Анастасия Быкова - Под куполом «Феерии» [СИ]

Когда добрались до конюшни, Люк уже был там — мягко разговаривал с лошадьми и старался их успокоить. Казалось бы, путешествуя с цирковой труппой по всему миру и оказываясь в совершенно разных погодных условиях, лошади должны были ко всему привыкнуть. Но каждую грозу всё равно кто-то начинал нервничать, это состояние подхватывали другие, и вот уже в каждом из денников раздавалось жалобное ржание и шелестение сена под копытами.

— Алек, иди к Римлоку, иначе он или вышибет дверь, или покалечится! — в голосе Люка слышалась тревога. — Лидия, а ты возьми вилы, надо сгрести сено подальше от входа.

Лидия бросилась выполнять свою часть работы, а Алек направился в денник Римлока, откуда доносилось нервное фырканье. Жеребец переступал с ноги на ногу, лихорадочно махал хвостом и настороженно вёл ушами.

— Нужна помощь? — громкий голос Макса разнёсся по конюшне, и в следующее же мгновение дверь денника Рима содрогнулась от удара копыт сильных ног. Напуганный Рим не смог совладать с желанием выбраться из тесного помещения.

— Макс! — прошипел сквозь зубы Алек, обернувшись к брату. — Сколько раз тебе говорить, что нужно быть тише?

— Прости, я не хотел, — уже почти шёпотом извинился он.

— Макс, Рэмбрандт и Адмирал на тебе, — Люк раздавал указания без лишних слов, а сам переместился ближе к Пилигримму и Макмиллану. Рэмбрандт и престарелый Адмирал относились к грозе спокойнее остальных, но и им иногда передавалось волнение от других лошадей.

Алек откинул со лба мокрую челку и сосредоточился на Риме. Успокоить его сейчас было главной задачей.

— Приятель, — почти шёпотом позвал он, подходя вплотную к деннику. — Хей, я тут.

Римлок остановился, заинтересованно повёл ушами и посмотрел в сторону двери.

— Ты же такой сильный мальчик, тебя не должен пугать какой-то дождик, — продолжил Алек вкрадчивым тоном. — Всё хорошо, я рядом.

Рим переступил с ноги на ногу, но тут с неба снова раздался грохочущий звук, и он, приподнявшись на задних ногах, громко заржал. Ему было страшно.

В соседних денниках подхватили ржание.

Алек решил войти. Да, закрыться в замкнутом помещении с беспокойной возбуждённой лошадью было не самой лучшей его идеей, но другой не было. Всё же он делал это не первый раз.

— Хей, Рим, я вхожу. Постарайся не убить меня, — Алек отодвинул засов. Переступил порог и сразу же закрыл за собой дверь.

Лишил Рима возможности выбежать.

Лишил себя возможности уйти без травм в случае непредвиденной ситуации.

Рим лихорадочно передвигался по деннику — то пятился, то делал несколько быстрых шагов вперёд, то почти отпрыгивал в сторону. Но стоило войти Алеку, как он замер.

— Ну же, малыш. Тише, — Алек выставил вперёд две раскрытые ладони и медленно шагнул вперёд. — Тише.

Большие карие глаза недоверчиво взглянули на него из-под пушистых ресниц.

— Это же я. Всё хорошо, видишь? — Алек сделал ещё один шаг.

Рим прекратил дёргать хвостом, а потом нерешительно пошёл навстречу.

— Молодец, Рим. Молодец, — он подошёл почти вплотную и коснулся ладонью тёплого носа, покрытого жесткой короткой шерстью.

Как только ладонь легла Риму на нос, он успокоился. Почувствовал, убедил охваченное страхом сознание в том, что перед ним стоял действительно Алек. Римлок склонил голову и позволил себя обнять.

— Хей, ты всё ещё спишь? — голос Джейса вытянул Алека из воспоминаний, и он несколько раз моргнул, возвращаясь на манеж.

— Всё утро успокаивал лошадей, — объяснил он и сдержал очередной зевок. — С Лидией и Максом, — покосился на готовящуюся приступить к разминке Лидию. На идеальную, бодрую, улыбающуюся Лидию. Сколько ей вообще требовалось времени на сон?

— Твоя невеста явно обладает скрытыми способностями, — озвучил Джейс летающую в воздухе мысль.

— Почему вы ещё не там? — Саймон в тренировочной форме плюхнулся рядом и закинул ногу на ногу, кивнув головой на центр манежа.

Джейс сразу же начал зевать. Очень широко и очень наигранно:

— У нас недосып.

Саймон смерил его скептическим взглядом.

— Ну-ну, и с каких это пор недосып передаётся воздушно-капельным путём? С этим-то всё понятно, — он кинул взгляд на Алека. — А вы с Клэри только полчаса как из постели вылезли.

— Мальчики! — Лидия махнула им рукой. — Хватит сплетничать, мы начинаем.

Все трое протяжно застонали.

— Кстати, а где Иззи? — спросил Алек.

Саймон нервно дёрнул край растянутой футболки, а Джейс улыбнулся:

— Она со своими. Сказала, что Магнус, Рагнор и Рафаэль вчера приехали поздно, и только последний из них не был пьян. Сейчас они с Рафаэлем приводят тех двоих в чувство, — Джейс быстро переключил внимание на Саймона. — А ты как будто и не рад, что Иззи вернулась.

Да, Джейс явно родился без такого важного чувства, как «такт».

— Почему это? — Саймон насупился и сложил руки на груди.

— Может, потому что ты на неё даже не смотришь и вообще предпочитаешь избегать? — в голосе Джейса проскользнули серьёзные нотки. Он не пытался оскорбить, скорее волновался за сестру. Но тут же снова изобразил улыбку. — Ты же всегда по ней сох.

— Раньше, — отрезал Саймон. — А потом она ушла.

— И что, разлюбил?

— Мальчики, ну же! У вас уже дополнительный круг за задержку.

Вопрос Джейса и резкий окрик Лидии раздались одновременно. И этим очень выручили Саймона, избавив его от необходимости отвечать. Он прошёл мимо, но в последний момент обернулся.

— В том-то и дело. Вашу сестру невозможно не любить, — и перешёл на легкий бег, вливаясь в толпу цирковых.

— Доброе утро.

Кто вообще назвал утро добрым? Кто придумал поместить эти два слова в одну плоскость, когда их место вообще в разных галактиках? Надо оставить слово «утро» в Млечном пути, а слово «добрый» отправить от него подальше. Малое Магелланово облако вполне подойдет.

А потом пусть преодолевают световые годы, чтобы найти друг друга. И до их встречи никто не посмеет разбудить Магнуса радостным (в гробу он видал эту радость) пожеланием «доброго утра».

— Пора встречать новый день!

Хотя Изабель достала бы эти слова и с разных частей Вселенной.

— Из, поверь, я тебя очень люблю. Но распилю пополам, и не в переносном смысле этого слова, если ты не исчезнешь, — Магнус понадеялся, что слова прозвучали разборчиво, и уткнулся носом в… кажется, это была подмышка Рагнора.

Почему он с Рагнором в одной постели?

— Когда у тебя похмелье, ты такой бука, — Изабель не была настроена дать ему ещё немного поспать. Он почувствовал, как кровать прогнулась под тяжестью её тела. — А если учесть, что ты спишь на моём месте, тебе вообще следовало бы держать язык за зубами и выпускать его только для того, чтобы воспевать оды моей доброте.