Амэя Мизуки - Особенный, или Помеченный болью [СИ]

«Волосы крашеные. И вообще — он врунишка!» — заключил оборотень.

«И подходит тебе… Жестокий эльф и милосердный вампир. Тьфу. Гадость!» — не унимался Варди.

Ламиа почти смеялся, глядя на нескончаемый поток сообщений, которые наполняли его телефон. В коридоре послышались гулкие шаги и знакомое сердцебиение. Существо решительно приближалось к аудитории.

«Дверь открой!» — скомандовал друг.

Поднявшись с места, Ламиа медленно подошел к двери, аккуратно ее приоткрывая и мысленно сжимаясь. В это же мгновение мощный кулак врезался в лицо вампира, заставляя того отступить на шаг, сохраняя равновесие. Голова мужчины слегка наклонилась вбок — силу удара он оценил.

— И ничего твою рожу не портит! — возмутился Бэрси, разминая плечо и кисть правой руки. — Ты жадный, Аластер, очень жадный, — фыркнул он. — Мало тебе матери — теперь и этого ледяного недотрогу смог растопить.

— Даэрин меня сам выбрал, — как бы между прочим сообщим бессмертный.

— Он тебя заказал! — выделил важный аспект оборотень.

— Это сути дела не меняет, — парировал темноволосый.

— Шлюха, — незло плюнул Бэрси.

Вампир закатил глаза, раздумывая над оскорблением, соизмеряя его смысл и истинную подоплеку. Выждав чуть больше времени, чем требуется, он вновь посмотрел на волка.

— Не обидно. Давай еще.

— Ущербный вампир, который не может даже человека убить!

— Еще, — спокойно попросил Ал.

— Еще — ты у эльфа просить будешь! — зарычал оборотень.

— О да… — томно прошептал Аластер. — Но ведь главное — просить будет и Эри. Тихо так, с придыханием, выстанывая мое имя… — издевательски проговаривал он.

Варди утробно рыкнул, напрягаясь и слегка наклоняясь вперед, собирая силы для рывка. Оборотень пылал смесью сдерживаемых ранее эмоций негодования и какой-то тоски. Он готов был броситься на друга, когда тот резко подскочил к нему и, щёлкнув по носу, унесся прочь к окну. Стекла с оглушительным звоном вылетели, рассыпаясь дождем осколков на улицу. Бессмертный обернулся к Варди, широко улыбаясь, зазывая.

— Если догонишь меня, уступлю землю в Малиновом районе, — вампир хищно улыбнулся. — И расскажу, насколько искусен Даэрин не только в пытках. Хотя… то, что он умеет делать в постели, тоже можно назвать пыткой, и притом весьма изощренной.

Последние слова Аластер кинул уже через плечо, спрыгивая с подоконника, замечая бешеный взгляд волка, который крупно дрожал, направляясь в его сторону. Вампир пролетел шесть этажей, мягко приземляясь на ноги и, не оглядываясь, рванул вдоль улицы, сразу сворачивая в переулок. Все же драка двух сильных существ — зрелище весьма внушительное, слишком впечатляющее. Обычным людям такого лучше не видеть. Да и ломать здания в черте города Алу не хотелось. Он целенаправленно вел оборотня к окраине, где они смогли бы развернуться и порезвиться вдоволь.

Сейчас Ламиа был готов на многое, лишь бы друг выпустил пар, освободился от снедающей тоски и разрушающей злости. Все эти бурлящие эмоции были направлены волком на самого себя, но признаваться в этом кому-то еще он не хотел. Ведь бессмертный и так все поймет. Поймет и поможет. Он возьмет вину на себя до тех пор, пока Бэрси не сможет взглянуть на ситуацию здраво, без примеси ревности и жгучего отчаяния.

— Если догоню — отрежу волосы, — послышался за спиной вампира голос, переходящий в протяжный угрожающий вой.

— Они же моя гордость и достоинство! — притворно ужаснулся наследник Высокого Дома, ловко сворачивая за угол и быстро вскарабкиваясь по стене дома на крышу, пока снизу доносился довольный лай волка.

Выбежав за пределы жилого района, Аластер пробежал вдоль спокойной улицы. За его спиной размеренно, но быстро несся оборотень, глухо царапая дорожное покрытие когтями. Бэрси мог бы перемещаться бесшумно, однако предпочел выдать свое местонахождение, дабы надавить на вампира или же специально привлечь внимание и исчезнуть в нужный момент.

Ламиа не гнушался пользоваться своим преимуществом, изредка забираясь на крыши и меняя направление. Он петлял по складским отсекам, изредка нырял в спальные районы, все больше стараясь двигаться по безлюдным местам. Несколько раз Варди подбирался к нему угрожающе близко — мужчина даже почувствовал жар разгорячённого тела позади. Правда, когда Аластер нырял в узкие проходы или поднимался на низкие балконы, оборотень все же отставал и, стремительно развернувшись, бежал в обратном направлении. При данном раскладе было непонятно, чья позиция была более выгодной — убегавшего или догонявшего.

Аластер спрыгнул с дома и, оказавшись на достаточно оживленной дороге, задумчиво огляделся, решая, в какую сторону направиться. В распоряжении Ламиа было несколько секунд — время, требовавшееся оборотню, чтобы обогнуть закрытый двор. Его тело отреагировало раньше, чем разум успел оценить ситуацию и сделать выводы. На тротуаре в пятидесяти метрах от темноволосого стояла пара. Мужчина и женщина громко разговаривали, загружая легковую машину многочисленными пакетами. Усадив ребенка на заднее сидение, молодая, но весьма полная блондинка выпрямилась, недовольно прикрикнув на мужа. Она резко закрыла дверцу и отступила назад, спотыкаясь о стоящую сзади сумку. Мужчина только и успел, что дернуться вперед, выставляя руки. Лицо его исказила гримаса ужаса: на супругу летел автомобиль.

Преодолев разделявшее их расстояние, Ламиа крепко схватил женщину, отклонился в сторону и с глухим ударом прижал ее к корпусу машины. Блондинка сдавленно простонала, сжимаясь всем телом и зажмуриваясь.

— Будьте внимательней, — выпалил Аластер и, стремительно развернувшись, пересек дорогу, замечая выскочившего из-за угла оборотня.

Вампир запоздало подумал, что действовал с человеком слишком грубо и наверняка оставил на его коже отметины и кровоподтеки. Впрочем, в той ситуации, в которой оказалась блондинка, ее не особо должны были волновать синяки.

Грустно хмыкнув, вампир вспомнил слова Бэрси о его миролюбии и в который раз укорил себя в слабости и влезании в чужую жизнь. Вот что ему стоило не заметить этого инцидента, пробежать мимо? Так бы и сделал любой другой вампир. А Ламиа, неосознанно среагировав, защитив чужую жизнь, потерял драгоценное время и сократил расстояние между собой и преследователем.

— Если это твоих рук дело, эльфийская морда, я тебе устрою сладкую жизнь, — в сердцах просипел Аластер.

Пока Ламиа предавался раздумьям и бежал куда глаза глядят, размеренное постукивание когтей становилось все ближе и ближе. Аластер очнулся, только когда на его лицо упали первые капли дождя. Небо заволокло темными тучами, а далекие раскаты грома вибрацией проходили по телу. Где-то на севере сверкнула молния, за вспышкой последовал раскатистый гром. С каждой минутой непогода все настойчивее завладевала городом, окрашивая дома в серые тона, окутывая улочки легким сумраком.