Эрик Л’Ом - Магия невидимого острова [litres]

Гиймо не ответил. Он слышал в Гифду из уст Великого мага, что за ним охотится Призрак, но почему-то казалось, что всё объясняется не только этим. Одно было ясно: наставник больше ничего не расскажет. Поэтому мальчик повернулся к друзьям, которые бурно радовались спасению.

– Видел бы ты себя в момент колдовства! – Ромарик хлопнул его по плечу.

– Ага, ты смахивал на галльского барда Ассюранстурикса! – подхватил Гонтран.

– Это комплимент? – спросил Гиймо.

– От музыканта комплимента не дождёшься, – фыркнул Ромарик.

Пока они перебрасывались шуточками, Агата всхлипывала на плече Коралии. Напряжение, копившееся долгими неделями неволи, выходило из неё. Амбра, забыв про неприязнь, которую ей внушала эта девчонка, тоже нашла для неё тёплые слова. Когда Агата задремала от потери сил, маленькая компания собралась вокруг Кадехара.

– Невероятно! Значит, в Мире Ненадёжности несколько Дверей?

– Да, учитель, – подтвердил Гиймо. – Не меньше пяти: официальная – на Срединных островах, ею воспользовались вы сами. Потом – Дверь в Движущихся холмах, через которую сюда попали мы с Амброй. Дверь на плоту Народа Моря, с ней познакомилась Коралия. Дверь на морском берегу недалеко от Енибохора, куда прибыл Ромарик. Наконец, Дверь на башне Джагхатаэль, откуда сбежал Гонтран.

– Интересно… – пробормотал колдун, поворачиваясь к Гонтрану. – Говоришь, ты видел в башне комнату с книгами и странными приборами?

– Да, мэтр Кадехар, – подтвердил юный музыкант.

– Очень любопытно…

– А моя головная боль? – напомнила Амбра. Друзья по привычке подняли её на смех.

– Тихо! – прикрикнул колдун и продолжил: – Это редкое, но вполне объяснимое явление. Воздействие колдовства на человека зависит от его особенностей. Наверное, ты оказалась чувствительнее других.

– Мэтр Кадехар, – произнёс Гонтран с деланой серьёзностью, – когда вы говорите об особенностях, вы наверняка имеете в виду размер мозга? Ой-ой-ой!..

Но времени на шутки не оставалось. Шум на улице свидетельствовал, что люди Тунку обыскивают дом за домом.

– Оставаться здесь опасно, – сказал Кадехар. – Рано или поздно нас найдут. Наша единственная надежда – попробовать выбраться и достигнуть одной из Дверей, через которые вы сюда прибыли. Кажется, та, что в Движущихся холмах, ближе остальных. Это очень рискованно, но выбора нет.

Гиймо шагнул к наставнику.

– А может, выбор есть? У Народа Песка есть странная церемония, когда все держатся за руки…

– Все вместе? – перебила Коралия.

– Да, вытянувшись в цепочку за вождём. У них это называется церемония Мёртвой Луны. Знаете почему?

– Конечно, нет! – Ромарик пожал плечами.

– Церемонию устраивают в безлунные ночи…

– Ну и? – сказала Коралия.

– А что горит ярче, когда нет луны?

– Конечно, звёзды, – ответил Кадехар, начинавший догадываться, куда клонит ученик.

– Меня поразило, что эта церемония, – продолжал Гиймо с возрастающим воодушевлением, – очень напоминает магическое открывание Дверей. Все держатся за руки, принимают позы стадха, как графемы, а вождь произносит подобие гальдра!

– Что за тарабарщина? – не выдержал Ромарик.

– Тихо! – приказал Кадехар. – Прошу тебя, продолжай, – обратился он к Гиймо.

– Я связал это с легендой о том, что давным-давно Люди Песка переходили из одного мира в другой, когда хотели…

– А это может означать, – прервал Кадехар с радостной улыбкой, – что у них существует древнее колдовское знание, позволяющее путешествовать из одного мира в другой без Дверей! Потрясающе! Надо не теряя времени отправляться в Прожорливую пустыню и…

– Необязательно, наставник, – возразил Гиймо. – Я записал всё, относящееся к церемонии.

Колдун заключил мальчика в такие крепкие объятья, что едва не задушил его.

– Браво, Гиймо! Я горжусь тобой!

После этого учитель и ученик, окружённые почтительным молчанием публики, уткнулись в чёрный блокнот.

– Мне кажется, ритуал в полном порядке, – произнёс через некоторое время Гиймо. – Если что-то сорвётся, то не из-за него.

– Ты прав, мой мальчик. Но скажи, стадха не вызывают у тебя никаких сомнений?

Гиймо вгляделся в рисунки, повторяющие знакомые ему графемы.

– Как будто не… – Он не договорил. Истина ударила ему в глаза, как солнечный луч. – Понял! В своей церемонии они вызывают графемы страны Ис! В Мире Ненадёжности они имеют другую форму, соответствующую виду здешних созвездий. Вот почему графемы, которые я вызывал на базаре в Фергхане и во дворце Тунку, казались мне искажёнными! Вот почему Исаз и Турсаз вели себя не так, как я ждал! Ритуал, совершаемый Людьми Песка, повторяет то, что они видели в последний раз, когда перенеслись из страны Ис в Мир Ненадёжности. Чтобы попасть назад, им надо было бы изменить ритуал, учитывая иное расположение звёзд, то есть новые формы графем.

Гиймо вскочил и стал радостно жестикулировать. Друзья смотрели на него оторопело, колдун – нежно.

После этого учитель и ученик принялись составлять формулу колдовства, соответствующую особенностям Мира Ненадёжности. Наконец Кадехар торжественно провозгласил:

– Готово! Можем приступать.

В ту же секунду дверь их убежища задрожала от могучих ударов.

– Быстрее!

Коралия растолкала Агату спавшую глубоким сном. Потом, следуя подсказкам колдуна, все взялись за руки. Дверь убежища уже трещала под ударами топора, но, заколдованная Кадехаром, пока держалась.

– Будет посложнее, чем когда вы покидали страну Ис, – объяснил маг. – У нас нет Двери, поэтому придётся её создать. Для этого каждый по очереди, не выпуская руки друзей, воспроизведёт своей позой графему Перехода. Я буду произносить заклинания. Будьте внимательны и сосредоточенны, тогда всё пройдёт как надо. Времени на вторую попытку нет. Готовы?

Ребята покивали, не пряча тревоги.

– А мы не разлетимся опять в разные стороны? – не удержалась Коралия.

– Не волнуйся! – успокоил Ромарик. – На этот раз с нами настоящий колдун.

Амбра бросила на него испепеляющий взгляд. Кадехар, ещё раз напомнив, что времени нет, изобразил по очереди восемь поз, соответствующих графемам Мира Ненадёжности. Ребята повторяли его движения. Колдун распевал гальдр. Когда прозвучало последнее слово заклинания, раздался странный звук, словно рядом открылась Дверь. Комнату заволокло туманом. Жуткий вихрь завертел всех разом и втянул в беспросветную дыру.

Они очутились посреди знакомой равнины. Вдали серебрилась морская гладь.

– Равнина Корриганов! – закричал Ромарик. – Мы дома! Получилось!

Друзья с радостными криками бросились обниматься. Коралия чмокнула Кадехара в щёку.