Игорь Бер - Лето испытаний [СИ]

— Как скажешь, — пожал плечами Либрук. — Ты можешь распоряжаться своим золотом, так как посчитаешь нужным. И можешь не волноваться, община всегда ценила твой труд, и даже после твоего ухода будет вспоминать тебя добрым словом.

— Жители общины и вы, сир, всегда были добры ко мне и к моей дочери. — Резкая боль в груди заставила Гилберта замолчать. Но пришедшая неожиданно боль, так же неожиданно отступила. Он бы не придал ей большого внимания, да только сила этой боли твердила ему, что оставлять этот приступ без внимания было неправильно.

— Да, и даже после твоей смерти мы будем очень внимательны к Рэйчел и не позволим ее горю по тебе стать невыносимой.

— Что вы сказали? — удивлено произнес Гилберт, и снова сильная вспышка боли сжала его грудь, от чего он даже скрутился в конвульсивном припадке. — Что… что вы сделали со мной?!

— А ты думал, я позволю просто так тебе уйти и забрать с собой Рэйчел? — спокойно спросил Джордж Либрук, словно разговор шел о завтрашней погоде. — Если бы ты не был настолько упрям, я бы оставил тебе жизнь. Ты сам выбрал свой путь, и винить в этом можешь только самого себя.

— Что, что вы мне дали?! Яд?!

— Нечто, что перенесет тебя к берегам Стикса уже через несколько минут.

— Рэйчел! — прохрипел Гилберт с безнадежностью, чувствуя, как что-то невероятно жгучее разъедает стенки его желудка и распространяется на остальные внутренние органы. Он начал кашлять кровью и некими отвратительного вида сгустками. Он не сразу понял, что это были его внутренности, разорванные в клочья. Кровавые капли разлетелись настолько далеко в разные стороны, что попали не только на его больничную койку, но и на пол лазарета, а также на лицо и сутану его убийцы. Кровавые капли на бледном лице Джорджа Либрука добавляли его внешности хищности и коварства. Гилберту захотелось задушить своего мучителя, и он даже вытянул руки вперед, но не смог дотянуться до главы общины. Вместо этого он упал с койки, отчего боль усилилась троекратно. — Рэйчел!

— Она останется в общине рядом со мной, — уверенным тоном изрек Джордж Либрук. — Со временем она даже научиться называть меня «отцом», а затем, с помощью нескольких магических заклинаний она забудет о твоем существовании.

— Никогда!!! — взревел Гилберт Коннорс, стараясь подняться с пола, но у него не получалось даже выпрямить локти. — Она никогда не назовет тебя отцом!

— Поверь мне — назовет. Научилась ведь этому Эйрин. Научиться и Рэйчел.

— Зачем…, — уже совсем тихо от бессилья прохрипел Гилберт, все еще отхаркивая собственные внутренности. — Зачем тебе это?

— Океан Надежд. Его сила манит меня, и я не могу сопротивляться его зову. Путь до него не легок и мне понадобятся верные слуги, которые будут готовы отдать за меня жизнь. А слуги с магическими способностями всегда будут цениться больше, чем те, которые ими не обладают. Я уже чувствую приближение человека, который сможет привести меня к Его берегам. Он уже близко. Очень близко.

— Надеюсь, что… у тебя… ничего не получиться.

— К счастью, твоим желаниям не суждено сбыться.

— Как ты объяснишь всем… всем мою смерть? — уже полностью ослабев, выдавил из себя Коннорс.

— Удар. Сердечный приступ.

— Удар, Слишком много… много крови для простого…

— Об этом тебе не стоит волноваться, Гилберт. Оставь решение этой проблемы мне.

Гилберт ничего больше не произнес. Даже если бы ему и было что сказать, он бы промолчал, а все потому, что жизнь окончательно покинуло его тело и его мучения прекратились. Он лежал на абсолютно чистом полу лазарета в абсолютно чистой одежде без малейшего намека на кровавые капли. Зелье именно так и действовало — вызывала галлюцинации и люди умирали от самовнушения, сами себе выбирая смертельные симптомы. Джордж Либрук гордился зельем собственного изготовления и был рад, что ему, наконец, удалось испробовать его на человеке, а не на животных, обитающих в пределах общины. Эффект был просто замечательным. Эксперимент был завершен удачно. Джордж Либрук потушил масленые фонари, после чего вышел из больничной залы с довольной улыбкой на лице.

Ранним утром следующего дня, Рэйчел пришла навестить своего отца и застала его лежащим на полу без признаков жизни. На ее крик в лазарет сбежалась почти вся община. Одним из последних появился Джордж Либрук. Он и констатировал смерть Гилберта Коннорса от сердечного приступа. Когда тело унесли в специальное помещение, куда укладывали тела скончавшихся членов общин, перед их кремацией, остальные жители отправились в зал для молитв, где приготовились выслушать речь главы общины. Джордж Либрук вначале попросил Пенни Криз — жену Алекса — напоить Рэйчел горячим чаем, предварительно добавив в него три капли успокоительного зелья. Пенни пообещала выполнить его поручение, а также пообещала, что после отправки в прачечную простыней, на которых скончался Гилберт Коннорс, примет участие в поминальной службе.

Пенни привела рыдающую Рэйчел на кухню и усадила ее за стол. Поставив воду кипятиться на огонь, она присела рядом с девочкой и принялась утешать ее и гладить по голове. Рэйчел тут же прижалась к Пенни Криз всем телом и уткнулась лицом ей подмышку.

— Почему?! Почему он умер?! — причитала девочка. — Я ведь делала все правильно! Он должен был выздороветь! Почему, дисэль Криз?!

— У твоего папы отказало сердечко, милая моя. Здесь нет твоей вины.

— Он должен был выздороветь! Должен! Он не мог оставить меня совсем одну!

— Ты не одна, мы все о тебе будем заботиться. Погоди, я дам тебе что-то вкусненькое. Ты ведь любишь печеные яблоки.

— Нет, дисель Криз, я не хочу есть! — не переставала рыдать Рэйчел. — Я хочу умереть!

— Не говори так. Сир Либрук дал мне приготовленное им зелье. Я его добавлю в чай, и тебе тут же полегчает. — Она торопливо приготовила чай из лечебных трав, затем добавила три капли зелья, после чего положила часку на стол перед Рэйчел.

— Выпей.

— Я не хочу.

— Милая моя, ты должна его выпить. Сделай хоть три глотка не больше.

Рэйчел все еще с трудом сдерживая рыдания, взяла в руки чашку и пригубила из нее. Тут же всхлипы девочки стали утихать. Она сделала еще один глоток и уже только влажные щеки напоминали об ее недавнем подавленном состоянии. Когда же она сделала и третий глоток, то в ее глазах снова возникло детское любопытство и интерес к жизни.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Пенни Криз.

— Намного лучше. Благодарю вас.

— Благодарить надо не меня, тебе помогло зелье сира Либрука.

— Можно я вернусь в свою комнату?

— Конечно. Я тебя проведу.

— Не стоит. Я сама. — Рэйчел встала из-за стола и неторопливо вышла из кухонного зала.