Кристина Юраш - Селфи на фоне дракона 2. Причиняем добро и наносим радость

Зрители стали громко аплодировать! Я подняла глаза вверх и увидела, что в каждом секторе стоит человек с табличками, отвечающий за реакцию зала.

– Я связала его для того, чтобы некто (не будем показывать пальцем) его не убил. В партию я его записала ради его же блага, а тапки взяла напрокат, – ответила я, решив добавить, – Ради общего партийного дела. Так что считайте, что он расстался с ними добровольно!

Меня опять ударило током. Но удар показался не таким болезненным, как раньше. Обнадеживает.

«Если Вас трамвай задавит, вы немножко вскрикните! Раз задавит, два задавит, а потом привыкните!» – обрадовала меня совесть. Это она, сволочь, подбивала меня в детстве засунуть пальцы в розетку! «Эй! Ты в отпуск собиралась!» – возмутилась я. «Собиралась! Но не могу же я пропустить такое зрелище? Чем я тебя еще буду упрекать в тот момент, когда ты будешь ворочаться на кровати, пытаясь уснуть?» – ответила совесть, доставая потрепанный блокнот и ручку.

– И снова ложь! Как тебе не стыдно! А теперь, давайте все дружно спросим ее, куда она дела деньги, которые, прикинувшись должностным лицом при исполнении, обманом заполучила от населения? – наседал мой супруг, прожигая во мне лишнюю дырку пристальным взглядом.

– Во – первых, я просто прошлась по салону, раздавая свою предвыборную агитацию. Я не требовала за нее деньги! – возмутилась я, вспоминая свой первый и последний опыт работы кондуктором. Ух! Опять двадцать пять! Взбодрилась, так взбодрилась!

– Но вы называли это билетом… – коварно улыбнулся муж, в надежде вывести меня либо из себя, либо на чистую воду.

– Да, это билет в новую жизнь! Я не вижу в этом ничего плохого! Люди сами давали мне мелочь! – твердо сказала я, чувствуя, приятные мурашки, бегущие по спине, после удара током. Зря я боялась электрофореза, когда у меня обнаружили одинокий аденоид.

– Она лжет. Посмотрите, как она побледнела! Но отдадим должное ее выдержке! Не каждый может выдержать такую боль! – улыбка на лице Вадима померкла, – И куда ты дела эту огромную сумму денег, позволь спросить?

– Я потратила на благотворительность. Я оказала безвозмездную единоразовую материальную помощь одному многодетному отцу – импотенту! Он в ней очень нуждался! Мы не смогли пройти мимо людского горя… – кротко ответила я, чувствуя себя директором благотворительного фонда, который под эгидой «спасем, хоть кого-нибудь», решает, кого спасать, а кого бросить на произвол судьбы из – за недостатка финансирования, – А вот лично вы благотворительностью в рамках предвыборной компании занимались?

Еще разряд! Я чувствовала себя чудовищем Франкенштейна, которого безуспешно пытается оживить доктор, давший ему свою фамилию.

«Согласен ли ты, доктор дать фамилию этой твари? – Согласен. Согласно ли ты, чудовище, слепленное, как в песне Алены Апиной, из того, что было, взять фамилию своего создателя? – Ы-ы-ы-ы-ы!» – совесть моментально перевоплотилась в тетечку из ЗАГСа, умилительно глядя на брачующихся.

– Благотворительность нужна для слабых. Слабым не место в Аду! – гордо произнес мой супруг, и зрители стали аплодировать стоя.

– Это как это «не место»? Те, кто сумел поддаться грехам и потакал своим слабостям, заслуживают путевку в Ад без очереди! Именно слабые духом попадают сюда! – решила пойти я в контрнаступление, пока не всплыла еще парочка «фактов», способных поставить крест на моей политической карьере, – И у меня есть вопрос к моему оппоненту! А как на счет честных выборов? Почему для того, чтобы получить разрешение на расклейку агитации, нужно пройти семь кругов бюрократического ада и ждать решения шесть дней?

Меня ударило током раза три. Я сразу поняла, что электрошокер забарахлил неспроста. Особенно после удивленного взгляда моего мужа, который недоумевал, как я еще держусь на ногах. Милый, любимый, единственный… Да что ты знаешь о боли, если ни разу не пользовался депилятором? Или не делал эпиляцию воском? Хотя бы ноги, не говоря уже о других частях тела!

– Это – абсолютно честная процедура. Есть закон «О честных выборах», который регламентирует расклейку предвыборной агитации. В законе четко все прописано. Если вы его не читали, то это Ваши проблемы! – ответил мой муж, глядя на меня с некоторой долей сомнения. Точнее не совсем на меня, а на мою тумбочку.

«Дуракам закон не писан, если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так!» – вставила свои пять копеек совесть, намекая на мои умственные способности и конструктивный подход к делу.

– А тот факт, что на кругах ада расклеен мой портрет с надписью «Не пускать ни в коем случае!» – это тоже регламентировано законом «О честных выборах»? – съехидничала я, получив новый разряд бодрости. Все! Теперь я спокойно могу идти работать электриком!

«Недолго мучился электрик на оголенных проводах! Его обугленную тушку нашли «собачники» в кустах!» – совесть превратилась в Николу Теслу, потирающего руки при виде шаровой молнии.

– Нет. Вы являетесь опасной преступницей, приговоренной к сожжению на костре! Пока действует закон «О честных выборах» вы пользуетесь неприкосновенностью. Но при этом я хочу обезопасить жителей Ада от Ваших неправомерных действий. Так что это – вынужденная мера предосторожности, не имеющая к выборам никакого отношения! – ответил мой муж. И ему хоть бы хны!

– Да, я об этом прекрасно помню. Сначала Вы оскорбили мою честь и достоинство, а после вполне заслуженного наказания, которое последовало за этим, решили упечь меня в тюрьму, чтобы впоследствии сжечь на костре! – ответила я, чувствуя приятную бодрящую волну по всему телу. Ничего, ничего…. Между нами еще пробежит искра…

«Как электрический ток… Из позвонка в позвонок…» – пропела совесть печальным голосом Дианы Гурской, – «Меня коснется твоя рука….» Это мы оставим на десерт. А сейчас неплохо было бы показать избирателям его истинное лицо. А для этого нужно вывести оппонента из душевного равновесия. Раньше у меня это неплохо получалось.

– Посмотрите на моего оппонента! Жалкие политические лозунги, которые уже порядком надоели! Обвинения, которые больше похожи на бред! Я даже не спрашиваю, из какого пальца они высосаны, хотя предполагаю! Я тоже могу прикрыться кучей бумажек и рассказывать часами о том, что нужно голосовать за меня, ударяя себя кулачонком в грудку! Давайте похлопаем ему за то, что к приемщикам макулатуры после выборов к ним не зарастет народная тропа! – громко сказала я, поглядывая на трибуну. Проплаченные статисты с табличками занервничали, и стали искать подходящую, но что-то не срослось в их единодушном мнении. Поэтому половина трибуны орала «Фу!», а другая хлопала, не жалея ладоней.