Ричард Артус - Глафириада [СИ]

— Твою полковую душу. — Выдохнула она и сглотнула слюну.

— Вот именно. — Согласился с ней меч. — Я не спорю. В моем нынешнем состоянии, я немного не такой, каким был прежде. Но сущность моя от этого не изменилась. Что же касается твоей памяти, то можешь не волноваться, в личные архивы я не лезу. А вот познакомится с тем, как мир изменился очень даже интересно. Ну и заодно естественно культурно просветиться, немного не помешает. Развитие цивилизации пусть даже всего одного мира это конечно капля в море. Но я в свое время и этой капли был лишен. Жалко только что объем человеческой памяти не такой большой как у нас. Но на безрыбье как говорится и рак рыбам станет.

— Глафира, что с тобой происходит? — Долетел до сознания девушки вопрос кота, во взгляде которого читалось беспокойство.

— Все нормально Бяка. — Успокоила она его. — Все нормально. — И уставившись в гриву своего коня, тихо добавила про себя. — Если конечно не учитывать, что теперь даже в сортире не видать мне уединения. — После чего пнула лошадку пятками в бок.

Собравшись вокруг костра за ранним завтраком после допроса пленного, Глафира со своим штабом, если это можно так выразиться, составляли план будущих своих действий. Недалеко от них резвились скавры. Они получили подарки в виде оружия от Глафиры и теперь радостно им размахивали, приноравливаясь к нему. В ее планы, конечно, не входила бесплатная раздача трофеев, но так получилось.

Прибыв в лагерь, она сначала ответила на все многочисленные вопросы своих новоявленных друзей. Естественно рассказ был урезан, что не очень пришлось по душе слушателям, но зато дало волю их фантазиям. После рассказа она просто сунула Лунне ненужные ей топорики. Как выяснилось чуть позже, это она сделала зря. Очень хорошо читаемая неприкрытая зависть в глазах двух других скавров и задранный кверху нос Лунны подтолкнул ее к решению осчастливить и их. Одному досталась шипастая булава, которую он прицепил к своей цепи вместо металлического шара, немного ее предварительно укоротив. Другой скавр так смотрел на кинжалы, что скрепя сердце, но пришлось расстаться и с ними.

Если вы думаете что на этом дело и закончилось, то глубоко заблуждаетесь. Мрия своими тонкими намеками похожими на слона выцегнила у нее себе полумесяцы, а Дорей не отходил от нее ни на шаг и таскался по пятам до тех пор, пока не заполучил в свои руки шестопер.

— Это для Анри. — Ответил он на немой вопрос Глафиры, тыкая пальцем в оружие, которое еле потом держал в своей старческой руке. — Как знак уважения и дружбы между воинами.

— Ты еще свою порванную рубаху кому-нибудь всучи как какой-нибудь знак. — Недовольно бурчал у нее в голове меч, наблюдая за происходящим. — Офигенно богатая что ли? Можно подумать ты за собой целый арсенал таскаешь, что так оружием разбрасываешься направо и налево.

В ответ Глафира только вздыхала. Если честно она сама себя немного корила за подобную слабость и неумение сказать, твердое нет в подобных ситуациях. Что тут поделать, издержки воспитания. Родители с детства ее учили делиться, да и самой тогда не очень хотелось ходить с клеймом жадины говядины. Детство прошло, а это учение, переросшее в черту характера осталось.

После раздачи подарков она, Дорей, Мрия и Якоби принялись обсуждать план действий по нейтрализации отряда засевшего в поселении. По первой части плана ни у кого никаких возражений не было. Все приняли единогласно решение Глафиры сыграть роль приманки, чтобы выманить врагов за стены. Нападать на селение ни у кого желания не было. Ведь подобные действия обязательно привели-бы к потерям среди мирного населения. А кому охота брать грех на душу за невинно убиенных? Правильно никому.

Горячие прения разгорелись по второй части. То есть в части нейтрализации противника. Мрия и Якоби грозились уничтожить отряд врага своей магией. Против этого предложения яро выступал Дорей. Старик чуть ли не с пеной у рта доказывал, что честь уничтожения врага должна принадлежать его отряду.

— Мои мальчики. — Так он назвал сопровождавших его воинов. — Итак, уже начинают чувствовать некоторую ущербность. Если оставить их в стороне и в этом деле, то это очень сильно подорвет их боевой дух и уверенность в собственных силах. Я, конечно, не сомневаюсь в ваших способностях. — Посмотрел он на магов и, приложив руку к груди добавил. — Но очень вас прошу отказаться от своего плана действий и доверить все моим людям. В данном случае их уверенность в собственных силах и умении намного важнее вашего тщеславия.

— Какое тщеславие? — Выпячивал свою тощую грудь Якоби. — Мы с Мрией в первую очередь думаем о том, чтобы никто из нас, всех здесь присутствующих не пострадал.

Глафира в этих прениях не участвовала и не отдавала своего предпочтения ни той, ни другой стороне. Она просто сидела, и молча наблюдала думая о другой стороне этого вопроса. Вот сейчас люди перед ней оспаривают свое право на убийство. Им это в данный момент времени кажется героическим поступком, но что будет после. Она вспомнила себя. Вспомнила, как блевала во все стороны от вида мертвых тел и как ее колотило после первого своего сражения. Конечно, если сравнивать Глафиру прежнюю с Глафирой теперешней, то она не совсем уже тот человек что был раньше. Во всяком случае, со стороны все выглядело так, что она убивает легко и непринужденно. Как будто для нее это было, как надоедливого комара на лбу прихлопнуть. Но, по правде сказать, все было намного сложнее. Нормальный человек не может получать от этого удовольствие. И всякий раз после столкновений ее колотило и коробило изнутри как в тот памятный первый раз. Просто она научилась хорошо это скрывать.

Глафире не нравилось убивать. Но в мире, где насилие норма, иного выхода подчас не остается. В мире ненависти, правит только ненависть. Проявление милосердия и сострадания подобны редким слабым вспышкам света в кромешной тьме таких миров. За оружие там берутся даже старики и дети. И не потому, что им так хочется, или нравится. Мотивация совсем иная. За примерами далеко ходить не надо. Примером послужит любая война. Справедливая она или не очень, без разницы.

— Ну и что вы решили? — Оторвавшись от своих дум, спросила она замолчавших магов и Дорея.

— В бой пойдут мои мальчики. — Радостно блестя глазами, сообщил ей окончательное решение вопроса старик.

— Тогда пусть не сразу в драку лезут. Я видела, у многих из твоих людей с собой имеются арбалеты. Так вот я к вашему укрытию подведу погоню а вы нападете только после того как их разрядите в преследователей. Не каждая стрела, конечно, попадет в цель. Но все-таки это даст вам неплохую фору и шанс победить с наименьшими потерями.