Яна Левская - Раминар.

- Угомонись и приведи мысли в порядок. Бросаться на вилы, очертя голову, тебя никто не просит.

- Я должна закончить.

- Остановись и подумай. Ты уже сделала все, что могла.

Лин задохнулась, отступая. Может быть, он прав, и на большее сил у нее - глупой девчонки - не достанет?

Халахам продолжал смотреть, как девушка медленно, словно ее оглушили, обошла отца с Эрикиром и скрылась за пологом повозки.

Кузнец тронул плечо Эри, и оба молча взобрались на козлы. Кони двинулись с места, сварливо заскрипели колеса. Два фургона поползли по Южному тракту, пристраиваясь в хвост к протарахтевшей мимо бричке.

Вечером компания выехала к притоку Тайры. К переправе спускаться не стали, свернув с тракта и остановив фургоны на пологом берегу в достаточном отдалении от шума и толчеи. Торговый мост через Ключинку недавно взялись обновить, и сейчас выше места строительных работ действовало два парома, но их не хватало. С утра до позднего вечера на берегу толпились повозки, кареты, верховые, погонщики скота, крестьяне с волокушами, несущие товары на торг со всех окрестностей. В сгущающихся сумерках Лайлин видела, как загораются светлячки костров. Вокруг переправы разрослись маленькие походные лагеря.

Девушка зябко повела плечами, кутаясь в шаль. От воды расползалась сырость. Най'Ору размазанным пятном просвечивала сквозь облака. Рядом, подпалив початок рогоза, сидел Эрикир, уставившись в темноту, где над Ключинкой скапливался тонкий плед тумана.

- Эти заразы вообще дыма не боятся? - вскинулся он, прихлопнув комара на щеке.

- Кушать всем надо, - голос Лайлин был настолько уставшим, что Эри невольно потянулся к ней, приобнимая.

- Может, вернешься в постель?

- Тошнит уже от запаха смолы и этих подстилок. К тому же... мне сегодня ночевать рядом с парнем. Каилара совсем вымоталась, а я... успела отдохнуть.

- Боитесь, что ему хуже станет?

Лин промолчала.

- Мне Айхел сказал, что у нас с ним на шее одинаковый шрам. Ты же заметила?

- Еще бы, - вздохнула девушка, прикусывая губу. - Ведьма никак не отвяжется.

Эрикир промолчал. Он чувствовал присутствие Шеа, каждую ночь разделяя с ней проклятье голода. Он знал, что женщина близко.

Лайлин заговорила медленно, с сонным безразличием:

- Интересно, о чем думают Халахам с Алестаром? Чуть не потеряли одного из носителей. Знаешь, мне стало вот любопытно... а был кто-то до нас, кто-то, кого первой нашла Шеа? Отчего вообще Хал-Ал бросились нас искать? С чего все началось? Они ведь не ожидали, что встретят ее. Даже не предполагали. А тут вдруг - р-раз!.. Если не знали, что нас хочет сожрать ведьма, зачем стали искать? Халахам твердит - нам нужна защита. Но ведь раньше не нужна была. То есть - они не знали, что нужна. Но все же начали поиски. Зачем? Эри-Эри, зачем? Я не хочу об этом думать. Но думаю, Эри. Все думаю и думаю...

Юноша с тревогой скосил глаза на Лайлин, пристроившуюся у него на плече. Казалось, она спит, если бы только не закушенная губа и вздрагивающие ресницы.

- Надо поболтать с новеньким. Скорее бы он очухался. Ты знаешь... я впервые не смогла исправить ликаду. А почему? - потому что струсила, сказала себе, что не смогу. И не смогла. Думала, что видала виды, вообразила себя особенной: сильной, всемогущей даже... А увидела эти провалы вместо глаз - и все. Пшик... Не-на-ви-жу-се-бя...

- Ты что такое говоришь? Лин. Эй. Совсем что ли? - Эрикир отстранился, сжав плечи девушки и развернув к себе лицом. Голова ее безвольно запрокинулась, губы растянулись в кривой улыбке.

