Беттина Белитц - Расколовшаяся Луна

Нет, подумала я сердито. Ты не должен этого делать — только не это! Я прижала руку ко рту, чтобы не закричать, потому что не хотела излишне разжигать Францёза или даже впутаться самой в эту отвратительную игру спаривания. Как я могла помочь Тильману и не ухудшить ситуацию? Позвать Колина, который с пеной у рта висел на потолке и выглядел как абсурдная фантазия сошедшего с ума, помешенного на фильмах ужасов?

Но что он сможет сделать? Францёз хотел изменить Тильмана! Это был его способ мести. Он хотел сделать Тильмана своим соратником. И, очевидно, это уже происходило, потому что Тильман не сопротивлялся. Он покоился неподвижно в объятьях Францёза, в то время как началось ужасное сосание, и Францёз снова и снова ритмично прижимал к себе чресла Тильмана.

Это длилось слишком долго. Даже если Тильман смог бы сейчас сопротивляться и освободился бы — человеком он никогда больше не станет. Если немного повезёт, то полукровкой, но и это было маловероятно. Францёз был сильнее, чем тот Мар, который напал на папу. Но прежде всего мы его спровоцировали.

Всё-таки я бросилась к обоим и уже протянула руки, чтобы оттащить Тильмана, когда гипнотическое сосание Францёза вдруг раздулось в резкий, но поразительно человеческий крик, и все мои мысли улетучились. Не веря, я смотрела на стены домов, в чьих окнах и балконах постепенно начал загораться свет. Туман начал рассеваться. Теперь я услышала и шум дорожного движения; плавный, успокаивающий шум. Пахло морем и бензином. Стена была пробита.

Потому что Францёз был сыт и в конце концов получил, чего хотел? Или…? Тильман свободно протянул руки в сторону и высвободился из рук Францёза. Когти обессилено соскользнули с его окровавленной спины. Францёз снова закричал, но теперь это был только сумасшедшей крик душевнобольного, пустой и глухой. И этот звук тоже заставил пробежать по моей спине дрожь, но он больше не был опасен. Самое большее — жутким. Тильман отступил на шаг. Третий крик закончился дребезжащим стоном. Францёз ссутулился, руки всё ещё подняты вверх, когти теперь бессмысленны, и огляделся с мерцающим взглядом, как и прежде жадным и голодным, но слепой, прежде чем неуклюже повернулся и захромал в сторону города.

— Я в порядке, — сказал Тильман глухо, когда стоял снова рядом со мной и, как и я, смотрел на узкий проход, в котором в тени домов исчез Францёз. — Он попытался, но… — Он пожал плечами.

— У тебя идёт кровь, — ответила я, предупреждая и не зная, хотелось ли мне убежать или осмотреть его раны.

— Я знаю. Но это не подействовало. Это было отвратительно, но во мне всё осталось, как и прежде. Мне ничего не нужно было делать. — Слова Тильмана прозвучали почти что разочарованно. — Я думаю, Францёз потерял способность похищать. А теперь он попытается сделать это с кем-то другим. Может такое быть?

Я молчала. Если это было так, то Колин что-то с ним сделал, о чём я не имела представления. И я не могла собрать воедино, как ему удалось это сделать. Было ли это чистое совпадение? Или намерение? Как бы там ни было, Колин находился в жалком состоянии. Я должна была поверить Тильману, что он не превратился, и позаботится о Колине. Если мы будем и дальше стоять здесь на холоде и болтать, то я подвергала Пауля и Джианну опасности, оставляя их с ним наедине. Потому что он будет голоден. Сильно голоден.

Джианна и Пауль всё ещё оставались в углу комнаты. Они вздохнули с облегчением, увидев нас и услышав, что Францёз был побеждён — по крайней мере, Тильман и я считали, что это так, но ещё больше был их страх и непонимание по отношению ко мне.

— Я не хочу сейчас говорить о моих отношениях! — прервала я Пауля, когда тот снова попытался уговорить меня просто сбежать и забыть про моего жестокого парня. — Пожалуйста! Мы можем поговорить об этом позже, но не сейчас, ради всех нас, ты это понял?

Я чувствовала, что мои глаза сверкали, и сила, которую я ощущала, пылает во мне, как она выплеснулась наружу и окружила меня, как пылающий веер. Обеспокоенно, Пауль отпрянул.

— Хорошо. Спасибо, — сказала я вежливо.

Состояние Колина, во время моего отсутствия, резко ухудшилось. Теперь он действительно напоминал мне подвального паука, который только что был раздавлен и чьи ноги ещё дёргались. Рокот в его теле превратился в тупой, измученный стук, чью частоту почти невозможно было выносить. Она заставляла вибрировать мои перепонки. Но он закрыл свои глаза, и его лицо было холодным и суровым. Он пытался изо всех сил ничего с нами не сделать.

— Оставайся с другими, — приказала я Тильману. На удивление он безропотно подчинился. Я подождала, скажет ли мне что-нибудь Колин, но моя голова оставалась пустой. Решительно я подошла к окну и посмотрела на него.

Твой лоб… мне нужен твой лоб, Колин, попросила я его молча. Как паук на ниточке, он спустился немного вниз, и я подавила озноб, который хотел отогнать меня от него. Осторожно я прижала свои брови к его. Его кожа была такой холодной, что я вздрогнула.

Я кое-что увидела, когда закрыла глаза, неясно и в чёрно-белых тонах, только тень, но я тут же поняла, что это. Их длинные, ловкие лапы, их сильные шеи, их изящные, ворчащие носы. Не киты, а волки. Он не хотел к морю, он хотел в лес. Я увидела не одного волка, а несколько.

Колину были нужны волки и нужны быстро. Теперь наконец я могла кое-что сделать, могла применить свой разум и здравомыслие.

— Джианна, иди к ноутбуку Пауля и выясни, где живёт большая стая волков в Германии. Быстро! Пауль, принеси мне все верёвки и бечёвки, которые ты сможешь найти здесь, подойдут даже ремни. Нам нужно связать его. Тильман, подъезжай сюда на машине. Упакуй для нас немного провианта и навигационную систему. — Колин больше будет не в состоянии направлять нас. Его телепатические способности атрофировались. Он хотел лишь только есть.

— Значит, ты хочешь его связать. По крайней мере, что-то, — прокомментировал Пауль и с трудом прокашлялся из-за застрявшей в горле слизи. Здоровьем это всё ещё не звучало.

— Волчья стая? Но… почему он не пойдёт в зоопарк? — спросила Джианна и посмотрела на Колина, будто тот вонючая плесень, которую ей больше всего хотелось бы стереть большой тряпкой с дополнительной порцией дезинфицирующего средства с потолка.

— Этого мы не будем сейчас обсуждать, — набросилась я на неё, выскользнула из моей разодранной футболки и надела пуловер с капюшоном, который был на мне сегодня в обед. — Иди к компьютеру!

Пауль уже исчез в мастерской, в то время как Колин жутко медленно сползал с потолка, а Тильман бежал, нагруженный кексами и колой, по коридору.

— Мне не нужно, — разозлилась Джианна. — Мускауер Хайде, тренировочная, военная территория, Оберлаузитц. В Саксонии. Не особо близко отсюда. Там живут несколько стай. Возле электростанции Боксберг. Я об этом писала.