Мэгги Стивотер - Воронята

— О, не сомневаюсь, что в определенных кругах это считается совершенно нормальным.

Эти слова, кажется, задели Ганси, однако он почти полностью сосредоточился на своем приборе, на котором бледно светились две красные лампочки. Он заметил:

— Хотел бы я попасть в эти круги. Значит, как я сказал, энергия. Силовую линию еще называют дорогой…

— Дорогой мертвых, — перебила его Блю. — Я знаю.

Вид у Ганси сделался довольный, как будто она была его ученицей и сейчас должна была победить на конкурсе.

— Так объясните мне. Наверное, вам об этом известно больше.

Как и прежде, он говорил со свободным, величественным старовирджинским акцентом, и на его фоне слова Блю казались совсем неуклюжими.

— Я точно знаю, что мертвые перемещаются по силовым линиям, — сказала она. — Что полагается носить умерших в церковь для погребения по прямой. Вдоль того, что вы называете силовыми линиями. И, конечно, очень дурно носить их другими путями, не теми, которые они выбирают себе в состоянии духов.

— Верно, — сказал он. — И тогда из этого следует, что в линиях есть что-то такое, что укрепляет или сохраняет труп. Душа. Анима. Сущность.

— Ганси, — перебил его Адам к великому облегчению Блю, — ну, серьезно: никто же не знает, что это за сущность.

— Адам, сущность и есть сущность. Это то, что делает личность тем, что она есть. Если бы Глендура сместили с дороги мертвых, то, думаю, магия, которая держит его во сне, оказалась бы разрушена.

— Проще говоря, вы имеете в виду, что, если бы его убрали от линии, он умер бы окончательно.

— Да, — кивнул Ганси. Огоньки на его приборе замигали чаще и ярче; они вели вдоль клюва ворона к деревьям, под которыми уже стоял Ронан. Блю подняла руки, чтобы верхушки травы не задевали тыльных сторон ее ладоней; кое-где трава доставала ей до пояса.

Она спросила:

— Но почему было не оставить его в Уэльсе? Разве не там все время ждут, что он проснется и вновь станет героем?

— Там было восстание, и английская корона считала его предателем, — объяснил Ганси. Он так легко приступил к рассказу, шагая по траве и не отрывая взгляда от датчика, что Блю сразу стало ясно: он рассказывал об этом уже много раз. — Глендур много лет сражался против англичан. К тому же, что было ужасно, шла борьба и между местными аристократами, поддерживавшими ту или иную сторону. Валлийское восстание было подавлено. Глендур исчез. Если бы англичане узнали, где он находится — все равно, живой или мертвый, — они ни за что не дали бы его телу покоиться с миром, как того хотели валлийцы. Вы слышали о казни через повешение, потрошение и четвертование?

— Неужели это так же ужасно, как разговор с Ронаном? — осведомилась Блю. Ганси бросил быстрый взгляд на Ронана — маленькую неотчетливую фигуру под деревьями. Было слышно, как Адам подавил смешок.

— Это зависит от того, трезвый он или пьяный, — ответил Ганси.

— Что он там вообще делает? — спросил Адам.

— Писает.

— Ну вот, стоит оставить Линча без присмотра на пять минут, и он обязательно осквернит место, где оказался.

— Осквернит? Он метит свою территорию.

— В таком случае у него в Вирджинии должно быть больше владений, чем у твоего отца.

— Если так, то получается, что он вообще не должен пользоваться уборными с канализацией.

Блю эта болтовня казалась очень мужской и типичной для Эглайонби — и обращение друг к другу по фамилиям, и шутки насчет привычки мочиться где попало. Еще она решила, что они могут болтать так до бесконечности, и потому перебила их, вернув разговор к Глендуру.

— Они, что, действительно пошли на все эти сложности, чтобы спрятать его тело?

— Взять хотя бы Неда Келли, — сказал Ганси.

Он произнес эту вроде бы бессмысленную фразу так небрежно, что Блю вдруг почувствовала себя дурочкой, как будто система среднего образования на самом деле была куда хуже, чем она о ней думала.

Но тут вмешался Адам. Бросив быстрый взгляд на Блю, он сказал:

— Но ведь, Ганси, никто не знает, кем был Нед Келли.

— Неужели? — осведомился Ганси, с таким неподдельно озадаченным видом, что стало ясно: Адам уже побеждал в их спорах, и тут не было места снисходительности. — Это был австралиец, преступник, объявленный вне закона. Когда британцы поймали его, они страшно издевались над его телом. Известно, что шеф полиции некоторое время использовал его голову как пресс-папье. И только подумайте, что сотворили бы враги с Глендуром! Если валлийцы действительно хоть немного надеялись на то, что Глендур воскреснет, они должны были сделать все, что в их силах, чтобы укрыть его тело в безопасном месте.

— Но почему горы? — спросила Блю. — Почему было не оставить его прямо на берегу?

Эти слова, похоже, напомнили Ганси о чем-то — вместо того, чтобы ответить на ее вопрос, он повернулся к Адаму.

— Я звонил Мэлори насчет ритуала: узнать, пробовал ли он провести его. И он сказал, что сомневается, что его можно устроить в любой точке силовой линии. Он считает, что его нужно проводить в самом «сердце», там, где больше всего энергии. Я думаю, что какое-то такое место они должны были подыскивать для Глендура.

Адам повернулся к Блю.

— Как насчет вашей энергии?

Вопрос застал ее врасплох.

— Что?

— Вы говорили, что усиливаете восприятие других экстрасенсов, — пояснил Адам. — Это как-то связано с энергией?

Блю сама удивилась тому, что он вспомнил об этом, и, тоже к своему удивлению, обрадовалась, что он ответил ей, а не Ганси, который сейчас выковыривал из глаза мошку и тоже ожидал ее ответа.

— Да, — сказала она. — Судя по всему, я усиливаю всякие вещи, для которых требуется энергия. Словно я — ходячий аккумулятор.

— Словно столик в «Старбаксе», который все стремятся занять, — негромко добавил Ганси, двинувшись с места.

Блю ошалело заморгала.

— Что?

— Возле электрической розетки в стене, — пояснил Ганси, полуобернувшись. Он приложил свой прибор к стволу дерева и теперь с любопытством разглядывал то и другое.

Адам кивнул в сторону Блю и сказал, обращаясь к Ганси:

— Я имею в виду, что она, возможно, могла бы превратить обычный отрезок силовой линии в место, пригодное для ритуала. Погоди… мы, что, в лес идем? А как же Хелен?

— Две секунды еще не прошли, — ответил Ганси, хотя, несомненно, это было неправдой. — Насчет энергии — интересная мысль. Впрочем… скажите, а ваша батарея может разрядиться? Из-за чего-нибудь, кроме разговора о проституции?

Блю не удостоила эти слова немедленным ответом. Сначала она подумала о том, как мать говорила, что смерти вовсе не следует бояться, а Нив, похоже, не поверила ей. Бдение у церкви определенно лишило ее чего-то; возможно, ей предстояло обнаружить и какие-нибудь последствия похуже.