Энтони Варенберг - Рыжая Соня и ловцы душ

— Убит! — приговорила Соня, обозначив очередной удар мечом по корпусу зазевавшегося послушника.— В бою, Гард, ты давно уже пошел бы на корм стервятникам. Вставай и продолжим.

— Я не могу, Соня,— прохрипел тот, неловко поворачиваясь в пыли и глядя на нее снизу вверх.— Может, в другой раз...

— Хорошо.— Девушка не торопясь вложила меч в ножны.— Ты просто лентяй и трус. Пара десятков плетей придадут тебе резвости.

— Нет! — воскликнул Гард, тут же вскакивая как ошпаренный.— Соня, я готов продолжать поединок...

— Тогда поработай в паре с... ну, вот хоть с Лиарой.— Соня указала ему на одну из девушек, которую считала весьма способной, несмотря на хрупкую внешность и застенчивый вид.— Я подойду чуть позже, и знай, если продолжишь работать вполсилы, от наказания не уйдешь.

Сама она, прищурившись, из-под приставленной козырьком ко лбу ладони наблюдала за Гинмаром, который как-то неуверенно приближался к ней, пересекая широкий двор. Однако на полпу-ти он, как ни странно, остановился, немного постоял и пошел назад. Соня не стала его окликать, рассудив, что он просто еще не вполне пришел в себя. Вместо этого она прошла к себе: ей захотелось побыть одной и собраться с мыслями. Девушка даже не обратила внимания на донесшуюся до ее слуха негромко сказанную фразу: «Да ладно, Гард,, не переживай, она сегодня просто не с той ноги встала. Сейчас я тебе покажу этот прием...» Лиара, разумеется. Все знают, что симпатичная малышка — между прочим, на самом деле отличающаяся поразительной кровожадностью,— неравнодушна к Гарду; вот пусть и докажет свои нежные чувства с мечом в руке для его же пользы.

Соня редко нуждалась в чьих-либо советах, но сейчас ощущала некоторую растерянность. Она плохо представляла себе, как может помочь Гинмару. Закрыть Врата навсегда! Разве она в состоянии справиться с теми силами, которые скрыты за ними? В то же время девушку мучило любопытство, отчего в ней так безоглядно уверен кхитаец Ёно Ран... Возможно, он знает о ней нечто такое, что неизвестно ей самой. Воодушевляло и серьезное, опасное дело, не имеющее ровным счетом никакого отношения ни к Логову, ни к Вожаку. Может, Север полагает, что она будет сидеть здесь, ожидая его возвращения, словно верная, но больше ни на что не годящаяся подруга воина, пока он где-то там вершит великие дела? Как бы не так. Это он в нее не верит. А между прочим, есть люди, которые сотни лиг готовы пройти, чтобы обратиться к ней за помощью.

Соня решительно встала и отправилась к Гинмару. Да, она согласна. Что зря сидеть и ломать голову — получится, не получится. Главное — начать действовать, а там видно будет.

Для приличия она постучала в его дверь, но Гинмар не отозвался. Тогда Соня толкнула дверь, оказавшуюся незапертой. Ее друг лежал на полу с открытыми глазами. В тревоге и недоумении склонившись над ним, Соня ощутила еще одну странность: неизвестный, ни на что не похожий терпкий запах. Она окликнула Гинмара, но он не реагировал, точно пребывая одновременно здесь и не здесь. Соне стало не по себе.

— Эй? — потрясла она его за плечо.— Гинмар, что с тобой?

К некоторому облегчению Сони, он все-таки перевел на нее глаза, но вряд ли узнал, кто перед ним. «Магия, колдовство? — пронеслось у нее в голове.— Он как пьяный... Может, болен? Но тогда чем?»

— Будьте вы все прокляты,— произнес Гинмар,— надоело.

То, что эти слова никак не относились к ней, девушка поняла. Они вообще ни к чему реальному не относились.

— Ты что? Это же я, Соня.

— А... Соня. Зачем ты пришла во дворец?.. Иди успокой ребенка, он все время плачет, днем и ночью покоя нет.— Голос Гинмара звучал глухо и без всякого выражения; когда он говорил, терпкий запах усиливался.

Соня растерялась. Неужели он сошел с ума? Но ведь только сегодня утром с ней беседовал совершенно нормальный человек. Выражение лица Гинмара тем временем изменилось, он словно видел теперь нечто такое, что доставляло ему невероятную радость. Резкий смех заставил Соню вздрогнуть, настолько он казался неестественным в сочетании с остановившимся взглядом. Гинмар попытался спеть какую-то дурацкую детскую песенку, затем пение перешло в неразборчивое бормотание и плач. Соня все больше склонялась к мысли, что наблюдает настоящий приступ безумия, достигший апогея, когда Гинмар вдруг переменил позу: он забился в угол, подтянув к животу колени и закрыв голову руками, и в таком положении замер, повторяя одно и то же:

— Я умираю... Я умираю...

Это выглядело настолько жалко и отвратительно, что Соню передернуло от брезгливости. Если с ним творятся такие вещи, то почему он промолчал, ни словом не обмолвившись о своих ужасных припадках? Девушка нерешительно коснулась его взмокших от пота, спутанных волос. А если ее друг действительно умирает у нее на глазах, а она бессильна ему помочь?.. Соня приложила два пальца к лихорадочно пульсирующей синей жилке у него на шее — сердце билось неровно, то почти совсем останавливаясь, то пускаясь в неукротимый галоп. Постепенно, однако, цвет его лица стал нормальным, дыхание — ровным. Прекратился и бред — теперь Гинмар просто спал, как все обычные люди. Ближе к рассвету девушка в полном недоумении покинула его.

В середине дня она увидела Гинмара во дворе, где он, как ни в чем не бывало мирно беседовал с Лиарой и Гардом и даже вызвался посостязаться с ними в умении владеть мечом. Соня довольно долго наблюдала, как он поразительно легко и виртуозно отражает даже самые коварные удары. Никаких признаков тяжелой болезни — перед ней здоровый, полный сил человек. Может, прошлой ночью ей все это привиделось?.. Вдоволь налюбовавшись поистине красивой картиной учебного боя и запомнив несколько даже ей самой прежде незнакомых приемов, девушка прервала столь замечательное развлечение.

— Браво, Гинмар. Впечатляет.

— Благодарю,— поклонился он,— хотя и подозреваю, что до тебя мне далеко. Ты приняла какое-то решение? Соня, что ты на меня так смотришь?

— Да вот хотела спросить, все ли с тобой в порядке?

— Откуда такая забота? Как видишь, я в неплохой форме, все просто отлично.

— Вижу. Ночью тоже было отлично?

— О чем ты?— Гинмар старательно изображал полное непонимание, однако так прятал при этом глаза, что Соне стало ясно: он знает. Но не собирается посвящать ее в свою тайну.

— Ни о Чем. Я поеду в Ианту,— без перехода сообщила она.

Гинмар подхватил ее на руки и поцеловал. Соня никак не ожидала подобного и, поскольку фривольного обращения с собой терпеть не могла, уперлась кулаками ему в грудь и вырвалась.

— Я ведь могу и передумать! — возмущенно воскликнула она.

— Все, все, все. Извини, не сдержался. Я верил, что могу на тебя рассчитывать.

«А вот в какой степени я могу рассчитывать на тебя...» — подумала девушка.