Дэвид Гейдер - Маска призрака [litres]

– Так это и есть убийца.

Голос принадлежал рыцарю-капитану. Она ничуть не выглядела удивленной – скорее, разочарованной. Зато одарила убийственным взглядом Риса:

– Этого ты мне не сказал.

– Я… думал, ты все слышала.

– Ты должен был рассказать мне об этом сам!

– И что бы ты сделала? – жестко спросил Рис. – Ты и так мне почти не поверила. Решила бы, что я лгу, пытаясь выставить себя невиновным.

Рыцарь-капитан поглядела на него в упор и кивнула.

– Ты прав, – сказала она. И, повернувшись к Коулу, выхватила меч. – Демон или убийца – он заслужил одно.

Коул низко пригнулся и отскочил. Он не хотел убегать в город, где наверняка рыщут белесые твари, а еще не собирался бросать Риса, которого так долго искал. Эта рыцарь-капитан хорошенькая и вроде бы славная – для храмовника, конечно, – но Коул-то хорошо знал, зачем она сюда явилась. Он не даст ей исполнить задуманное и точно так же не позволит себя убить.

– Стой! – Рис бросился к рыцарю-капитану и схватил ее за плечо.

Рыжая покачала головой:

– Не надо, Рис. Как еще, по-твоему, с этим покончить? Зачем тебе заступаться за убийцу?

Рис молчал, не в силах ответить. Впрочем, по его неуверенному виду, по вопрошающему взгляду, который он бросил на Коула, и так было ясно, каким мог оказаться его ответ. Коулу отчаянно хотелось оправдаться перед Рисом, доказать, что он, Коул, по-прежнему его друг… но как это сделать? Никогда в жизни он не испытывал такой боли, как сейчас, когда увидел, что Рис медленно опускает руку.

– Полагаю, дело улажено, – процедила рыцарь-капитан и с мрачным видом повернулась к Коулу.

Тот сильнее стиснул кинжал, изготовясь к бою.

И тут мир содрогнулся.

Оглушительный рев раскатился в небе, такой нестерпимо громкий, что на Коула словно обрушился гигантский кулак. Этот рев поглотил все прочие звуки. Коул скорчился, зажав уши; голова, казалось, вот-вот лопнет от непереносимой боли. Ему чудилось, что рев длится вечно, и лишь когда он наконец утих, Коул осмелился поднять глаза.

Ему и прежде доводилось видеть изображения драконов – в архиве Белого Шпиля, на выцветшей фреске, где дракон был окружен отрядом рыцарей с сетями и огромными копьями. Судя по фреске, дракон отчаянно сопротивлялся врагам, однако был тяжело ранен и явно проигрывал битву. Коулу всегда казалось, что тот дракон прекрасен: могучее существо, несправедливо преследуемое людьми, которым не дано оценить его дикую красоту.

Но этот дракон был совсем не похож на своего собрата с фрески. В черном небе парило исполинское чудище, вовсе не покрытое гладкой чешуей. Тело его представляло собой лишенное кожи сплетение жил и мускулов, изъеденное червями, которые до сих пор копошились внутри. Словно некто взял полуразложившуюся плоть и смастерил из нее дракона.

– Архидемон! – в ужасе закричала старуха.

Предпринимать что-либо было некогда. Дракон обрушился на площадь, и земля задрожала, как от подземного толчка. Коул было метнулся прочь, но один только взмах гигантских крыльев хлестнул по площади порывом ураганного ветра. Коула вместе с трупами погибших солдат оторвало от мостовой и пронесло по воздуху, а затем он с размаху врезался в каменную стену.

Мир вокруг завертелся неистовым колесом. Коул распластался на мостовой, жадно хватая ртом воздух и кривясь от боли, пронзившей все тело. Все было как в тумане. Где-то кричали люди, но где – он понять не мог. Кто-то выкрикнул: «Уходите с площади! Быстро!» Но кто это был, Коул не знал.

