Джена Шоуолтер - Темная страсть

Уильям поджал губы:

— Ты не могла поделиться с нами этой ценной новостью до того, как мы привезли Скарлет сюда?

— А что бы изменилось? — Чем бы это помогло Аэрону? «Подружка из меня еще хуже, чем я думала».

— Ничего, — со вздохом ответил Уильям. — Пожалуй, ничего.

Он в самом деле так считает или просто пытается избавить ее от чувства вины?

— Кстати о кошмарах, — добавил он. — У крепости звери собрались, как прежде вокруг машины у школы Джилли и на кладбище. Ничего не хочешь объяснить?

— Если бы я только могла, — ответила Оливия, внезапно почувствовав благодарность к Уильяму и испытав желание помочь ему, чем может. — С тех пор как я вышла из того склепа, они следуют за мной по пятам, и я не пойму, в чем дело.

До этого она лишь вызвала свой внутренний свет и…

Вот и ответ. Внутренний свет. Конечно же. Животные почуяли его и теперь ищут источник. Она все объяснила Уильяму.

— Прикольный фокус, но он и вправду всех сводит с ума. Действительно всех. Люсьен перенес сюда парней — тех, кто был в Риме. И вот тебе лакомая новость. — Ухмыльнувшись, он потер ладони. — От телепортации Рейесу стало плохо, и ему пришлось отбиваться от птиц и грызунов, пока его рвало.

— Мне жаль.

— Да уж конечно. — Легион бросила хмурый взгляд в сторону Оливии. — От тебя одни неприятности. Все идет наперекосяк, когда ты поблизости.

— Ой, да заткнись ты! — огрызнулась Оливия. — Нам надо придумать способ помочь Аэрону. Ну, или в крайнем случае найти ему доктора.

— Ему не нужен доктор. Ему нужна я. Вот я ему и помогу. — Легион стала стягивать платье, которое нашла, пока Оливия с Аэроном сражались за свою жизнь. Платье, явно призванное конкурировать с прежним откровенным нарядом Оливии.

Оливия изумленно посмотрела на Легион.

— Ты что же, собираешься помочь ему, изнасиловав, пока он спит?

— Именно. — Ничуть не смутившись, обнаженная Легион сдернула с Аэрона покрывала, явно собираясь осуществить задуманное.

— Ну, с этим придется обождать. Легион, сладкая, мне нужно, чтобы ты пошла со мной, — поманил ее пальцем Уильям.

Нахмурившись, та резко застыла, и ее внушительные груди колыхнулись.

— Зачем?

— Зачем? — повторил он, словно не продумал объяснение заранее.

— Да, зачем?

— Ну-у-у, надо представить тебя парням, которых не было в городе. Тогда они не станут пытаться напасть на тебя, когда придут проведать Аэрона. А они так и сделают. В смысле, придут и набросятся на тебя.

Оливия догадалась, что он просто сочиняет на ходу, пытаясь хоть ненадолго оставить ее наедине с Аэроном. За это ей захотелось крепко обнять Уильяма.

— Но я не могу его оставить, — захныкала Легион.

— Да мы всего на минутку. — Он одарил ее обворожительной, веками отточенной улыбкой. — Честное слово.

— Ну ладно, — проворчала Легион, натянула через голову свое белое платье и расправила ткань по угрожающе пышным бедрам. Затем зашипела на Оливию: — Только дотронься до него, и я съем твои глаза, а тебе придется сидеть и смотреть, и ты не сможешь меня остановить!

Оливия не стала указывать на очевидные изъяны в ее плане. Парочка покинула спальню, и, уже закрывая дверь, Уильям подмигнул Оливии через плечо. Не зная, как долго продлится отсрочка, она не стала тратить время и сама растянулась рядом с Аэроном.

«Поцелуй его…»

Когда все утрясется, она выяснит, кто же вторгся к ней в голову и с какой целью.

Целовать Аэрона она не собиралась, но стала молиться.

