Мария Самусенко - Нокре Манта [СИ]

— Оборотней.

— Пугальщиков.

— Полуволков.

— Перевертышей.

— Упырей.

Тут уж зашумел весь класс: всем не терпелось показать свои знания, чтобы не подвести любимого учителя, обучавшего их этому два года назад.

— Спасибо. Достаточно. Вы просто молодцы, — улыбнулась им Волкова.

— А демоны? — раздался с задних парт, где обычно сидели Аримия, Виктор и Илья, тонкий, но уже женственный голосок. — Почему их не относят к нечисти? — смущенно поинтересовалась староста класса.

— Демоны? Попробую объяснить. Во-первых, демонов изучает демонология, которую относят к высшей темной магии. Демоны — существа из других реальностей, как принято говорить. Они не могут сами проникать в наш мир и долго находился в нем… Для их вызова нужны сложные и опасные для магов ритуалы, довольно часто заканчивающиеся смертью вызывающего… Демоны обладают огромной силой, и именем… Некоторые источники утверждают, что они лишь персонифицированная сила, то есть сила наделенная личностью.

— А как же Стражи? — не удержался от вопроса Илья и опустил глаза.

— Стражи? Поясните, что вы конкретно имеете в виду: это название носят совершенно разные создания магии, — попросила Рубидия Волкова, задумчиво хмурясь.

— Их ещё называют Ночными ворами, — пришёл на помощь другу Виктор, сердито посмотрев на преподавателя.

— Спасибо, — серьезно кивнув, поблагодарила его женщина. — Стоит придерживаться древнего названия — Ночные воры. Тем более, что оно лучше отражает их суть и то, что они из себя представляют: они в состоянии отнять, украсть у человека душу… Да, их принято относить к демонам, но они таковыми не являются. Во-первых, они живут в одной реальности с нами, их нельзя изгнать из неё или вызвать. Во-вторых, они лишены основного признака демонов — у них нет имени или имён, позволяющих их контролировать… У Стражей или Ночных Воров нет Имени. Они лишены Личности… как и большая часть нежити. Нежить — это то, в чем нарушено течение жизни. Вы понимаете меня?…

Класс недоуменно мотнул головами.

— Хотя вряд ли, — преподаватель закусила губу. — Нормой жизни является, что всё со временем умирает. Немаги уверяют, что даже звезды гаснут, что уж говорить о людях. Всё бренно и смертно. Увы, многие маги видят так же мало, как и немаги… Извините, я отвлеклась, — женщина помрачнела. — То о чем я говорила считается нормой… И нарушать этот порядок нельзя никому… Если же это происходит, то может появиться либо призрак, приведение или полтергейст (в этом случаи сохраняется личность или какая-то часть, но теряется плоть), либо оживший мертвец — зомби, ходячие скелеты (в этом случае дух разрушен)… Подобное может произойти в двух, — она помрачнела ещё больше, — прошу прощения, в трех случаях. Третий большая редкость, а остальные сплошь и рядом, если можно так сказать.

— Так часто? — с ужасом спросил кто-то из класса.

— Нет, но всё равно чаще, чем хотелось бы… Начнем с первого случая, то есть с духов, как говорят немаги, — у человека осталось незавершенное дело или он под воздействием одного из проклятий неупокоения, сохранившихся в арсенале чёрных магов. Как вы понимаете, так появляются призраки и другие бесплотные.

— А что такое проклятия неупокоения? — прервал её один из учеников. — Извините.

— Ничего страшного. Любопытство бывает очень полезным. Иногда, — мрачно закончила учительница, отступив от объяснения. Виктору показалось, что и эти её слова и её горечь обращены к нему. Но скорее всего показалось. — Есть особые проклятия, которые не дают человеку окончательно умереть, не отпуская его часть из нашего мира. То есть «не дают умершему окончательно упокоиться», как говорят сами некроманты. И как не странно это прозвучит, больше всего этих проклятий боятся сами некроманты.

— Почему? — выдохнул удивленный Илья.

— Наверное, потому что они ЗНАЮТ, что ТАМ или чем это им грозит. Говорят, что после смерти тело некроманта сразу же сгорает… По крайне мере это сохранилось в преданиях. Но о различных способах защиты и предотвращения этих проклятий поговорим на отдельном занятии. А теперь позвольте вернуться к объяснениям. И так второй случай — тоже следствия проклятий, но другого плана. Так появляются зомби и другая кладбищенская нечисть, как их называют неколдуны, — она надолго замолчала. — Это следствие либо склонности к некромантии, либо неосторожных экспериментов с чёрной магией, — и замолчала.

— А третий случай? Вы сказали, что их три, — решил напомнить ей Илья.

— Прошу прощения. Третий случай, как я уже говорила большая редкость, — её взгляд остановился на Викторе, а голос был переполнен горечью. Во взгляде была боль и сочувствие, но не обидные, а словно его история заставляла её вспоминать какое-то своё несчастье. — Он связан с нежеланием отпустить горячо любимого человека, с его неожиданной потерей. В этом случаи тот, которого не отпускают, становиться обреченным на вечную НЕЖИЗНЬ: он вроде бы есть и в тоже время его нет. Он существует без одной своей составляющей (как правило, тела) и постоянное переживания боли от своих ошибок, а особенно от тех, которые привели его к смерти.

— И что же?! — не удержался Виктор, с вызовом посмотрев на Волкову.

— Лучше всего отпустить, а не пытаться удержать того, кто уже перешагнул ЭТУ ГРАНИЦУ. Удерживать его, значит причинять ему ещё большую боль.

— Но, — начал юноша и тут прозвенел звонок.

— Урок окончен, — свернула объяснения преподаватель. — На следующем занятии проверим, как вы усвоили использование заклятий. Не волнуйтесь, разрешения для вас уже есть. Так, что спокойно практикуйтесь. До встречи на следующем уроке, — она была холодна как кладбищенское надгробие. — Все свободны.

Класс, сидевший до этого, как загипнотизированный, нехотя поднялся и двинулся к дверям. Учительница устало опустилась на свой стул, массируя виски. Конверты уже исчезли где-то во внутренностях её стола.

— Виктор, ты как? — позвал юношу крестный, положив руку ему на плечо и отвлекая от тягостных воспоминаний, нахлынувших из-за «Шара воспоминаний».

Золотое свечение погасло вместе с картинками чужих воспоминаний.

— Вы говорил, что я должен отпустить Проциона, — жалобно и требовательно паренёк посмотрел на Нокре Манту. — А теперь получается, что…

— Успокойся, — Волкова говорила успокаивающе и терпеливо. — Я не отказываюсь от того, что говорила тебе… Конечно, легче сказать, чем сделать то, о чем я говорила. Тебе понадобилось два года, чтобы смириться в достаточной мере. Твоя привязанность к Виконту едва не превратила его в подобие зомби… И я смогла помочь ему вернуться в этот мир… Ты понимаешь меня, Виктор?

— Немного, — вздохнул тот в ответ. — И что дальше? Что вы дальше будете делать?