Джена Шоуолтер - Темная страсть

Аэрон воплощает для Оливии все на свете. Если он умрет, даже боги не смогут укротить ее ярость.

Оливия сидела на краю кровати Аэрона, прижавшись бедром к его бедру, а Легион — по другую сторону, также бедром к бедру. Беспокоясь за его самочувствие, они, объединив усилия, раздели его. Оливия не позволила себе смотреть на его пенис, как бы часто ни призывал к этому голос.

Да. Искушающий голос вернулся.

Аэрон слишком слаб, поэтому глазеть на него казалось Оливии неправильным. Настолько слаб, что ни разу не шевельнулся. Она больше не пела, а он даже стонать прекратил. Вряд ли это хороший знак.

Его рана по-прежнему кровоточила, и хотя оторванный от платья Оливии лоскут, обернутый вокруг его плеча, обладал способностью к самоочищению, ткань не могла сдержать напор крови и насквозь промокла. Покрытая татуировками кожа Аэрона больше не пылала жаром и не сочилась потом, а стала холодной и влажной. Чтобы согреть его, Оливия с Легион укутали его в одеяла, но это никак не повлияло на стремительно падавшую температуру.

В последней надежде спасти его они сели рядом, молясь, чтобы тепло их тел послужило магическим лекарством.

— Что ты с ним сотворила? — спросила Легион, лаская Аэрона.

— Ничего, — ответила Оливия, не в силах сдержать виноватых ноток в голосе. Ей следовало сделать для Аэрона больше. — Его подстрелили охотники.

— Потому что ты его не защитила.

«Залепи ей пощечину».

Игнорировать голос теперь стало нетрудно, так как тревога за Аэрона затмила все остальное.

— Что я могла сделать? — Вопрос вызвал новую волну мук совести.

— Ты могла заслонить его собой. Я бы так и сделала.

Да, пожалуй, Легион на это способна. «Подружка из меня никудышная». Не то чтобы Оливия была подружкой Аэрона. Но она хотела ею стать, а значит, должна вести себя соответствующе.

— Даже если он это переживет… — а он должен, и на меньшее она не согласна, — он все равно скоро умрет из-за тебя.

О, Великий Боже. Теперь к мукам совести добавилась скорбь.

— Лгунья! — резко выплюнула Легион, после чего склонилась к Аэрону и с нежностью поцеловала его в бровь. — Ты слышал, милый? Твой ангел — лгунья. Ты никогда не умрешь. Я тебе не позволю.

«Оттолкни ее и заяви права на своего мужчину».

И снова Оливия с легкостью проигнорировала и голос, и тьму, явившуюся вместе с ним.

— Через девять дней за ним придет ангел-убийца. Этот убийца обезглавит Аэрона. Из-за тебя. Из-за того, что ты не осталась в аду, где тебе самое место, — гневно проговорила Оливия.

Легион выпрямилась и, изогнувшись в сторону Оливии, оскалилась. Ее глаза снова засияли демоническим красным светом.

— Еще слово, и я заколю тебя, пока ты спишь.

— Пока я буду спать с Аэроном? — Насмешка принадлежала ей, а не была подсказана таинственным голосом, и она нисколько не сожалела о сказанном.

— Ах ты, сучка!

— Ого-го! Кажется, намечается кошачья драка, — донесся от дверей веселый голос.

Уильям.

Оливия тут же пожалела, что влюбилась не в него. Он соблазнил бы ее в первый же день, а так как его привязанности не длятся долго, то Оливия с легкостью покинула бы его по истечении двухнедельного пребывания на земле.

Опять же, если бы ей приказали отрубить голову Уильяму, она, наверное, смогла бы это сделать, и тогда не пришлось бы жертвовать своим будущим ради нескольких дней в его компании. Где Аэрон проявлял бескорыстие, там Уильям вел себя как законченный эгоист. В любом другом человеке подобная черта жутко раздражала бы, однако Уильяму она отлично подходит, это уж точно.

Он стоял, скрестив руки на груди и прислонившись плечом к дверному косяку.

— Прости, что пытались заколоть тебя, когда приехали домой, — извинился он перед Легион.

Они с Парисом совершенно не ожидали появления незнакомки, которая сбежала вниз по лестнице, выкрикивая имя Аэрона, и тут же повалили ее на пол. Лишь объяснения Оливии, кто это такая и как ею стала, удержали их от смертельного удара.

«Надо было промолчать», — подумала Оливия. Но ничего хорошего она бы этим все равно не добилась. Торин, у которого, похоже, по всей крепости есть глаза и уши, быстро подтвердил ее историю.

— Хотя ты не можешь нас в этом винить, — вкрадчиво продолжил Уильям. — Перемена просто умопомрачительная. Вдобавок я полагал, что мы уже давно выбрали лимит на хорошеньких женщин и вряд ли могли рассчитывать обзавестись еще одной.

Фу. Опять флиртует. Он что, никогда не остановится? Единственный раз, когда он ни с кем не заигрывал, случился по дороге обратно в крепость. Джилли пыталась обратить на себя его внимание, но он был необычно молчаливым.

— Ну, не то чтобы мы с вами по-настоящему дрались, — проворчала невольно польщенная девушка-демон.

Конечно, польщенная, разве с Уильямом может быть иначе?

— Ты задела мою гордость, — схватился он за грудь. — Нам стоит потом еще раз сразиться и выяснить, кто окажется сверху. Лично я предпочитаю бороться обнаженным. А ты?

— Ты сказал, что собираешься поговорить с остальными, — вмешалась Оливия, прерывая их милую беседу. — У кого-нибудь есть предположения, что не так с Аэроном?

— Именно поэтому я и здесь, — отозвался Уильям, без возражений принимая смену темы. — Торин считает, что его отравили.

Яд. В этом есть смысл. Учитывая связи охотников в высших кругах, можно побиться об заклад, что отрава неземного происхождения. Человеческий яд, так же как и обычный алкоголь, не возымел бы столь серьезного действия.

— А противоядие у Торина есть? — с надеждой спросила Оливия.

Уильям яростно потряс головой:

— Он поручил женщинам проверить старые свитки, что раздобыл Рейес, поэтому на твоем месте я бы подождал еще несколько часов, прежде чем начинать паниковать.

Часов? А у Аэрона они есть? Оливия сглотнула, чувствуя, как глаза обжигают навернувшиеся слезы. Наверное, пора снова сменить тему. Если она расклеится, то уже никому не поможет.

— Как Скарлет? — дрожащим голосом спросила она.

— Взаперти и все еще спит. Она такая милашка, — прибавил воин и, словно только сообразив, добавил: — Я мог бы попытать с ней счастья.

— Как по мне, так она уродина, — фыркнула Легион. — Как и ангел.

— Падший. — Оливия не удостоила ее взглядом, всецело сосредоточившись на Уильяме. — Этой милашке по силам всех здесь поубивать. Передай Владыкам и женщинам, чтобы по возможности бодрствовали. Стоит им уснуть, и Скарлет сможет проникнуть в их сны, даже если сама будет без сознания. Они поверят, будто то, что происходит во сне, — правда, и их тела отреагируют соответственно. Тогда каждая рана, полученная в кошмаре, станет реальной.

Погодите-ка. Аэрон… спит… кошмары… Вдруг Скарлет уже напала на него? Оливия с трудом подавила крик. Она должна разбудить Аэрона. И как можно скорее.