Поглаживая ладонью грудь Аэрона, Оливия закрыла глаза и мысленно воззвала:

«Дорогой Всевышний Бог, я явилась к Тебе, как Твоя смиренная, любящая раба. Этот мужчина не зло, невзирая на живущего в нем демона. Он добр. Он внимателен к другим. Он способен на огромную привязанность и безграничную преданность. То есть на все то, что Ты ценишь превыше всего. Я знаю, что ему суждено умереть. Но не сейчас. И не так. Ты, кто в силах исправить все, даже худшие раны, можешь исцелить его, сделать еще сильнее. Ты, кто давным-давно победил смерть, можешь спасти его.

Прошу, услышь меня. Помоги мне».

«Зачем ты это делаешь, Оливия? Он же все равно в конечном счете умрет».

Лисандр. Ответ на мольбы пришел даже быстрее, чем она надеялась.

«Спасибо, спасибо, тысячу раз спасибо!»

Голос — Оливия прозвала его Искушением — мучительно взвыл.

«Только не он, кто угодно, только не он! Не выношу этого ублюдка».

— Тогда проваливай, — огрызнулась Оливия, охваченная внезапным подозрением. Искушение явно ненавидит ее наставника-ангела, а ангелов ненавидят лишь одни существа. Демоны.

Значит, Искушение — демон.

«Ухожу. Увидимся позже, детка».

Оливия решила, что ей нужно как следует подготовиться к его возвращению. В том, что он вернется, она не сомневалась.

— Оливия? — позвал Лисандр.

Она резко открыла глаза. Ну конечно, наставник стоит рядом с кроватью. Высокий, внушительный, излучающий силу. Золотые крылья дугами изгибаются над плечами, а одеяние ниспадает до самых лодыжек.

О чем он спросил? Ах да. Зачем она делает то, что делает.

— Аэрон не заслужил такой смерти.

— Многие не заслуживают той смерти, которой умирают.

Оливия свернулась рядом с Аэроном, прикрывая его собой, точно щитом, как и положено настоящей подруге.

— Тебе ведь дали второй шанс с твоей гарпией. Вот и я заслуживаю второго шанса с Аэроном.

— А когда его время выйдет, ты потребуешь третий?

Чтобы ее ответ оказался таким, как ему хотелось услышать, ей пришлось бы солгать.

— Зачем ты здесь, Лисандр?

На его щеке дернулась жилка.

— Я здесь, чтобы сказать: твои молитвы услышаны. Чтобы передать: Аэрон исцелится, но взамен ты должна принести жертву, как у нас заведено.

Жертва. Да, таков порядок. С начала времен самопожертвование, неоспоримое доказательство любви, всегда могло впечатлить ее Бога — и изменить мир.

— Я согласна. Делай то, зачем тебя послали, и уходи.

Лисандр не шевельнулся.

— Тебе все равно, чего ты лишишься?

— Да.

— Уверена? Что ж, не важно. Я все равно скажу. Ты утратишь свой Глас Истины. Больше никто не будет безоговорочно верить каждому твоему слову, а ты лишишься способности мгновенно различать ложь. Даже если решишь возвратиться на небеса и снова стать ангелом, как и должно, Глас Истины к тебе не вернется. Ты утратишь его навсегда.

Оливия инстинктивно поднесла руку к горлу. Утратить Глас Истины? Уж лучше пожертвовать руками, как Гидеон. Как ей быть, если Аэрон засомневается, хоть она и будет говорить правду?

Она подняла глаза на Лисандра. Какой же он неподвижный и бледный! И какой мрачный.

— Подумай хорошенько, — посоветовал он. — С каждым часом, с каждой минутой избранный тобой путь становится все опаснее. И знаешь, что я вижу в конце этого пути, вне зависимости от того, какое направление ты предпочтешь? Знаешь, что ждет тебя там? Смерть, Оливия. Твоя смерть. И ради чего? Ради нескольких дней с ним. Ради нескольких дней с мужчиной, который заключил со мной сделку.