирса и был намного больше, чем любой жилой дом. Он состоял из трёх палуб, а корпус был цвета мерцающего хрома. И хотя Люк припозднился, он шёл медленным прогулочным шагом, наслаждаясь ощущением морского бриза на его коже, видом тысячи звёзд, сверкающих в ночном небе.

Кассеопия, Центавр, Корона Бориэйлис.

Голоса и взрывы смеха заполняли ночной воздух. От громких звуков хип-хопа вибрировали деревянные мостки под ногами Люка, пока он шел по пирсу.

Греющие лампы были установлены по всей палубе, не смотря на то, что воздух был и так неестественно тёплым, и только легкий бриз со стороны бухты немного навевал прохладу.

— На палубу, мои друзья! — выкрикнул какой-то пьяный парень в капитанской фуражке, низко свесившийся через борт.

Казалось, мог вывалиться, но несколько рук потянули его назад, и он растворился в толпе. Сол Симпсон. Жизнь, полная вечеринок. Конченый придурок.

— Герцог в доме! — прокричал Тайлер, появившись из ниоткуда. Он схватил Люка за руку и похлопал по плечу. — Вы готовы к нашей штанговой тренировке в пять утра в Понедельник, ваше Высочество?

После того как Люк привёл их футбольную команду к первой чистой победе в прошлом году, ребята стали называть его Герцог Люк. Прозвище прочно закрепилось за ним, и Люк понял, что ему нравилось быть на королевском пьедестале. Это помогало ему сохранять спокойствие во время игры — помогало ему сконцентрироваться в нужный момент. По крайней мере, иногда.

— Черт, нет. — Люк взял пиво, которое ему предложил Тай. Сегодня он мог немного повеселиться. — Вот почему, я ненавижу проигрывать.

— Ну, возможно если бы наша звезда всё-таки забила мяч в цель…,- сказал Тайлер, широко улыбаясь.

— И возможно если бы наш звёздный вратарь вовремя поймал один…,- отстрелялся в ответ Люк. Правда заключалась в том, что его отвлекли. Он пропустил один лёгкий гол, а свой удар отправил далеко вправо, даже не предоставив вратарю возможности спасти ворота. Все на поле фактически остановились и уставились на него. Люк редко терпел неудачи — он не мог себе этого позволить, не тогда, когда там всегда были университетские скауты, валившиеся с ног от усердных тренировок.

Не тогда, когда у него уже были конфликты с Тренером.

Две недели назад Люк толкнул члена футбольной команды соперников. Тренер не стал слушать объяснения о непреднамеренном ударе по лодыжке. И просто отправил возмущенного Люка на скамейку запасных до конца игры.

Больше никаких драк, никаких провалов, иначе Люка выгонят из команды навсегда.

Ему нужно было играть в футбол.

Футбольная стипендия была его единственным шансом на поступление в колледж. Кроме того, игра в футбол-это была единственная вещь в школе, в которой он был хорош.

— Герцог! Герцог! Герцог! — пронзительно кричал хор голосов и еще три игрока команды проложили себе дорогу в толпе.

— Эй, чувак, Карен везде искала тебя примерно пол часа назад, — сказал Джейк. Он был самым близким другом Люка. — Она не выглядела счастливой.

Люк тяжело вздохнул. Замечательно. Ещё один вечер ссор. А ведь он только начал расслабляться.

— Думаю мне нужно пойти и погрузиться в музыку, — сказал он, осушая бутылку с пивом.

— Тебе нужен поводок подлиннее, — сказал Тайлер.

— Что угодно, Финнеган. Бекки на тропе войны, так что я не буду нести много ерунды, — сказал Джейк Тайлеру.

В этот момент подоспела Бекки Уоллер, она скользнула позади Тайлера и обняла его за талию. Это была миниатюрная блондинка, и вместе с белокурым Тайлером они выглядели великолепно: золотые типичные американцы — как что-то из серии Эберкромби и Фитч.

Бекки была ниже Карен. У неё была большая грудь, едва прикрытая эластичным розовым топом. Но Карен внушала доверие, которого не было у Бекки, хотя последней это придавало сексуальности.

— Простите, ребята, — сказала Бекки заплетающимся языком. — Я украду вашего вратаря ненадолго.