Сергей Прикоп - Тропою испытаний. Чужой мир [СИ]

— Не противься руке Судьбы, воин Эрик, — сказал гаор.

Наемник не ответил, внимательно наблюдая за действиями пиратов. Поэтому он увидел, как командир чернокожих указал на шхуну, и диск правой метательной башни развернулся, казалось, прямо на него. Огромная дуга с запоздалым на мгновение лязгом распрямилась, и в шхуну полетело большое заостренное бревно. Экипажи обеих кораблей завороженно наблюдали за пологой дугой полета великанской стрелы. Быстро достигнув высочайшей точки, тяжелый ствол устремился вниз. И воткнулся в доски палубы на корме шхуны. Сильнейший толчок выбил опору из-под ног у всего экипажа «Ярости схватки». Пираты довольно загалдели. Теперь распрямилась дуга второго метателя, посылая еще один подарок. Но он безобидно пробил большой парус грот-мачты, с громким плюхом затем скрывшись в морской воде.

Пиратский капитан проорал еще какую-то команду. Снова зазвенели кабестаны, а пираты стали тягать большие каменные кругляши и укладывать их на ложа взводимых метателей.

«Хъярн бы побрал эту упертую псину!» — подумал Эрик. Гаор все так же безмолвно ожидал, когда шхуна подойдет к галере вплотную. Рулевой уверенно удерживал штурвал в одной позиции, позволяя проклятым недомеркам бить прямо в упор.

Метатели сдвоенно лязгнули, бросая вперед россыпь тяжелых каменных глыб. Сразу три каменных шара изломали и снесли в море единственную мачту шхуны. Еще два прокатились по телам гарнского отряда, перемалывая грозных в битве воинов в кровавый безобидный фарш. Остальные глыбы пронеслись мимо.

Эрик с удивлением провел по лицу рукой и увидел кровь. Ранен?! Но миг спустя наемник понял, что с ним все в порядке. А вот рядом стоящего гаора раздавило, будто спелую виноградину. Гарны подняли озлобленный вой.

Мачта, держащаяся лишь на нескольких канатах, упала за борт и стала разворачивать гибнущий корабль.

— Ну, имей меня огр, просто блеск! — заорал Эрик, наблюдая как судно, потерявшее управляемость, поворачивается боком к вражеской галере.

— Нас же сейчас добьют, вы, идиоты!! — схватив первого попавшегося гарна, прорычал наемник. Псоглав лишь ощерился, освобождаясь от хватки.

Пираты теперь уже не спешили; шхуна замерла в пятнадцати саженях от галеры, и теперь ничто не могло помешать пустить ее на дно вместе со всем экипажем одним метким выстрелом. Снова зазвенели кабестаны, а на ложа легли гигантские колья. Оба баллистира неспешно прицелились. Металлический щелк резанул по ушам, и сразу два снаряда прошили беззащитный борт гарнского судна. С протяжным скрипом корабль стал переламываться пополам. Из раскрытого, как зев чудовища, пролома стали вываливаться бочонки с пресной водой, припасы и части изломанных переборок.

А спустя всего минуту на плаву остался лишь бездоспешный человек. Все гарны вместе со своим кораблем отправились во владения Морского Хозяина.

— Капитан, — донеслось с пиратской галеры, — на горизонте парус! Это тот самый аррский охранный бриг!

— Ладно! Подымайте эту одинокую рыбку на борт и держите курс к островам! Идем в штиль!

Эрик не сопротивлялся, позволив пиратам втащить его на доски палубы.

— А ты здоров, детина! Будешь отличным гребцом! — сказал золотозубый главарь пиратов, довольно оглядывая нового раба.

Когда в сумерках раздали плошки с жирной кашей, невольники слегка оживились. Жадно поглощая пищу, некоторые бездумно пялились перед собой. Другие, еще не отчаявшися, зыркали по сторонам, отыскивая глазами таких же как сами. Заоглядывался и Нист. Цепким взглядом бойца тайной стражи он подсчитывал тех, кто отвечал ему не пустым взглядом мертвой души, а сдерживаемой силой гнева, надежды или даже страха. Вопреки расхожему мнению, что нет людей ненадежнее трусов, Нист по своему опыту знал, что все как раз с точностью до наоборот: трус всегда верен только себе и своей осторожности. И этот страх, страх смерти или потери рассудка, можно использовать, если знать, как.

Вот сзади через несколько скамей сидит мрачный, иссушенный отиец. Когда он поднял взгляд на стража, тот ему легонько кивнул. Помедлив, отиец ответил тем же. Впереди сидел рыжий варвиец, с надеждой оглядывавшийся теперь на Ниста. Его полубезумный вид подсказал стражу, что он готов уже на все, лишь бы эта беспомощность гребца пиратской галеры вылилась в хоть какой-нибудь исход.

Нист медленно обводил взглядом товарищей по несчастью. Всего откликнувшихся на его безмолвный зов оказалось до обидного мало; бороться с судьбой продолжали лишь тринадцать гребцов из восьмидесяти. Остальные прятали глаза или вовсе отказывались отвечать на тычки соседей. Теперь осталось лишь придумать, как освободиться от оков.

— Ты забыл посчитать меня, стражник.

Нист изумленно повернулся к головорезу. В наступивших сумерках он не увидел выражения его лица.

— Здесь нас ждет смерть или безумие, — так же тихо продолжил наемный убийца. — А значит, пора сделать что-то неожиданное… Не знаю, что ты задумал, но я буду участвовать! Освободимся, а там уже решим, кому из нас умирать!

«Делани, дочь моя! Это письмо я пишу в большой спешке, поэтому прошу простить меня за скупые строки! В свете создавшегося положения, надежд на то, что я еще увижу тебя своими глазами, у меня уже почти нет. Поэтому прошу тебя быть сильной духом, как никогда прежде. Крепись, милая, потому что твой брат Йорн пал, защищая родной дом от атаки имперского легиона. Мы до сих пор в осаде, поэтому судьба моего среднего сына, твоего брата Гелара, мне неизвестна. Один из моих людей видел его с большим отрядом наших защитников, отступающим на запад. Удалось ли им скрыться, мне то неведомо…»

Лостер отложил письмо и помассировал воспаленные глаза. Прошло уже три дня с момента бегства архимага, а до письма он добрался только сейчас. Его шпионы хорошо поработали, перехватив письмо буквально за два конных перехода от столицы… Но что толку? Вся его затея с приглашением имперских войск на рубежи родного королевства с треском ломается. Наместник давно уже углубился в те земли, контроль над которыми Ральгас не собирался терять. Четыре графства вместо двух на данный момент отторгнуты от Арра, и все по его вине! Заигрался, мальчишка!

Герцогский сын резко встал с кресла и начал нервно мерять шагами личные покои. Он не спал уже вторые сутки. Новости приходили одна другой хуже. И если с военным положением все было более-менее понятно, то вдруг разом замолчавшая сеть его шпионов заставила подумать о самом худшем. Кто-то вышел на него и его исполнителей. Следует ли это понимать так, что он уже следующий на очереди? И кто стоит за всем этим? Люди опального архимага? Имперские шпионы? Кем бы они ни оказались, ждать добрых вестей для себя теперь не стоит…