Амэя Мизуки - Особенный, или Помеченный болью [СИ]

Прокладывая ядовитую дорожку к спине эльфа, мужчина обжигал дыханием, касался скользкой плоти, на которой осело масло. Добравшись до позвонков, Ламиа обводил каждый, спускаясь ниже к выступающему копчику, игриво его прикусывая. Он аккуратно разводил пальцы в стороны, растягивая тугое кольцо, но при этом не добавляя еще одного, создавая свободное пространство, словно раскрывая для себя парня.

Язык прочертил ровную линию по ложбинке, слегка задевая натянутый сфинктер, срываясь с изначального пути. Клиент дернулся и пораженно ахнул, сильнее прогибаясь и подставляясь под неожиданное прикосновение. У Аластера заныло в паху от столь бурной реакции любовника — она разжигала интерес и желание добиться большего. И теперь он уже намеренно просунул кончик языка в эльфа, поглаживая стенки и вырывая из могущественного существа вибрирующие стоны.

Сейчас вампиру было все равно, что именно он делает и как бы отреагировал на подобную ситуацию в другой момент. Главное — чувствовать наполняющее эльфа наслаждение.

Аластер обильно мазнул ядовитой слюной по сжимающейся мышце, немного анестезируя ее. Вампир не был уверен, что подобной подготовки хватит, и решил подстраховаться, притупляя ощущения любовника на некоторое время, настойчиво скользя внутрь.

Его ладони сильнее надавливали на ягодицы парня, фиксируя на месте и не позволяя двигаться. Ламиа проникал на максимальную длину, однако действовал осторожно, боясь спугнуть пока еще расслабленного клиента. Ведь тот может резко отстраниться, если в его голову придет опасная для вампира мысль.

— Это… — эльф тихо шептал, — это невыносимо, — голос сорвался. — Войди в меня, — более жестко произнес он.

Аластер заурчал, не в силах побороть рвущиеся наружу эмоции. Его тело непроизвольно выпрямилось, словно повинуясь приказу. Мужчина уперся пульсирующим членом в ложбинку, мягко потираясь, дразня еще сильнее.

Он потянул эльфа на себя, сжимая ладонями бока, вдавливаясь до тянущего желания проникнуть в ждущее этого тело. Однако делать подобное здесь Аластер не намеревался. Одна рука потянулась вверх, подсчитывая ребра и позвонки, пальцы бесцеремонно запутались в собранных волосах, стягивая их в кулак. Парень выгнулся, следуя за сильной хваткой, и замер в максимальном прогибе, ожидая дальнейших действий партнера.

Вампир легко толкнулся, имитируя фрикцию, с безмерным наслаждением принимая безоговорочную покорность эльфа, который хрипло дышал с тихим продолжительным стоном. Не прекращая размеренных движений члена по колечку мышц, Ламиа нагнулся, мягко целуя ухо и прикусывая кончик. Он неожиданно заметил, что хрящик не такой длинный и заостренный, как у всех эльфов, а край оказался более плотным и неровным, словно ухо намеренно обрезали. Бессмертный отогнал от себя лишнюю мысль, обещая разобраться с ней позже.

— Нужно перебраться на кровать, — соблазнительно прошептал Аластер.

— Да, — согласно отозвался парень.

Эльф на секунду расслабился, обмякнув в объятьях, словно собираясь с силами, и резко оттолкнулся от бортика ванны, прижимаясь спиной к торсу мужчины, в нетерпении виляя бедрами. С такой страстью и неприкрытым вожделением вампира еще никто не желал, но, возможно, он просто ранее не замечал или не хотел замечать.

— Господин, — тихо позвал Аластер надрывным голосом, — кровать.

Стремительности действий владельца особняка мог бы позавидовать сам Ламиа. Парень быстро поднялся, вышел из воды и помог Аластеру. Путь до постели занял мгновение, и одним резким движением он кинул бессмертного на прохладную простынь, нависая сверху. Ткань тут же промокла, впитывая падающие капли с обнаженных тел и прилипая к разгорячённой коже.

Эльф с жадностью, словно изголодавшийся зверь, припал поцелуями к шее Аластера, изредка прикусывая. Его пальцы хаотично оглаживали грудь и пресс любовника, с нажимом сминая плоть. Обжигающее облако, вырывающееся изо рта парня, опаляло влажную кожу, оставляя незримые метки. Он льнул к слегка скользкому торсу мужчины, царапая короткими ногтями и прикусывая рельефные мышцы, заставляя любовника теряться.

Аластер краем сознания вспомнил, что хотел уравнять их положение. Он аккуратно опустил повязку на глаза партнера, услышав, как тот довольно хмыкнул, и почувствовал игривый язычок, кружащий по контуру пупка. Несколько легких поцелуев легли на низ живота, дразня и даруя предвкушение.

Губы накрыли головку, оставляя влажный след, на который эльф медленно подул, порождая россыпь быстрых мурашек. Вампир судорожно комкал промокшую простынь, стараясь не наброситься на великолепного искусителя, пока тот не наиграется. С каждым мгновением держаться становилось сложнее, самообладание грозилось покинуть бессмертного и толкнуть его на безумный поступок — бесцеремонно завалить парня и любить всю ночь без остановки.

Аластер вздрагивал и выгибался под чужим напором, не понимая ни самого себя, ни природы потоков наслаждения. На миг он почувствовал себя юной девушкой, чьего расположения пытался добиться опытный любовник, доводя до исступления простыми ласками, но под безумно страстным соусом с яркими нотками остринки.

Парень зажал пульсирующий член вампира между его телом и своей грудью, одним долгим движением поднимаясь вверх, а когда приблизился к лицу Ламиа, поймал его хриплый выдох. Он небрежно мазнул языком по открытому участку щеки, мягко прикусил подбородок и отстранился. Аластер сделал два глубоких глотка воздуха, хотя это и не было необходимостью — всего лишь способом немного успокоиться.

Приподнявшись над бессмертным и развернувшись к нему спиной, эльф сел на бедра мужчины, сгибая собственные ноги в коленях. Раздался тихий щелчок, и плоть вампира заботливо огладили скользкие пальцы, нанося смазку. Ламиа заметил, что его сердце, и так выдающее быстрый ритм, ускорило его в несколько раз, и если бы вечный мотор мог сломаться, он бы непременно уже остановился от переизбытка ощущений — как физических, так и душевных.

Аластер поднялся и, обняв одной рукой любовника поперек живота, переместился вместе с ним к изголовью кровати, опираясь на спину и занимая сидячее положение. Ладони огладили поясницу, одна задержалась на боку, а вторая опустилась ниже, помогая парню привстать, чтобы направить его на каменное достоинство вампира.

Бессмертный обвел колечко мышц подушечками, подставляя головку. При этом он медленно надавливал на бедро партнера, опуская его. Они вновь задержали дыхание, как только тугие стенки расступились под напором, пропуская Аластера дальше, и шумно выдохнули, когда эльф полностью сел на него.

Аластер мягко поцеловал плечо, накрыл губами шрам, ведя вдоль него непрерывную линию, наслаждаясь неровностью кожи. И таким, обладающим столь пугающими и необычными отметинами, которые притягивали к себе, требуя ласки, было всего одно существо в мире. Именно так казалось Ламиа.