Дракон снова взревел, на сей раз громче. Коулу он виделся исполинской черной горой – дым, который нагнали на площадь взмахи огромных крыльев, затянул все вокруг почти непроницаемым облаком. В панике Коул кое-как поднялся на ноги, радуясь, что не выронил кинжал, и торопливо огляделся в поисках Риса.

Вот они! Три фигурки в мантиях, едва различимые в дыму, опрометью неслись по дальней стороне площади. Дракон вздыбился, изогнул змееподобную шею… и прянул вперед, изрыгнув струю черного пламени. Коул с ужасом глядел, как оно окутало магов, и на миг ему показалось, что им пришел конец. Затем, когда дым рассеялся, он увидел Риса, припавшего на одно колено, – маг возвел вокруг себя и спутниц блистающий щит, и это уберегло их от неминуемой смерти. Тем не менее магический щит уже прогибался и корчился от напряжения. Рис обессиленно рухнул наземь.

Старуха и рыжая бросились вперед, заслоняя его собой, выставили посохи. Один ударил молнией, другой – зарядом чистой энергии. Гром сотряс площадь, когда оба заклинания угодили в грудь дракона. Серьезного вреда они, судя по всему, не причинили, но чудовище в бешенстве растопырило крылья.

Затем словно из ниоткуда возникла ходячая статуя. Коул во все глаза смотрел, как она ринулась на дракона и увесистыми кулаками ударила его в бок.

– Один раз я его уже убивала – и опять убью! – проревела статуя.

Удар был настолько силен, что бестия пошатнулась, и мгновение казалось, что сейчас она завалится набок. Однако затем дракон извернулся и отвесил статуе шлепок, словно прогонял надоедливую муху.

Вращаясь, точно пушечное ядро, статуя полетела прямиком в одно из каменных строений неподалеку от Коула. С оглушительным грохотом она врезалась в стену, проломив ее насквозь и обрушив на себя все здание. Поднялась туча пыли, и Коулу, зашедшемуся кашлем, пришлось отбежать в более безопасное место.

Следующие мгновения помнились ему неясно. Дракон круто развернулся, и Коул, отпрыгнув вбок, едва успел разглядеть метнувшийся в его сторону хвост. Краем глаза он заметил, как рыцарь-капитан, взмахнув мечом, нанесла удар по лапе бестии. Клинок глубоко разрубил полусгнившую плоть, и из раны хлынула черная кровь. Мгновенно взъярившись, дракон опять крутнулся, но рыцарь-капитан, как незадолго до того Коул, сумела ускользнуть от него.

И тут воздух взорвался слепящим сверканием электрических разрядов. Коул ощутил, как покалывают кожу потоки магии, услышал шипение молний, бьющих во все подряд. Несколько ударило совсем близко, Коул отскочил в сторону… и наткнулся на дракона, который горой возвышался над ним. Громадные черные глаза ненавидяще уставились на него – кипящие лютой злобой, бездонные, как сама вечность. Дракон оскалил клыки – каждый длиной с руку Коула, – презрительно фыркнул и, разинув исполинскую пасть, прянул к нему.

Время невыносимо замедлилось. Коул видел раздвоенный язык бестии, тягучие капли слюны, бугры черной плоти в разверстом рту. Каждый зуб дракона обвивали черные щупальца скверны, и дыхание его было пропитано гнилостным смрадом.

В невообразимом далеке кто-то кричал: «Коул!» Почти не раздумывая, он перекатился вбок по каменному крошеву и трупам и услышал, как позади с жутким скрежетом сомкнулись громадные челюсти дракона. Коул мог поклясться, что они враз перекусили бы его пополам. Дракон развернулся всем телом, но Коул не стал мешкать. Он уже сломя голову мчался прочь, и мир вокруг полыхал вспышками молний, но Коулу чудилось, будто он бежит поперек текучей воды.