Кристина Юраш - Селфи на фоне дракона 2. Причиняем добро и наносим радость

Семь кругов ада? Не знаю, как у Вас, но у меня есть четкое представление о семи кругах ада, далекое от описания Данте. Первый круг ада – это расплачиваться в первом автобусе, вышедшем на маршрут, пятитысячной купюрой, слушая, как водитель собирает мелочь на сдачу. Второй круг ада – это отмывать тарелку с присохшей гречкой или картофельным пюре в холодной воде или отскребать подгоревшую сковородку. Третий круг ада, с которым я столкнулась в своей жизни, это ждать, когда обновится операционная система, если срочно нужен компьютер, в ужасе представляя последствия очередного обновления. Вдобавок к этому, низкая скорость интернета, когда файл, размером тридцать килобайт загружается полтора часа, а отправить его надо было десять минут назад. Про четвертый круг ада скажу просто. Заевшая молния на сапоге. Не просто заедающая, а вставшая намертво на половине пути, когда ты опаздываешь на работу. Причем застрявшая так удачно, что снять сапог невозможно, точно так же как и застегнуть его полностью. И ты, словно цирковой клоун, прыгаешь по прихожей, в надежде, что молнию удастся довести хотя бы до одной кондиции, но ни никакие загибы подкладки, ни смазка молнии, ни танцы с бубном, не помогают. Покрасневшими и горящими от боли пальцами ты тянешь ее хоть куда-нибудь, но она упорно засела на одном месте и все. Пятый круг ада, который мне пришлось пройти, это танцы под закрытой дверью, с четким осознанием того, что ты живешь один, а ключи остались на тумбочке в прихожей. Шестой круг ада – это двадцать пропущенных звонков от мамы, а при наборе ее – номера прослушивание записи «абонент – не абонент». Седьмым кругом ада по праву считаются мучительные мысли о не выключенном утюге и газовой плите, на которую поставила чайник с утра в надежде взбодриться чашечкой кофе. Весь рабочий день, вместо того, чтобы думать о работе, за которую тебе платят деньги, ты представляешь, как, вернувшись домой, обнаруживаешь пепелище, чумазых соседей по многоэтажке, которые, жмутся друг к другу, как погорельцы, посылая проклятия той скотине, которая стала причиной пожара.

Я уже не говорю про маршрутку в час пик, забытый кошелек, пропажа которого обнаружилась прямо на кассе супермаркета, после того, как ты отстоял многометровую очередь, примерно та же ситуация, но только в такси по прибытию на место, застрявшая карточка в банкомате, фраза продавца «у меня сдачи нет!» и многое другое. Так что зависть, похоть, гнев, уныние, обжорство, лень и гордыня, мне кажутся вещами почти обыденными.

– Хорошо, мы согласны! – ответила я, понимая, что другого выхода нет, – Только, надеюсь, что там нет котлов, сковородок и прочей кухонной утвари, которую разогревают на костре, и в которой пытают грешников!

– Вы по буклету судите? – спросил бывший король ада, – Черт, так и знал, что не правильно поймут. Надо было второй вариант брать, а я, дурак, согласился на первый с котлами и вилами. Дизайнер мне такой, рассказывает, что хорошая реклама должна шокировать, удивлять, заставлять задуматься. Мол, выбирайте вариант с вилами и чертями, не ошибетесь. В итоге растиражировали и отправили к вам. И вместо того, чтобы грешить почаще, все резко стали праведниками. Тем более конкурирующая фирма свою акцию организовала, мол, греши, сколько влезет, главное – вовремя покаяться. Надо было выбирать тот, где было джакузи, блэк-джек и девицы легкого поведения. Но поздно уже. Бренд уже стал известен. Кстати, увидите мою бабушку, передавайте ей привет. Если спросит, как у меня дела, скажите, что все отлично. Не вздумайте проболтаться!

– Окей! – согласилась я, сворачивая расписку и засовывая ее в корсет. Странно, но мой амулет почему-то сильно потеплел. Это явно не к добру.

– Годвин, а что если амулет чуточку нагрелся? – поинтересовалась я, сжимая его в руке.

– Это значит, что валить отсюда надо, пока не поздно! – спешно сказал волшебник, – Давай, открывай нам греховный путь! Если что, ты нас не видел!

Не знаю, как у Вас, но в критической ситуации у многих сразу добавляется плюс сто к хитрости и плюс сто к ловкости. На счет ловкости могу поспорить, а вот на счет хитрости… Инстинкт самосохранения, вкупе с моей бессовестной совестью предложили гениальную идею – провести честные выборы. И мы, как настоящая партия, теперь активно работаем над агитматериалом.

После третьей попытки нарисовать что-то приличное, я сдалась. Положив свою работу рядом с агитационным плакатом моего мужа, я целиком и полностью осознала, что случайностей не бывает, и листовка целиком и полностью оправдывает название партии и мои худшие ожидания. Художник из меня был никакой. Последний раз я рисовала стенгазету в университете, за что меня чуть не отчислили. Скомкав полученный результат и бросив его к предыдущим комочкам прямо на пол, я снова, высунув язык от усердия, стала прикидывать, как бы достучаться до избирателей, причем так, чтобы наверняка! Вразумительной программы у нас не было. Пришлось довольствоваться общими лозунгами. Короче не партия, а полное… Гражданское Общество Возрождения Независимой Общественности.

Итак, я задумалась, как бы позиционировать себя перед простыми избирателями. Я так понимаю, что мой муж активно взялся окучивать верхушку и админресурс, поэтому нам придется делать ставку на обычных грешников.

«Хватит терпеть произвол! Ад – для грешников!» – написала я, чувствуя, что сама бы на такое не повелась даже за пачку масла, пакетик гречки и календарик на следующий год.

Годвин тем временем наворачивал круги вокруг стола, пребывая в глубокой задумчивости. Судя по его сосредоточенному выражению лица, политические перемены в аду за счет нашей ударной силы, были из разряда научной фантастики. Бывший Король Ада уже пришел в себя и предложил идею, отправиться на Круги Ада, чтобы провести разъяснительную работу среди их обитателей, но перед этим попросил вернуть ему тапки. Идею с агитацией я поддержала двумя руками, а вот мои ноги категорически отказались возвращать обувь предыдущему владельцу.

– А ведь он прав! – констатировал очевидный факт Годвин, – Мы должны точно знать, что хотят избиратели! А для того, чтобы узнать их требования, нужно встретиться с ними.

– Да, но сначала нужно закончить с листовками и расклеить их, чтобы избиратели были в курсе нашего курса! – возразила я, с тоской глядя на кляксу, которую случайно посадила на листок бумаги. Это был последний листок, который я с сожалением бросила в общую мусорную кучу.

– Годвин, а можно еще бумажку принести? Заодно глянь, что там Вадим пишет! – умоляющим голосом попросила я.

Через пять минут Годвин появился с полными руками пестрых буклетов. У меня возникло такое чувство, что он только что прошел по центральной площади моего города с протянутой рукой. «Окна, двери, лоджии», «Такси», «Квартиры в новострое», «Новая забегаловка с купоном на бесплатную кружку пива», «Консалтинговые услуги» и многое другое. Только однажды я приставала ко всем распространителям с горячим желанием заполучить всевозможную макулатуру, когда поняла, что забыла дома бумагу для разведения костра, а где-то в машине меня ждала компания, жаждущая побыстрее вкусить шашлыки на природе.