- Эри-Эри-Эр-р-ри...

Юноша с подозрением принюхался. Спиртной душок, ударил в нос. "Так и есть. Пьяна".

- Где ты умудрилась-то? Вот горюшко.

Он затоптал тлеющий рогоз, с трудом поднял обмякшую Лин и вздыхая понес в фургон.

Ближе к полуночи Лайлин проснулась. В голове до сих пор плыл туман. Пить хотелось отчаянно. И кто ее дернул слямзить из сундучка Каилары ту склянку с настойкой? Переборов сонную усталость, она нашарила туфли и со всей доступной ей осторожностью вывалилась из фургона. Холод прояснил мысли, а несколько горстей речной воды в лицо согнали сонливость. Во втором фургоне из-за полога сочился рыжий свет. Девушка ощутила мучительный стыд, вспомнив, что Каи так и не прилегла за весь день.

- Ты как, девочка? - ведунья слабо улыбнулась, кивая застывшей на подножке Лайлин.

- Лучше. Простите. Я должна была раньше прийти.

- Ты никому и ничего здесь не должна. Скорее наоборот.

- А где Халахам и Ал?

- Кто их разберет. Ушли.

Лин присела рядом с юношей в изголовье лежанки. Тот спал, беззащитно раскинув руки. Каи смыла следы крови, сменила рубашку на чистую, позаимствованную у Айхела. Сейчас только спутанные волосы с темными слипшимися прядями напоминали о том, как бедняга выглядел совсем недавно. Глаза скрывала повязка, и по этому поводу Лин почувствовала облегчение. Так было спокойнее находиться рядом: пока не видишь, можешь себе лгать, что ничего нет.

Каилара медленно поднялась, преодолевая боль в затекших мышцах.

- Пойду. Прилягу... Устала.

- Конечно! - закивала Лин, чувствуя, как краснеют скулы.

Ведунья ушла. В фургоне стало совсем тихо. Казалось, даже воздух загустел. В плошке подрагивал огонек масляного светильника.

Лайлин, облизнув сухие губы, решилась взглянуть на ликаду незнакомца. Голубые с золотом нити спокойно пульсировали в такт биению сердца. Но в области глаз была пустота, серое марево.

"Что же мне с этим делать?" - Лин страдальчески скривилась, чувствуя, что у нее нет ни одной идеи.

"Зачем тебе это? Мучаешься сидишь... Ты ему жизнь спасла".

Девушка похолодела. Это не были ее мысли.

С улицы не доносилось ни звука. Но вот Лайлин ощутила, как повеяло ночной свежестью, когда за спиной пошевелился полог на входе. Алестар прошел внутрь так, что не скрипнула ни одна досочка. Лайлин оглянулась. Су-волд сидел, откинувшись на свернутую постель, и не сводил с нее неподвижного взгляда.

- Я не могу иначе, - твердо сказала она, отворачиваясь.

- Тебе же хуже... Иногда нужно уметь жертвовать. А иногда - НЕ жертвовать.

Девушка хмыкнула.

- Не всем доступна такая рассудочность в поступках.

- Это качество можно в себе выработать.

"А стоит ли?"

- Несомненно.

Лайлин метнула в су-волда неприязненный взгляд.

- Задумал превратить меня в черствое чудовище, трезво рассуждающее над измордованным человеком о высших материях?

Алестар ответил не сразу, с прищуром рассматривая девушку. Наконец, произнес едко:

- Ты забыла добавить: "в себе подобное черствое чудовище". Если говорить, то договаривать.

Лайлин смутилась, но не стала смягчать повисшие в воздухе слова. В конце концов, су-волд верно определил все недосказанное.

Она чувствовала на себе его взгляд, но не могла заставить себя посмотреть в ответ. Алестар тихо фыркнул, и Лайлин на миг показалось, что сказанное задело его. Но она тут же отмела нелепую мысль. Вряд ли ледяную броню нечеловека могло пробить хоть что-то на целом свете.