Энтони Варенберг - Рыжая Соня и ловцы душ

Соня никогда никому не рассказывала о пережитом в Ианте. Воспоминания оставались с нею, внутри нее, но жизнь неслась бешеным галопом, не давая никакой передышки, и годы летели незаметно — девушка их не считала. Остановиться, оглянуться назад было попросту некогда. Ведь Соня принадлежала к той редкой породе людей, чья жизнь — как стрела, выпущенная точно в цель опытной твердой рукой неведомого лучника. Может ли стрела развернуться и полететь в обратную сторону? Был безумный риск, и кровавые схватки, и поражения, и восторг побед; приключения и странствия, любовь и предательство, и множество новых битв впереди...

Между тем минуло восемь зим.

В тот день с самого рассвета она ощущала странную тяжесть и тоску, камнем лежавшую на сердце. Причина была проста и совершенно очевидна: Север накануне отправился с небольшим отрядом верных ему людей в Замору, а она, Соня, в который уже раз не удостоилась чести оказаться с ним рядом. Вожак никогда не брал ее с собой. Это было неприятно и унизительно: неужели он до сих пор не уверен в ее надежности? Откуда такое пренебрежение? Разве она необученная девчонка, ни разу не сумевшая доказать, что является прекрасным опытным бойцом, выносливым, сильным и верным, а нож, меч и лук равно послушны ей? Это мог бы подтвердить каждый обитатель Логова; о Соне уже слагались легенды, и только взгляд Вожака, когда он смотрел на нее, оставался прежним — чуть насмешливым и странно нежным. Так смотрят на дитя, с деревянным мечом бросающееся в заросли колючих кустов. В такие минуты девушка злилась и не понимала, чего хочет больше — бросить ему открытый вызов или покинуть Логово и провести остаток жизни, доказывая всему миру, что

не ровня Вожаку. Придет же когда-нибудь день, и Север признает ее заслуги. Наконец, она красива, чего же ему еще?! Конечно, бегать за ним как собачонка она никогда не будет. Этого только не хватало! Ни один мужчина на свете такого не стоит. Ну, ничего. Он сам сделает первый шаг...

Дверь ее комнаты приоткрылась, и Соня повернулась лицом к стене: пусть думают, что она спит. Ей совершенно не хотелось никого видеть, ни с кем говорить.

— Соня,— нерешительно позвал молодой послушник,— мать Разара хочет, чтобы ты явилась к ней.

— Ну что еще? — Девушка раздраженно обернулась.— Меня никак нельзя оставить в покое? Еще едва рассвело...

Послушник молчал, неловко переминаясь с ноги на ногу. Ждал другого ответа.

— Скажи Волчице — я иду,— сквозь зубы процедила Соня.

Он тут же исчез. Девушка поднялась, плеснула водой в лицо, уложила волосы в простую прическу, натянула сапоги и напоследок еще раз глянула в зеркало, что отнюдь не прибавило ей бодрости. Боец, называется. Одни темные тени, глубоко залегшие под глазами, чего стоят.

Да пропади он пропадом, этот Север.

Перед Разарой она предстала с самым решительным видом. Легкий поклон и обычные слова приветствия сообразно принятому в Логове этикету по отношению к старшему.

— Неважно выглядишь,— заметила Волчица.— В последнее время я тебя не узнаю. Что, дитя умирает от разбитого сердца? — Она ехидно прищурилась.

— От отсутствия дела,— парировала Соня; внутреннее напряжение в ней нарастало.— Сердце здесь ни при чем. Просто надоело все. Обучать новичков, впустую тратить время. Наставников и без меня хватает.

— Хватает,— согласилась Разара подозрительно легко.— Но причина твоего уныния не в этом. Ты, судя по всему, не хочешь понять, что Вожаку спокойнее, когда ты в относительной безопасности. Ему не все равно, что с тобой будет.

— Какое мне дело? Ты звала меня, чтобы сообщить о его переживаниях? Они меня не интересуют.

— Ты очень неумело лжешь сейчас, Соня. Впрочем, не важно. Разумеется, сердечные проблемы меня не касаются. Кажется, для тебя нашлась работа.

Девушка встрепенулась, как боевой конь при звуке трубы.

— С тобой хочет поговорить один человек, утверждающий, что вы знакомы. Его взял внешний дозор сегодня ночью на подходе к Логову. Сможешь ты подтвердить его личность? — Волчица обернулась к одному из послушников-телохранителей: — Приведи чужака.

Соня застыла в ожидании. Когда человек переступил порог, она, однако, была крайне удивлена, хотя и постаралась этого не показать.

— Да, Великая Мать. Я его знаю. Это Гинмар из Ианты, которому принадлежит дворец, именуемый Риатеос. Если мне не изменяет память, он также колдун, Магистр. Но что привело его в Логово, мне неизвестно. Мы не встречались много лет.

— Часть из которых я провел, разыскивая тебя повсюду,— подал голос Гинмар.— Здравствуй, Соня. Вижу, ты все такая же.

— А ты изменился.

— Не до неузнаваемости.

— Да. Просто тогда ты был юношей, а теперь стал мужчиной.

— Я могу поговорить с тобой с глазу на глаз?

— С позволения Матери. Я здесь ничего не решаю.

— Не свойственная тебе прежде кротость и покорность, рыженькая.

— Что делать, все меняется.

Волчица зорко наблюдала за обойми, до поры не вмешиваясь.

— Мне будет позволено беседовать с ним? — повернулась к ней Соня.

— Разумеется. На твоей полной ответственности — чтобы твой друг не покинул Логово без предупреждения. Сюда нелегко войти, еще опаснее — выходить.

— Хорошо. Идем, Гинмар.

За обычной внешней суровостью в голосе Сони угадывались сочувствие и живой интерес: первое удивление и растерянность прошли; она вспомнила, что в общем-то неплохо относилась к этому человеку, и он даже называл ее сестрой.

— Серо-зеленые глаза у нас от ваниров,— пробормотала девушка.

— Что? — не расслышал он.

— Так, ничего. Зачем ты меня разыскивал?

— Значит, сразу к делу? Ты действительно прежняя Соня.

— А ты полагал, я должна броситься тебе на шею. Магистр?

— Ты тогда исчезла, не сказав ни слова, так неожиданно.

— О чем было еще говорить? Разрешения у тебя спрашивать или советов? У меня своя жизнь и свой путь.

— Мне не кажется, что ты очень счастлива на этом пути. Я много слышал о тебе. Маленькая рыжая воровка стала живой легендой северных земель Хайбории. Видно, спокойная жизнь — не твоя стезя. Ты как ветер: везде и нигде, со всеми и вечно одна.

«Что же делать,— подумала Соня,— если единственный человек, которому я хотела бы быть нужной, не обращает на меня внимания. Он всегда далеко, даже когда проходит в двух шагах от меня...»

— Ты пришел предложить мне свой вариант счастья? Объяснить, к чему, с твоей точки зрения, следует стремиться женщине? Тогда не трудись понапрасну.

— Ну что ты. Я искал тебя, чтобы опять просить о помощи. Я решил закрыть Врата навсегда. Не хочу до конца своих дней быть цепным псом демонов, которые убили моего брата, отца, лишили рассудка мою жену. Не хочу, чтобы и мой сын сделался их рабом.