Пирс Энтони - Робот-Адепт

— Может, нам укрыться? — шёпотом поинтересовалась она.

Об этом Бэйн уже думал и отверг подобную возможность. Теоретически они и пребывали в укрытии, где могли любить друг друга, не прячась, чувствуя себя в полной безопасности. Искать новое убежище их могла заставить только веская причина — и они никак не могли знать о приближающемся визите.

— Сие нас выдаст, — прошептал он в ответ.

Она вывернулась.

— Сначала искупаюсь! — весело запротестовала девушка.

Бэйну удалось исказить улыбку, превратив её в гримасу. Теперь любой наблюдатель будет убеждён, что он постоянно пытается склонить Флету к сексу, а она без конца с ним кокетничает. Несмотря на знание, откуда растут корни подобного поведения, юноша поймал себя на том, что отзывается, желая её в том смысле, в котором она притворялась. Притворство этой природы могло быть искусительным!

Парочка искупалась в источнике с ключевой водой, бившем здесь же, на острове. Поразительно, как Прозрачный всё устроил! Раздевшись, они сложили свои одеяния рядом. Флета настояла на том, чтобы омыть его, поливая из горстей и растирая тело. Таким образом девушка возбудила его. Это было не только её виной; Маш отреагировал бы так же.

— Думается мне, существует лишь один способ обмануть Беату, — прошептала она, весело плескаясь и брызгая водой в его лицо. — Мы должны слиться воедино, когда она придёт.

— Но это же будет просто секс! — запротестовал Бэйн. — Её сила всё ещё может на меня подействовать.

— К чему применять её, если она увидит, как открыты мы друг для друга?

Может, и так. Магия дорого обходилась каждому, кто её практиковал. Свой дурной глаз на одном человеке Беата могла использовать лишь однажды. Она не рискнёт тратить свои способности впустую на того, кто выглядит от них защищённым — как выглядел бы Маш, полностью поглощённый любовью к Флете. Тройная клятва служила надёжным щитом от враждебной магии, даже уровня адептов. Следовательно, если Беата удовлетворится тем, что увидит, она не станет применять свои чары.

Бэйн знал, что им с Флетой придётся совершить соитие, и ощущал смешанную вину за это. Теперь он уразумел, что нужно ещё и заставить поверить в искренность их чувств зрителей. От итогов спектакля зависел успех его миссии и, вероятно, свобода тоже.

— Верно, — шепнул он.

В процессе шутливой борьбы Флете удалось избавиться от его ищущих рук, при чём мокрая грудь девушки ощутимо скользнула по его телу.

— Нет, Маш! Подожди, пока мы найдём удобное местечко!

Да, она умела свести с ума любого мужчину! Если Прозрачный наблюдает за ними сейчас, он точно смеётся.

Так продолжалось всё утро. Под тем или иным предлогом Флета отклоняла настойчивые попытки, которые он проявлял. Сперва настало время обеда, потом — сна. Однако она одарила его поцелуем и шепнула на ухо: — Нам следует точно улучить момент, когда она придёт.

Бэйн кивнул. Он набрал ветвей и разлапистых листьев, чтобы не обгореть на солнце, хотя проникающие сквозь толщу воды лучи вряд ли способны были обжечь. Затем устроился на «отдых» и применил разделяющие чары, чтобы вновь воспарить над телом. Юноша опять поплыл-полетел в подводный дом Прозрачного — и увидел там Беату! Через несколько минут она прибудет на остров.

Он поспешил обратно в тело. Как удачно Флета попросила его проверить!

Бэйн потянулся, будто бы просыпаясь. Затем поймал нежившуюся рядом Флету за локоть.

— Проклятье, кобылка, ты водила меня за нос весь день! — воскликнул он. — Ну, теперь не убежишь!

— Сейчас? — переспросила она, бросая на него изучающий взгляд.

— В любую минуту, — согласился Бэйн. — Ну-ка, скидывай плащ!

— Нет! — со смехом запротестовала Флета. — Я ещё не выспалась!

— Гори этот сон синим пламенем! — выругался по-протонски Бэйн, получив от этого удовольствие. В проклятиях присутствовала своя магия. Он тщетно пытался стянуть с девушки одеяние.

— Не надо, ты его порвёшь, — жалобно простонала Флета и скинула с себя плащ добровольно. Потом раздела и его.

Однако, когда тот потянулся её обнять, девушка воспротивилась.

— Ты показал мне свой способ, помнишь? — капризно нахмурилась она. — Отличный от моего, когда в период спаривания не имеет значения, с кем я делю ложе, пока меня не покроют. Ты занимаешься любовью медленно и нежно.

Она продолжала тянуть время до появления Беаты. Тем не менее, её слова звучали резонно: надо играть спектакль медленно и убедительно, что означало секс как часть любви, а не замену ей.

Бэйн посмотрел Флете в глаза.

— Я люблю тебя, — сказал он. Магической ряби вокруг них, разумеется, не последовало; он произнёс лишь строчку из сценария. Сейчас происходящее напоминало игры в Турнире на Протоне, где от участников требовалось идеально показать любовную сцену.

— И я тебя люблю, — ответила она, тоже без ответной вспышки магии. Для новых подозрений отсутствия магических подтверждений было недостаточно; они часто угасали от постоянных повторов.

Теперь он собрался прижать к себе девушку плотнее, но она всё ещё медлила.

— Забыл собственный способ заниматься любовью? — И показала ему язычок.

Интересно, она всё ещё тянет время или добивается идеального реализма? Точно Бэйн не знал, но в любом случае Флета была права. Беата до сих пор не нарушила их покой, а Прозрачный явно не отрывался от своего зеркала, наблюдая за ними.

Прозрачный? Беата тоже могла смотреть! К чему ей появляться рядом, когда она могла всё увидеть на расстоянии?

Юноша погладил грудь Флеты. Великолепная форма! В последнее время он редко на неё смотрел и только теперь, в спешке, оценил тщательность её подхода к своему человеческому обличью. Он наградил поцелуем каждый из двух сосков, затем перешёл к её уху.

— Думаю, мы уже на сцене, — шепнул Бэйн.

— Ах, Маш, как долго я ждала этих слов! — отозвалась она вслух. И превратилась в одержимое страстью существо, обнимая, целуя и гладя его, прижимаясь к нему, елозя и постанывая, сжимая его ногами, имитируя высшую точку человеческой плотской любви.

Перед ним было то же тело, которое Бэйн обнимал, когда в нём присутствовала Агапа. В голове помутилось, и юноша опасался, что выдаст себя, выкрикнув её имя.

— Маш! Маш! — выдыхала девушка, но звучало это, как «Бэйн, Бэйн!».

— Флета! — отозвался он, взяв себя в руки. Затем, охваченный моментной страстью, взял её, не особо заботясь о том, кто именно в женском теле.

И чувство вины захлестнуло его, когда схлынула страсть. Он слишком ей поддался.

Однако демонстрация принесла нужные плоды. Время шло, а Беата так и не появилась. Надо полагать, увиденное убедило дочь Бежевого в том, что перед ней Маш.

Флета всё ещё лежала в его объятиях, и юноша не мог отпустить её. Роль требовалось отыграть до конца. Но чего это стоило им обоим!..