Анна Филатова - Что-то придется менять [СИ]

Танталлегра, Петрификус Тоталус, Локомотор Мортис, Силенцио — это то, что, как постановила Гермиона, она в состоянии осилить в ближайшее время. Насчет заклинаний Ступефай, Протего и Рефлекто она не была уверена, они требовали тренировки, а на каникулах это было исключено. А жаль. Так хотелось сотворить палочкой хоть что-нибудь, что угодно! Кажется, это зависимость от магии. Именно поэтому Гермиона в первый же вечер убрала палочку в футляр. И теперь сидела над теорией. Только над теорией. Никаких «ну я только разочек попробую Ступефай». Нет и нет. У нее есть сила воли. И, помимо заклинаний для защиты, книга по Окклюменции. А еще надо было проверить, получается ли из кухонных обязанностей такое же хорошее упражнение по очищению сознания, как из отработок в кабинете Зельеварения.

Как оказалось — да, получается. Не обязательно даже что-то резать, можно и просто посуду мыть. А если много раз подряд ввалиться в это состояние и прочувствовать момент вваливания, то потом можно даже попробовать вызвать его произвольно. Вообще-то, у нее это уже получалось, перед деканом, во время сеанса Легилименции, но то были все-таки чрезвычайные обстоятельства, напуганные люди еще и не такое могут. А вот просто сидя в гостиной посреди разговора чуть-чуть выпасть из сознания, не теряя нить беседы, вот где сложно-то! А ведь это только азы…

За день до Рождества Гермиона упросила родителей посетить Диагон-аллею и отправила подарки адресатам с помощью почтовых сов. Утром помимо подарков от родителей она обнаружила двух сов на подоконнике. Одна сова принесла открытку с надписью «И тебя с Рождеством, Грейнджер» и набор сахарных перьев, другая записку «Фу, как неоригинально». И хотя оба послания не были подписаны, понять, кто какое написал, труда не составило.

В школу Гермиона возвращалась отдохнувшей и вооруженной. Арсенал, конечно, не впечатлял, но она все же надеялась, что против первокурсников выстоять сможет, а для старших интереса не представляет.

А волшебные сладости родители с удовольствием съели. Для этого пришлось соврать им, что от магии не бывает кариеса. Ну а кто знает, может быть, это правда.

Был последний вечер каникул. Гермиона стояла под дверью кабинета декана. И это было уже даже не смешно. Ну ладно в прошлый раз, тогда было понятно, почему декан допустил, чтобы она подслушала разговор под дверью. А сегодня-то почему? Гермиона и самой себе не смогла бы объяснить, почему она так уверена, что декан ну просто не мог забыть, что велел ей зайти этим вечером. Что декан вообще ничего не забывает и ничего не делает случайно. Она, конечно, проводила с собой разъяснительную работу, напоминая себе, что декан, вообще-то, тоже человек, но в глубине души полагала, что если и человек, то почти совершенный.

Легилименция. Невербальная магия. Своя очень подробная и надежная маска. Наблюдательность. Хладнокровие. Чего ж вам еще?..

Но все-таки второй раз за полгода слушать под этой дверью разговор с теми же действующими лицами — это было очень странно.

А вообще — с чего она взяла, что профессор Снейп вообще знал, что директор заглянет к нему сегодня, и знал, о чем пойдет разговор? Вон как орет-то…

— Нет и нет, Альбус! Я понимаю вам безразлична моя репутация, зато дорог ваш Золотой Мальчик, вот вы его и оберегайте на матче, а у меня есть дела поинтереснее.

— Дело в том, Северус, что я до сих пор не уверен, что смогу присутствовать на матче, — несколько смущенно ответил директор. — Если у меня получится, то все будет хорошо. А если нет? В мое отсутствие только вы сможете помешать Квирреллу повторить попытку навредить Гарри.

— А вы считаете, на поле мне будет очень удобно его защищать? — ядовито поинтересовался профессор Снейп. — Вообще-то, считается, что судья должен следить за игрой, а не носиться по полю за Ловцом факультета-соперника. В прошлый раз я хотя бы с трибуны мог попытаться ему помочь, а в этот я могу просто не успеть среагировать. Альбус, это нерационально!

— И все же, мне будет спокойнее, если ты будешь ближе к Гарри.

— А мне будет спокойнее, если я действительно смогу что-то сделать, а не буду болтаться на метле!

— И все же…

— Я буду подсуживать Хаффлпаффу.

— Это ничего, это даже хороший ход, мальчику не привыкать к трудностям, и твоя репутация как раз будет в порядке. Кстати, Северус, вы так и не выяснили, был ли тот упавший плакат Гриффиндора на прошлом матче случайностью или кто-то таким образом помог Гарри?

Ой. А вот об этом повороте Гермиона как-то не подумала. Попадать в поле зрения директора ей совсем не хотелось. Не то чтобы она его боялась, или не любила… вообще, на факультете не любить директора считалось хорошим тоном, однако, видимо, мало кто на факультете знал, что у директора какие-то свои дела и отношения с деканом. А раз декан помогает директору, возможно, не стоит торопиться и перенимать всеобщее к нему отношение. Но все-таки, пожалуй, пристального внимания к ее персоне уже достаточно. Хватит с нее и того, что профессор Снейп явно знает про нее нечто лишнее. Конечно, ее личность и поступки — это не бог весть какая ценная информация, и все-таки зачем посторонним людям что-то об этом знать?

Любопытство ведьму сгубило. Так это, наверное, называется.

Пауза за дверью все тянулась.

— Нет, не узнал, — медленно сказал декан. — И по всей видимости, уже не узнаю. Никто ничего не видел и не знает. Увы.

— Очень жаль. И знаете, Северус, у меня к вам еще одна просьба. Присматривайте за мальчиком в замке. Боюсь, что если он будет слишком много бродить один, Квиррелл может застать его и воспользоваться положением.

— То есть вы предлагаете мне составить ему компанию в прогулках по замку? О, чудесно. Никаких проблем, — почти прошипел декан. Когда он вот так вот шипел на Гермиону, следующим шагом был сеанс Легилименции. Она бы на месте директора уже боялась. — Только вот не боитесь ли вы, что у вашего героя сдадут нервы? Он и так считает, что это я пытался сбросить его с метлы во время матча…

— С чего вы это взяли? — удивился директор.

— О, я умею добывать информацию. Вам ли этого не знать.

— Но с чего бы ему так думать?

— А зачем ему вообще думать? Я не сдуваю с него пылинки и не делаю ему поблажек только за то, что он Мальчик-Который-Выжил. Разумеется, я и есть главный злодей, иную картину мира и не вместят его куриные мозги.

— Надо же, как нехорошо получается, — огорчился директор. — Ничего, Северус, мы что-нибудь придумаем…

— О, господин директор, заверяю вас, мне это не нужно. Мое самолюбие нисколько не страдает от происходящего.

— Возможно. Но лучше бы ему знать, с кем он встретится, когда пройдет нашу защиту. Иначе неожиданность может деморализовать его.