Игорь Бер - Осень ожиданий [СИ]

— Не в этот раз, приятель, — пробурчал Кевин, после чего решительно ступил в черные воды Стикса.

Из пяти человеческих чувств на Земле Мертвых были активны только два из них — зрение и осязание. И если с помощью первого чувства, он предположил, что воды Стикса похожи на жидкую смолу, то осязание полностью подтвердило зрительное предположение. Черная жидкость, совсем не похожая на воду, прилипала к его телу, замедляя скорость, мешая плаванью. Вдобавок она была во власти перепадов температур: в одной части реки вода была горячей, а в другой — холодной.

Харон плыл рядом с ним, отталкиваясь посохом как веслом, не переставая предлагать ему свою помощь.

— Еще не поздно отказаться от всей этой затеи. Не будь глупцом, Кевин Нолан. Сними амулет и дай мне свою руку. Все равно у тебя ничего не получится, даже если тебе и удастся самостоятельно добраться до другого берега и найти Солнечный Луч. Назад вам придется тоже плыть и поверь: обратный путь будет куда сложнее. И с чего ты взял, что Солнечный Луч с Дубовой Ветвью захотят вернуться в Мир Живых вместе с тобой? Ты думаешь, они пойдут на такой риск? Не глупи, дай мне свою руку, и я избавлю тебя от мучений.

Кевин продолжал плыть, игнорируя слова Харона. Он старался смотреть только перед собой и вглядываться вдаль, в надежде увидеть другой берег Стикса. Пока что на сушу не было даже намека. Кругом была только черная вязка вода, что обжигала и одновременно холодила его тело.

— Ты знаешь, что находится на дне Стикса, Кевин Нолан? — продолжил разговор лодочник, чей голос эхом отзывался в голове плывущего. — Земля Безумия. И знаешь, почему она так называется? Потому что попавшие туда души становятся тонкими и истертыми, как старая человеческая одежда. Дыры в душе схожи с шизофренией и чем больше эти дыры, тем безумнее становится душа. И каков конец, ты спросишь? Я отвечу: дальше их ждет только Великая Пустошь. Думаю, мне не стоит объяснять тебе, что значит это словосочетание.

Кевин продолжал хранить молчание, работая размашисто руками и отталкиваясь ногами, сравнивая себя с комаром, попавшим в застывающий янтарь. Сам того не желая, он начал задумываться о том, что Харон вполне мог быть прав и ему не удастся переплыть Стикс. И, конечно же, все его мысли были тут же уловлены мрачным лодочником.

— Наконец-то ты начинаешь все сам понимать. И я хочу, чтобы ты знал, пока ты не пойдешь ко дну или же пока ты не достигнешь берега, у тебя еще сохраняется шанс принять мое предложение и взобраться в лодку. Просто выкинь амулет и смирись с тем, что ты умер. Взамен, я выборочно стеру твою память. Ты будешь помнить только то, что сам захочешь. Как тебе мое предложение? Никаких воспоминаний о потерях, об ошибках, о несдержанных обещаниях. Такое предложение дается не каждому. Я бы даже добавил, что ты — первый кому Океан Надежд предлагает такой дар.

Кевин приостановился, чтобы перевести дух и заглянуть за свое плечо, на амулет, который продолжал натягивать веревочку на его шее и тянуться в ту сторону, откуда он начал свое плаванье. Амулет был таким же чистым, как и прежде, в то время как все его тело и даже лицо было измазано в черной жидкости. Хватило всего одного вида амулета, чтобы Кевин вновь поверил, что у него все получится и он обязательно доплывет. Это придало ему новых сил, и он поплыл с удвоенной скоростью, и даже вода Стикса стала более податливой, начав легче расступаться.

— Какой же ты упрямый, Кевин Нолан, — негодовал Харон. — Я понимаю, что ты не хочешь показаться слабым, но в тебе говорят лишь отголоски твоей прошлой жизни. Здесь никто ни с кем не соревнуется, а потому здесь нет победителей и проигравших. Тебе не надо ничего и никому доказывать.

— Я знал, что будет сложно, — ответил ему Нолан, после долгого молчания. — Но и представить не мог, что со всеми сложностями, мне придется еще выслушивать твою бесконечную болтовню.

— Я могу замолчать, и ты знаешь, что для этого нужно сделать.

— Ты же сам говорил, что шансов на удачное завершение моей затеи очень малы и все закончится для меня Миром Безумия. Так какое тебе дело до меня? Просто плыви по своим делам, а мне позволь утонуть.

Голову Кевина в очередной раз заполнили звуки статических помех, которые заменяли Харону смех. Это было жутко неприятно. Кевин боялся предположить, что он почувствует, если Харон решит заплакать или закричать.

— Земля Безумия — это тюрьма в человеческом понимании, в которой действует смертная казнь. Туда попадают лишь те, кто осмелился нарушить Закон Океана Надежд, что ты, собственно, сейчас и пытаешься сделать. Я же в этой иерархии занимаю должность хранителя правопорядка, а также конвоира. И как любой хранитель, я пытаюсь вернуть на путь истинный потенциального преступника, до того как он совершит противоправное действие.

— Извини, но со мной тебе не видать в этом месяце премий и прибавки к зарплате.

— Жаль, что ты не принял предложение Океана Надежд, — грустно произнес Харон, после чего повернул свою лодку в другую сторону.

Кевин вначале не понял причин, по которым Харон решил оставить его, после столь долгого сопровождения, но все стало на свои места, стоило ему почувствовать под ногами твердую опору.

Ему все же удалось доплыть до другого берега Стикса.

На другом берегу было на самом деле темно. Он не смог разглядеть перед собой и крупицы света, который бы хоть немного рассеял темноту и позволил осмотреться по сторонам. Кевин повернулся назад в надежде разглядеть на другом берегу сухие деревья, фиолетовый смог или хотя бы реку, которую он только что переплыл. Ничего из этого он не увидел. К счастью амулет на его шее излучал робкий свет, который исходил от маленького существа, который, как светлячок в бутылке, бился о стены прозрачного амулета, недвусмысленно просясь вернуться обратно оттуда, откуда они пришли. Кевин сжал амулет в ладони и приблизил его к своему лицу. Возникло удивительное ощущение, словно он держал в руке маленький кусочек магнита, находясь вблизи от его собрата-гиганта. От амулета исходил легкий перезвон, и этот звук был первым, который он слышал не у себя в голове, а ушами, с тех пор, как он очнулся в этом странном темном месте.

— Пойдем, друг, у нас мало времени. Мы должны найти Солнечный Луч.

— Солнечный Луч?

Голос, раздавшийся в его голове, заставил Кевин вздрогнуть, крепко сжать в ладони амулет, чтобы скрыть излучаемый им свет и обернуться.

Перед ним стоял очень старый человек, одетый в лохмотья. Его глаза с трудом проглядывались между складками кожи. Рот был впалым, что навевало мысль о том, что он был полностью лишен зубов. Старик был обладателем больших ушных раковин, из которых торчали курчавые седые волосы. Несмотря на отсутствие света, он смог его хорошо рассмотреть. Также он хорошо видел и самого себя, и в этом не была заслуга амулета. Казалось, что в старике, также как и в нем самом горела некая внутренняя свеча. В нем она горела не затухая, а в старике зажглась лишь тогда, когда он заговорил с ним.