Алекс Белл - Исследовательский клуб «Полярный медведь»

— Йети! — выкрикнула она, разрезав голосом воздух будто ножом, и тыча пальцем перед собой. — Там йети!

— Где? Я не вижу! — раздались крики, а после: — Святые угодники! Потрясающе! Вот это зверь!

Исследователи завозились, в поисках подзорной трубы, чтобы взглянуть поближе. Стелла быстро добралась до своей трубы, которая была сделана из твердой латуни и перевязана мягкой потертой кожей. Ее руки дрожали от волнения, когда она фокусировалась на объекте, как учил ее Феликс.

Она ахнула, когда впервые увидела морду йети, покрытый снегом мех и белые сияющие клыки, изогнутые над губами. Одна только голова, должно быть, была в десять раз больше Стеллы, и каждый из этих чудовищных зубов был ростом с девочку. Она опустила трубу, медная поверхность которой морозила ей пальцы, и посмотрела на зверя. Стелле с трудом удавалось осознать его внушительные размеры. Этот великан был гораздо больше любого здания, что доводилось видеть Стелле, включая сам клуб «Полярный медведь».

В следующее мгновение йети исчез из виду, уйдя за отвесную скалу. Было слишком холодно, чтобы оставаться на палубе дольше без подбитых мехом плащей. Поэтому исследователи вернулись в теплую граммофонную комнату, в которой вскоре повис густой запах бренди, сигарный дым и трепет предвкушения.

Глава

Девятая

Следующим днём Стелла наблюдала с палубы, как кто-то из экипажа сел в шлюпки и поплыл к Вечным Льдам. Высадившись, исследователи начали вбивать в заснеженную поверхность специальные колья. После, матросы на корабле бросили с борта катушки с веревками толщиной со Стеллину руку. Веревки обмотали вокруг кольев, чтобы пришвартовать корабль.

Большая часть часа ушла на разгрузку припасов, включая единорогов, волков и яков. Стелла проверила и перепроверила свои карманы и сумку исследователя (из которой уже были изъяты воск для усов и масло для бороды), чтобы убедиться, что у нее есть подзорная труба, компас, увеличительное стекло, карманная карта, мятный кекс на экстренный случай, спички и клубок веревки. Феликс говорил, что никогда не знаешь, когда может понадобиться клубок веревки, поэтому Стелла носила его с собой, сколько себя помнила. Она также решила оставить складной карманный гребень для усов, обнаружив, что из него вышла отличная чесалка для спины.

Было время и место для рюшей и платьев, но не здесь и не сейчас. Поэтому Стелла оделась подобно Феликсу и другим исследователям. А именно: в брюки, заправленные в прочную пару снегоступов, утепленную майку, в шерстяные рубашки с эмблемой полярного медведя, и в водонепроницаемый свитер, поверх которого был надет плащ исследователя. Как бы Стелла ни любила юбки, она не чуралась и брюк, и довольно часто их носила дома, когда у нее возникало желание покататься на единороге. Наконец она заплела свои белые волосы в длинную косу, чтобы волосы ей не мешали, и перевязала ее блестящей фиолетовой лентой.

Спустя час после прибытия, все запасы были выгружены на лед и настала очередь исследователям спуститься по трапу. Деревянные доски уже успели покрыться сверкающим настом, поэтому снегоступы издавали похрустывающий звук. На лед также спустился капитан, чтобы проводить их и водрузить в снег один из флагов «Дерзкого Авантюриста», дабы отметить место, куда корабль вернется за исследователями через две недели, которые экипаж проведет с пользой за китобойным промыслом. Следом фотограф установил камеру на штатив, и обе команды собрались возле флага, чтобы сфотографироваться.

При фотографировании требовалось, чтобы они стояли довольно долго неподвижно. Стелле не очень хорошо удавалось стоять на одном месте, и, как следствие, она почесала нос в самый неподходящий момент, и в итоге вышла размытой на фотокарточке. Ее не покидала мысль, что все взрослые исследователи на фотографии получились немного похожими на моржей, чему виною были их вощенные усы, бороды и бакенбарды. Стелла не была мастерицей по части ухода за усами и бородой, и радовалась, что Феликс не отращивал ни того, ни другого.

— Мы вернемся сюда на рассвете двенадцатого дня, — сказал капитан Фицрой, как только с фотографированием было покончено. — И будем ждать вас один день и одну ночь. После чего мы вынуждены будем отплыть, вернетесь вы или нет. В противном случае, боюсь, китовый жир может испортиться. Спасательная шлюпка за потерявшимися исследователями обязательно будет послана. В этом не сомневайтесь. Единственное, неизвестно, как скоро будет организована спасательная операция и как быстро шлюпка прибудет. Поэтому постарайтесь быть на этом месте вовремя, если не хотите надолго застрять в иглу.

Он пожелал им всем удачи, а затем вернулся на свой корабль, качая головой, будто не мог понять, откуда берутся такие сумасшедшие люди, стремящиеся по доброй воле отправится в ледяную пустыню.

Корабль развернул свои вспомогательные паруса и отчалил, оставив исследователей один на один со льдом и йети. Стелла надеялась, что сейчас два клуба разделяться, но было решено идти вместе вплоть до гигантского Ледяного Моста, который кто-то заметил с корабля. Как только они там окажутся, то клубы разойдутся в противоположные стороны. Как-никак, страна Вечных льдов достаточно большая для двух экспедиций, в противном случае, возьмись оба клуба за исследования одной и той же области, это непременно привело бы к склокам и неизбежным дуэлям.

Чтобы сэкономить время, было решено, что сани отправятся в путь после разгрузки и они разделят провизию и припасы, как только доберутся до ледового моста. Именно так Стелла оказалась в санях с Шайем, Бини и, к ее отвращению, Итаном, который жаловался громче всех на сговор взрослых.

К сожалению, оказалось, что детям придется ездить вместе в одной и той же повозке из-за распределения веса, поэтому она забрались под гору меха, а один из взрослых (исследователь клуба Кальмара) запрыгнул на козлы, чтобы заправлять волками, которые тяжело дышали от возбуждения и рвались в путь. После того, как сзади к саням привязали единорога, возница дал команду, и они пустились в дорогу упорядоченной полосой саней, разрезающей коньками снежный покров.

Стелла была так счастлива, что позабыла о ворчащем Итане, локоть которого упирался ей в ребра. Она надела меховой капюшон на голову, чтобы защитить уши от холодного свистящего ветра. Волки бежали быстрее, чем она себе представляла, и она почувствовала, как в животе запорхали бабочки от радостного волнения. Как будто все прошедшее десять дней рождения собрались воедино. Перед глазами только и мелькал белый пейзаж, а в воздухе звенело пение лезвий саней, да слышно было дыхание волков, которое клубилось вокруг них.